— Если бы ты был просто искателем власти, другим Алтанаром или как тот Капитан, о котором рассказывает Конвей, тебя бы это не волновало. А так, я думаю, что ответственность тебя погубит.
Прозвучавшее в последней фразе деланное безразличие заставило Гэна резко обернуться. Тем временем Эмсо невозмутимо продолжил:
— Ты не будешь знать, когда остановиться. Даже если бы ты захотел остановиться, созданное тобою процветание привлечет новых врагов. И ты всегда будешь начеку. Ради своих друзей, ради своего народа.
— Это самые жестокие слова, которые я когда-либо слышал, — Гэн почти незаметно принял боевую стойку.
— Ничего не изменится, если ты меня убьешь. Просто потеряешь друга.
— Не говори так, — Гэн быстро выпрямился, будто ничего не произошло. — Я на тебя полагаюсь.
Обратившись к Эмсо, Гэн продолжил разговор, прерванный появлением вестника:
— За всеми послано. Бароны прибывают завтра. Так же как и этот Вал, пират из Форов. Конвей, Тейт и Леклерк будут здесь. Кто-нибудь еще нужен?
— Нет, это все.
— Мы не сможем иметь дело с таким множеством врагов без того, чтобы каждый четко знал обязанности каждого. Координация, Эмсо. Вот что делает Волков непобедимыми. Сейчас это важнее, чем когда бы то ни было.
Эмсо собрался уходить:
— Я распоряжусь об ужине.
— Позаботься о том, чтобы были развлечения. Спорить будем завтра. Сегодня будем развлекаться в свое удовольствие.
Фыркнув, Эмсо с грохотом закрыл за собой тяжелую дверь.
Вскоре он стоял в дверях огромной кухни, обслуживавшей замок. Руководившая кухней женщина обратилась к нему с приветствием. Поверх домотканых блузы и штанов на ней был надет красно-желтый пояс замковой прислуги. Когда женщина стала вытирать руки о передник, от него отделились и поплыли в воздухе маленькие облачка муки.
— Доброе утро, Эмсо. Сколько у Мурдата будет гостей сегодня на ужине?
— Разве в Трех Территориях нет больше секретов? Я же только что от Мурдата!
Кухарка пожала плечами.
— Сын женщины, доставляющей мне зелень, послан за бароном Галмонтисом. Дочь моего второго пекаря…
— Остановись! — Эмсо поднял руку. — И так неприятно, что у нас не соблюдается секретность. Каждый зеленщик и каждая кухарка в стране болтают о наших делах!
— Единственный, кто болтает, — это ты. Мои повара и поставщики не представляются тебе столь опасными, когда ты садишься за мой стол.
Эмсо раскрыл рот, чтобы выяснить, в чем связь еды с государственными секретами, но, отчаявшись осилить связанные с этим умозаключения, просто пробормотал, сколько будет гостей, и постарался достойно покинуть поле боя.
Его отступление было прервано появлением Нилы. Эмсо неуклюже остановился. Протянув руку, чтобы убедиться, что он не задел Нилу, он нечаянно толкнул Джалиту. Он схватил Джалиту за плечо, чтобы та не упала, но при этом сам потерял равновесие. Пошатнувшись, он практически обнял молодую женщину. При этом Эмсо потерял последние остатки присутствия духа. Отскочив, будто обжегся, он врезался в стену.
Эмсо не любил выражения сочувствия. А вперемежку с неудержимым смехом они были вообще невыносимы.
Когда Ниле удалось между приступами смеха простонать: «Что тебя привело на кухню?», он ответил: «Ужин Мурдата» — с таким видом оскорбленного достоинства, что едва не вызвал новый приступ неудержимого смеха.
— А вы что здесь делаете?
Вместо Нилы ответила старшая по кухне:
— Я буду готова показать тебе и Джалите кухню, как только проверю свои хлеба, Нила. Я как раз отправлялась за вами, когда пришел Эмсо. — При этом она указала на поднимающееся на столе тесто, и Нила понимающе кивнула.
— Я совершенно позабыла, что должны прибыть бароны, — обратилась Нила к Эмсо. — У Джалиты будет возможность с ними познакомиться. У нас будут и развлечения, не так ли?
Джалита отступила.
— Я не могу пойти на ужин.
— Почему? Ты моя гостья, моя и моего мужа. Бароны просто мужчины. Там будет Сайла, и Ланта, и Тейт. Конечно, ты можешь прийти.
— Дело не в этом, — она взглянула на Эмсо.
— Мы с Гэном доверяем Эмсо как самим себе. И ты должна.
— Спасибо, — высказал свою признательность Эмсо. Он кивнул Джалите, которая просияла радостной улыбкой, быстро сменившейся озабоченностью.
Обращаясь к Ниле, Джалита решительно отклонила приглашение:
— Разве ты не понимаешь, Нила, что при мне нельзя говорить ничего, что я не знаю, или сделать какое-нибудь невинное замечание, которое позже что-то раскроет? Позволь мне помогать Сайле и Жрицам Церкви с Избранными. Слезы Нефрита посчитает, что я увиливаю, но мне это безразлично.
— А как она об этом узнает? — злобно спросил Эмсо.
Не отрывая взгляда от Эмсо, Джалита придвинулась к Ниле. Опередив ее, Нила сказала:
— Джалите сказали, что ее найдут. В Трех Территориях есть шпион, который должен передать сведения Слезам Нефрита и Скэнам. Но Джалита не знает, кто он.
Пытаясь сдержаться, Эмсо скорчил гримасу.
— Я хочу сказать, что она довольно умна. И очень храбрая. Ты и Гэн, вы родом из страны к востоку от Гор Дьявола, и вы не знаете всего о Скэнах. Здесь, по западную сторону, мы слишком хорошо знаем Слезы Нефрита. Эта старуха — само Зло. — Обращаясь к Джалите, он сказал: — Не рискуй. Поступай так, как сказала Нила, иди на ужин. Ты не услышишь никаких секретов, но зато сможешь создать у того, кто должен связаться с тобой, впечатление, что знаешь о всех наших действиях. Не беспокойся, мы позаботимся о том, чтобы тебе было о чем рассказать этому человеку.
Улыбающаяся Джалита сначала застенчиво протянула руку, а потом, смутившись, спрятала ее. Она повернулась к Ниле.
— Не знаю, смогу ли я. Встретиться с этим человеком и рассказать ему то, что нужно. Это значит лгать. Я уже доказала, что не очень хорошо справляюсь с этим, — и она покраснела.
— Не волнуйся, — сказал Эмсо. — Все будет просто, мы тебя подготовим.
— Ты очень добр. Неудивительно, что Гэн и Нила столь высокого мнения о тебе. Я рада, что ты всегда рядом. Иногда я думаю о том, что случится, если Слезы Нефрита прознает о том, что я ее обманываю. Может, она просто решит избавиться от меня?
Эмсо нахмурился.
— Ты одна из нас, Джалита. Мы оберегаем друг друга.
Нила прочитала во взгляде Джалиты мольбу и, подтолкнув Джалиту по направлению к кухне, сказала Эмсо:
— Я обещала Джалите показать ей кухню. Извини нас, пожалуйста.
Нила с удивлением заметила, что при прощании старый воин был скорее серьезен, чем сердит. Отдавая салют, он задержал взгляд на Джалите. То, что Нила прочитала на его лице, просто поразило ее.
