Чем дальше слушал все это Ллой Аррестли, тем больше и громче смеялся. Когда психолог закончил краткое описание «приключений» квадры Лоя, он хохотал громко и долго.
– Я знал, что вам это понравится! – поддел преподавателя психолог, легонько посмеиваясь. Видно, он уже отсмеялся. Остались только трезвые рассуждения и выводы.
Наставник, устав смеяться, вытер слезы и все еще сотрясаясь в приступах смеха, стал выяснять подробности.
– И эти балбесы ко мне так ни разу и не подошли! – развел руками психолог.
– Видно, посчитали, что сами разберутся. Между собой. Вся эта «любовь-морковь»… – Покачал головой Аррестли.
– Ага! Это как чумка – переболеет, и иммунитет на всю жизнь. А пока болеет – не до смеха. Но случай «чумки» очень уж запутанный… – загадочно добавил психолог, чем еще больше заинтересовал Аррестли.
– Уж не хотите ли вы сказать, что всем перечисленным дело не ограничилось?
Главный утвердительно кивнул. Видно, это разбирательство доставило ему кучу удовольствия и море смеха.
– Там все еще интереснее… Похоже, там не «треугольники», а многоугольники… – хихикая, добавил он.
– Информация точная? – засомневался уже Аррестли.
– Нет, но проверяем.
– А что послужило поводом для проверки? С чего это ваша служба так перевозбудилась?
Психолог поднял палец, как восклицательный знак, и после многозначительной паузы ответил.
– Получается, что он выдрючивался во Втором отделении именно для того, чтобы его оттуда вышибли. Но вышибли не насовсем, а так, чтобы попасть сюда. Квадра, так как это его близкие друзья, неизбежно идут за ним.
– Еще один Ромео в погоне за своей Джульеттой?
– Мы тоже сначала так подумали. Однако…
– Однако?
– Но как сейчас выяснилось, насчет «любовь-нелюбовь» там очень сложно и зыбко. На самом деле, Лой Арвани поспорил с однокурсниками. Решил изобразить из себя эдакого сердцееда. И предмет спора – вот эта девочка, Виа Ким.
Психолог вывел на экран монитора портрет весьма симпатичной студентки.
– И насколько это достоверно? – настороженно спросил Аррестли.
– Насчет спора?
– Да.
– Вполне. Наш коллега из филиала выяснил это среди его бывших однокурсников абсолютно точно.
Аррестли схватился за голову.
– Вот идиот!!!
– Вы его перехвалили, наставник, – с некоторым злорадством отметил психолог.
– Да-а… А ведь был такой перспективный!
В голосе Аррестли звучала неприкрытая досада.
– Хулиган?! – попытался съязвить его коллега. – Хулиган— и перспективный?
– В том и дело, что хулиган! В наших условиях, в нашей культуре – он хулиган.
Аррестли сделал ударение на словах «нашей культуре».
– Но там, – продолжил он, – это качество ему очень поможет. Поможет выпутаться из очень скверных раскладов.
– Я вас правильно понял, наставник? Вы своими упражнениями стараетесь воспитать из студентов именно хулиганов?
– Не совсем так, но близко.
Аррестли тяжко вздохнул и, крякнув, продолжил:
– Может, мы и топчемся на Пороге Перехода только потому, что утеряли нужную гибкость. Ту гибкость, которой часто обладают люди, стоящие на грани.
– Вы считаете, что Лой и его квадра – пассионарии?
Наставник удивился.
– Я думал, это очевидно! Как минимум, сам Арвани.
– Хм… Неожиданное заключение! – заинтересовался главный, и видно было по его тут же закатившимся к потолку глазам, что он что-то уже наметил для себя на проверку и уточнение. – Но это не снимает вопроса: «Что с ними делать?», – что-то просчитав, заявил он.
– А что делать? Им нужно остудить горячие головы. А для этого наилучшим образом подходит производительный труд. Они как, хоть слегка там между собой помирились?
– Да. Но это проблемы не решило. Надо их отослать подальше от Академии. И от этой особы со второго курса.
– Значит, – заключил наставник со слов главпсихолога, – отошлем как можно дальше и надолго…
– Что вы имеете в виду? Послать их на «Пятый Миллион»? Так они там уже были…
– Зачем именно на «Пятый Миллион»? У них сейчас по плану производственная практика? Вот и послать их – подальше, к звездам. Дать им рудовоз, «провозные» и задание, чтобы туда и обратно. Но из рутинных. Пока летают, успокоятся.
На некоторое время главный психолог снова уставился в потолок, что-то просчитывая. Наконец, у него что-то сложилось, и он вернулся с небес на землю.
– Дельное предложение, – кивнул он. – Так и поступим.
Часть 3
Зубы дракона
Встреча
Молчание звездолета «бешеных» было зловещим. Он все так же висел в полумиллионе километров, не подавая никаких признаков жизни. Грозный. Страшный. Никаких импульсов зондирования он больше не давал. Просто висел и молчал. Когда же напряжение на «Звездном медведе», казалось, дошло до той стадии, что вскипятит всем мозги, пришло короткое сообщение: «Сигнал принят. Иду на помощь. Ждите». Ни видео, ни звука. Просто межзвездным кодом.
В этом тоже виделось что-то угрожающее, как будто их не воспринимают даже за тех, кто достоин разговора.
Высокомерие – вот, что приходило на ум сразу каждому, кто наблюдал все это.
Наконец, отметка звездолета на экране локатора сдвинулась и с приличным, но не из ряда вон выходящим ускорением, двинулась на сближение. Бриса, напряженно следящего за показаниями приборов, смущало, что эффективный радиус отражения у чужого звездолета весьма невелик. Такое характерно для не включившего защиту от сканирования боевого корабля, у которого пассивная защита просто поглощала большую часть падающего излучения.
На мгновение Брис даже засомневался:
«А действительно ли это «бешеные»? Не летит ли к нам сейчас некий легкий кораблик, которых для современных нуворишей много понаделано?»
Но мимолетное воспоминание о чудовищной мощи зондирующего импульса, который звездолет выдал, только появившись в глобуле, вымело сомнения начисто.
Тем не менее все было относительно спокойно. Корабль продолжал полет по направлению к битому «Звездному медведю», и никаких сигналов о пусках ракет, о применении или даже подготовке к применению других средств поражения от датчиков не поступало. На соседнем экране были видны напряженные лица капитана, астрогатора и прочих участников совещания, застигнутых врасплох появлением «бешеных». Капитан даже взмок от напряжения. Видно, все ожидал импульса, после которого их грузовик неизбежно превратится в облачко плазмы.
