Джайна оглянулась. Глаза ее вспыхнули белым огнем.
– Нет времени, – сказала она, едва ли не рассеянно метнув в лиходея огненный шар.
Объятый пламенем, незадачливый пират отчаянно завопил, шарахнулся назад, забился в судорогах и упал замертво.
Ничуть не тронутая этим зрелищем, Джайна повернулась к его товарищам, со злобными криками устремившимся к ней. К Орде они – по крайней мере, в большинстве – не принадлежали, однако кому придет в голову плакать по этим головорезам, погубившим немало жизней? С этими мыслями Джайна двинулась сквозь лагерь, безжалостно истребляя своих несостоявшихся убийц – людей, троллей, дворфов, огра в нелепой крохотной шляпе на лысой макушке – огнем, льдом и чародейской энергией.
Очистив все здания, вырезав всех, кто мог бы ее отвлечь, Джайна повернулась к северу. Рука ее скользнула в мешочек, и… Вот оно, Радужное Средоточие, благодаря сведениям, почерпнутым из украденного в даларанской библиотеке фолианта, уменьшенное настолько, что уместилось в ладони. Пора начинать строить планы.
Служители Земли выбивались из сил. Сегодня стихии гневались сильнее обычного, и, хотя вслух об этом никто не поминал, Тралл был уверен: остальным тоже начинает казаться, что их старания больше не приносят прежних результатов.
В чем дело? Непонятно. Конечно, работа двигалась небыстро, однако прогресс все это время был ощутим и неизменен. Наконец усталые шаманы вернулись в лагерь – им требовалась еда и отдых. Хуже всех, похоже, пришлось Мулну Гневу Земли, отставному предводителю Служителей. Глядя на таурена, Аггра слегка нахмурилась.
– Это молчание меня настораживает, – сказала она. – У всех на уме одно и то же, но все будто языки проглотили. Идем-ка, поговорим с Мулном.
Тралл улыбнулся и покачал головой:
– Душа моя, мы мыслим в одном русле, но ты всякий раз берешься за дело первой!
Аггра пожала плечами.
– Вырастешь в Награнде – научишься действовать быстро, когда увидишь беду, – пояснила она, на ходу стиснув в руке ладонь мужа.
Окинув взглядом подошедших орков, Мулн тяжко вздохнул.
– Я уже знаю, что вы хотите сказать, – заговорил он. – Но отчего мы словно бы сползаем назад, ответить не могу. Стихиям так худо, и так давно, что мне их больше толком не расслышать.
– Может, нам следует… – начал было Тралл.
Внезапно все тело пронзила нестерпимая боль. Едва не прикусив язык, Тралл схватился за голову и рухнул на колени.
– Го’эл, что с тобой?! – воскликнула Аггра, упав на колени рядом и придержав его за плечи.
Губы зашевелились, но Тралл не сумел произнести ни слова. Лицо Аггры затуманилось, исчезло, на миг в глазах потемнело, но в следующую же секунду…
Злая, холодная сине-зеленая волна накрыла его с головой. Тралл поперхнулся, закашлялся, не в силах вдохнуть. Волна подняла его ввысь, закружила, завертела, повлекла ко дну. Казалось, это просто исполинская стена воды, однако повсюду вокруг мелькали крохотные, полные ярости глазки, руки, цепи оков… Нет, это не просто морская волна – он, Тралл, оказался во власти порабощенных элементалей!
И не один. В толще воды отчаянно бились, цепляясь за жизнь, дюжины, сотни орков. Кроме воды, немалую опасность представляло собою бессчетное множество самых разных обломков да мусора. Вот водяная рука потянула Тралла вниз. Обратив взгляд ко дну, он увидел, там, под собой…
Крыши Оргриммара! Как же такое возможно? Не может быть… однако вон и ворота, и остатки железных лесов, по слухам, возведенных Гаррошем!
– Спаси нас, – зашептало множество голосов.
Но Тралл не мог даже вдохнуть. Еще чуть-чуть – и вода хлынет в легкие…
– Спаси нас. Мы не хотим, не желаем этого!
Удерживавшая его водяная рука дрогнула, напряглась, словно сопротивляясь чьей-то чужой силе, и пальцы элементаля разжались. Освободившийся, Тралл пробкой вынырнул на поверхность, закашлялся, хватая ртом чистый воздух.
– Останови зло. Иначе твой народ ждет гибель: мы истребим их, и будем скорбеть, и навеки останемся в рабстве.
Тралл собрался с мыслями.
– Где? – содрогаясь от кашля, проговорил он.
На сей раз в голове не прозвучало ни слова, зато перед глазами возникла новая картина – клочок суши у побережья Северных степей. От Оргриммара неблизко, но что может значить отправная точка для океана, омывающего все берега?
– Го’эл, – раздался рядом родной, любимый голос, зовущий назад, к настоящему. – Го’эл!
Жуткая картина – тела утопленников, разрушенный город – померкла. Тралл заморгал, открыл глаза и облегченно вздохнул. Видение – а чем же еще все это могло быть? – уступило место лицу Аггры. Та улыбнулась и нежно погладила его щеку.
– Что ты увидел, друг мой? – спросил Мулн.
За спиной Мулна собрались и все остальные.
Тралл попытался подняться, но рука Мулна легла на плечо, мягко останавливая его порыв.
– Лежи, отдыхай и говори, а уж потом поднимешься и поешь.
– Конечно, ты прав, Мулн, – кивнул Тралл. – Стихии ниспослали мне видение. Возможно, оно объясняет их внезапный непокой.
Быстро, без лишних слов, однако не упуская ни одной важной подробности, Тралл рассказал всем, что видел.
– Остров тебе знаком? – спросил Нобундо.
– Да, – ответил Тралл. – Это остров Битв, а находится он к югу от Дуротара.
Шаманы переглянулись.
– Если стихии так жалобно просят о помощи, мы должны откликнуться, – сказал Мулн, однако Нобундо покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Если бы они звали на помощь нас всех, то и послали бы это видение всем. Им ведомо: мы не можем отсюда уйти. Но… они и впрямь зовут на помощь.
Тралл медленно кивнул. На лице Аггры отразилась обида, но она не проронила ни слова.
– Они говорили со мной, – сказал Тралл. – Только со мной и ни с кем больше. Значит, я и должен откликнуться на зов и предотвратить истребление моего народа. Аггра, любовь моя, ты прекрасно знаешь, что я хотел бы взять тебя с собой, но…
Аггра улыбнулась, сверкнув клыками.
– Это твое дело, Го’эл, – сказала она, – и я вызову на бой любого, кто скажет при мне, будто оно тебе не по силам.
Тралл невесело усмехнулся. «По силам…» По силам ли ему освободить от рабства сотню водяных элементалей, чтоб те не стерли с лица земли огромный город? Оставалось надеяться, что да. Стихии мудры, и он им верил. Поднявшись на ноги, он обнял жену и направился к своему шатру – собирать то немногое, что нужно для путешествия.
Вот это уже слишком!
Едва услышав о «несчастном случае» в Колючем Холме, Вол’джин понял: это знак. Дальше откладывать некуда. Хватит с его народа «несчастных случаев». Тралла он любил и доверял ему с давних пор, и когда этот орк начал убеждать троллей остаться с Ордой, Вол’джин согласился. Тем более, что осторожность подсказывала то же самое, хоть Гаррош и оскорбил троллей, вынудив их поселиться в трущобах. Теперь тролли жили на островах Эха – слишком близко, чтоб чувствовать себя в безопасности, однако пора отделения, похоже, настала. Если и нет, то время подумать об отделении – уж точно. Гаррош и те, кто «верен» Орде – те самые, кто пьянствует не в Колючем Холме, а в тавернах Оргриммара, – все еще захлебываются восторгами по поводу совершенной гнусности. А кор’кронцы – по крайней мере, этот мерзавец Малкорок – во всеуслышание заявили: они-де так уверены в полной победе, что сотрут в порошок всех, кто осмелится дурно отозваться о Гарроше не то, что прилюдно, но даже в узком кругу.
