Гэн с завистью подумал о своем друге и наставнике Класе на Бейле, который мог почти полностью отключать чувство боли. Раны были для Класа просто неудобством, если не считать потерю крови.
Сосредоточившись на внутренней духовной силе нары, Гэн мысленно представил себе свою боль, создал ее образ. Так ему было легче управлять своими ощущениями.
Далеко позади слышались голоса преследователей и фырканье их лошадей. Гэна окружали запахи мокрой коры, хвои и лесной подстилки. И еще явный запах мокрой звериной шерсти. Он не мог исходить от Шары, направление ветра было не то. Значит, это волки. Гэна это открытие подбодрило. Волки уже не раз помогали ему.
Дождь. Отнимающий все силы и почти ослепляющий. Гэн подумал, что последнее как нельзя более кстати. Если он с трудом мог что-либо разглядеть, то в таком же положении и его враги. Гэн обернулся, пытаясь взглянуть, что делается внизу на склоне горы.
Наконечник стрелы ожил и пронзил все существо Гэна острейшей болью. Эта боль пыталась разрушить волю Гэна. Будто издалека ему послышался голос Класа: «Боль — убийца. Побежишь от нее — и она тебя догонит и уничтожит. Повернись к ней лицом. Пусть она будет тем, чем должна быть. Отдели рану от своего „я“. Заградись от нее стеной, Гэн».
Задыхающийся конь с трудом забрался на почти ровный уступ, образующий горный луг. Сделав еще несколько шагов, животное остановилось в полном изнеможении, широко расставив ноги и опустив голову.
Гэн быстро спешился. С трех сторон ровная поверхность плавно переходила в горные склоны. Слева лужайка упиралась в скалу, вершина которой скрывалась в тумане. Благоразумный человек направился бы вниз и попытался бы оторваться от погони. В конце концов, их лошади тоже выбились из сил.
Гэн натянуто улыбнулся Шаре.
— Даже если мне удалась бы убежать, ты не сможешь долго выдержать, правда ведь, парень?
В знак согласия лежавший на мокрой траве пес слабо вильнул хвостом.
В том месте, где луг переходил в крутой склон нависающей над ним горы, виднелось нагромождение обломков скалы, обвалившейся много веков тому назад. В этом склоне было несколько узких трещин.
Гэн шлепнул коня по крупу. Животное со стоном выгнуло спину. Когда конь повернул голову, чтобы посмотреть на Гэна, из его ноздрей капала кровь. Вдали раздались крики. Заржала лошадь.
— Ты должен их увести, — сказал Гэн. — Если они тебя обнаружат, то поймут, что я неподалеку.
Конь опустил голову почти до самой земли и судорожно закашлял.
Гэн обнажил свой мурдат. Если он убьет коня около ближайших камней, его, наверно, не обнаружат.
Погоня приближалась. Уже можно было различить отдельные голоса.
Гэн вложил мурдат в ножны и побежал. Когда он добрался до обломков скалы, Ква находились как раз под гребнем, над которым начинался луг. Гэн уже прыгал с одного скользкого от дождя валуна на другой. При каждом приземлении пронизывающая боль грозила свалить его с ног. Рядом выл и рычал от боли Шара.
Кто-то криком возвестил о находке — брошенном коне.
Дальше продолжить путь через валуны незамеченным было невозможно. Гэн лег на живот. Рядом с ним растянулся Шара. Позади Ква искали следы.
Гэн заполз в одну из узких трещин. В ней он обнаружил неширокую манящую тропинку, усеянную обломками камней. Камни разного размера образовали какое-то подобие ведущих вверх по склону ступенек, скрывавшихся в дожде и тумане. Если ступеньки обрывались где-то вне пределов видимости, то это оказалось бы самой худшей ловушкой.
— Шансов на успех мало, — сказал Гэн, потрепав Шару по голове. — Или поднимемся вверх, или…
Подстегиваемый возбужденными криками преследователей, Гэн с трудом вскарабкался на валун. Лежа на покатой поверхности, он не мог дотянуться до стоявшего на задних лапах Шары. Собака раз за разом, воя от боли, безуспешно пыталась забраться на камень. Гэн уговаривал Шару, как никогда прежде.
Шара собрался для последней, как понял Гэн, попытки. Гэн распростерся на валуне лицом вниз. От боли, причиняемой наконечником стрелы, у него в глазах все расплывалось, исчезало и возникало вновь.
Шара прыгнул. Вытянувшись, насколько это было возможно, Гэн ухватился рукой за боевой ошейник Шары.
«Что бы ни случилось, — подумал Гэн. — Теперь мы разделим общую судьбу. Мы слишком тесно связаны друг с другом, чтобы расстаться».
Он был рад, что Нила никогда не узнает о том, какое невероятно глупое решение он принял.
Шип на ошейнике собаки вонзился в запястье Гэна. При каждом движении Шары он разрывал кожу. Когда он пробил ее насквозь, его укол показался ничем по сравнению с прежней болью. Но только на мгновение. Шип стал скользить по кости то вверх, то вниз. Стиснув зубы, Гэн застонал. Подбадривая пса, Гэн проклинал его огромный вес. Наконец, поджав под себя задние лапы, Шара сделал последний рывок и взобрался на вершину валуна, и они свалились по другую его сторону грязной окровавленной кучей. Оба настолько обессилели, что не могли пошевелиться. Гэн очнулся только тогда, когда Шара, шевельнув головой, вырвал шип из его запястья. Ему удалось сдержать крик боли. Потребовалось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы унять охватившую его дрожь.
Со всеми предосторожностями Гэн подполз к краю валуна и осмотрелся. У начала прохода воин Ква изучал следы на камнях. Гэн едва успел скрыться, когда воин неожиданно поднял голову. Подгоняемые криками своего преследователя, звавшего своих товарищей, Гэн и Шара продолжили путь, спотыкаясь на каждом шагу.
Гэн чуть не прошел мимо отверстия в скале. В высоту оно доходило до колен и было настолько узким, что протиснуться удалось с огромным трудом. Ногами вперед Гэн вполз в пещерку. Она оказалась столь низкой, что он не мог даже стать на колени. Тем не менее он помещался в ней вместе с Шарой.
Оттолкнув собаку в сторону, Гэн принялся лихорадочно искать, чем бы замаскировать вход. Снизу его частично закрывал упавший обломок скалы. Гэн схватился за другой обломок. И при обычных обстоятельствах этот груз был бы нелегким. Теперь он был непосильным.
В узком проходе крики Ква будили эхо. Впервые Гэн отметил, что дождь прекратился. Кровавый след будет как на ладони.
Он обрывался у входа в пещерку.
Гэн прополз по гроту несколько шагов. На полу и стенах оставались следы от его раненой руки. С трудом ему удалось загородить вход. Он постарался вместе с Шарой забраться как можно глубже в пещерку.
Ква остановились у входа. Один из них возбужденно указал на кровавый след. Другой ответил:
— Это не пролитая кровь. Это похоже на краску.
— Он падал. Или собака падала. Пошли!
Послышались удаляющиеся шаги, а затем тоном упрека кто-то крикнул:
— Чего ты ждешь?
— Здесь что-то не так, — ответил более опытный следопыт. — Вот, смотри, тут царапины. Он что-то передвигал.
