Доро проглотил обиду и беспомощно посмотрел на Сайлу.
— Нам надо спешить, Жрица. Капитан не любит ждать.
Они спустились в холл, затем миновали тронный зал. В конце коридора виднелась дверь. Сайла знала, что располагавшаяся рядом лестница ведет на крышу. Бос с двумя стражниками ждал у входа.
— Я не одобряю решения Капитана встретиться с тобой, однако не имею права вмешиваться, — начал он, — поэтому буду ждать здесь. Не давай мне повода войти.
— При тебе всего четыре воина? Это не слишком опасно? — с издевкой спросила Сайла.
Хелдринг сделал шаг вперед.
— Полегче, женщина. Церковь здесь не очень много значит.
Кулак Боса тяжело ударил его в челюсть. Хелдринг впечатался в дверь и, отлетев от нее, неуклюже повалился на пол. Сайла инстинктивно сделала движение, чтобы помочь ему встать, однако он не понял ее благих намерений и со злостью отстранился. Бос дернул Сайлу за плечо. Затем наклонился над Хелдрингом, чтобы ударить еще раз, но был остановлен звуком отворяющейся двери. Капитан мрачно разглядывал открывшуюся перед ним картину.
— Что здесь происходит? — прорычал он.
— Это я виноват, — сказал Хелдринг, поднимаясь. — Я хотел известить о прибытии Жрицы, но споткнулся о ногу Боса. Прошу прощения.
Сайла с возмущением указала на Боса. Тот прервал ее бессвязные восклицания и заговорил сам. Сайла так и не смогла забыть его полный ненависти взгляд.
— Воины рассержены, Капитан. Хелдринг вышел из себя. Твои бойцы не хотят, чтобы ты оставался наедине с этой защитницей ведьм.
Капитан повернулся к Жрице и протянул руку:
— Входи. Ужин накроют, как только мы будем готовы. Ты голодна?
Сайла попыталась рассказать правду об эпизоде у двери. Он медленно кивнул и сказал полушепотом:
— Не обращай внимания. — Держа ее за руку, Капитан захлопнул дверь. И Сайла вдруг почувствовала, что за ней осталась вся враждебность, витавшая в воздухе. Они поднялись вверх по лестнице.
Держа Сайлу за руку, Капитан вывел ее на крышу. Там их ждал уютный столик, который освещали две свечи, скрытые за зубчатой стеной. На скатерти, расшитой затейливым узором, Сайла увидела две фарфоровые тарелки, изготовленные рукой искусного мастера.
Повернувшись, Жрица заметила в другом углу крыши небольшую кухню. Раб принес белый керамический сосуд, украшенный изображениями летящих журавлей. Сайла зачарованно наблюдала, как две хрупкие тонкостенные чаши наполняются изысканным красным вином.
Еще один мужчина держат поднос, на котором морские креветки кольцом окружали стоящее в центре блюдце с красным соусом. Взяв креветку, Капитан аккуратно отделил хвостик от головы и снял кожицу. Он опустил хвост в соус, приглашая Сайлу сделать то же самое.
— Остро, — произнес он, приподнимая брови.
Прекрасно приготовленные холодные креветки обладали нежным, сладковатым вкусом. Приятно жгучий соус был великолепен. Сайла сказала об этом. Капитан слабо улыбнулся, и она заметила, как дневное напряжение покидает его.
Рабы подавали все новые блюда, и вскоре Капитан совершенно расслабился. Он заговорил о прошлом, о своей любви к густым лесам и зеленым лугам родины. В детстве напряженная учеба почти не оставляла ему свободного времени.
— Педагоги, — это слово звучало в его устах как ругательство. — Каждый из этих самовлюбленных дураков был уверен, что войдет в историю как человек, воспитавший самого Капитана. Когда я наконец избавился от них и открыл для себя окружающий мир, то почти сразу понял, что никогда уже не смогу им наслаждаться. У меня было все, кроме личной жизни. Когда мой отец был еще жив, он следил, чтобы я постоянно был окружен девушками. Эти глупые надушенные существа считали огромной честью бывать рядом со мной. Придворные обращались с ними как с настоящими королевами. Они получали щедрые подарки. Это продолжалось и после того, как я стал Капитаном. Я был молод, наполнен чувством осознания собственной значимости и к тому же просто похотлив. Жизнь кипела во мне. Но вот однажды проснувшись в своей кровати рядом с девушкой, я не смог вспомнить, кто она такая. Не помнил абсолютно ничего, понимаешь? Для меня все они слились воедино, стали набором привлекательных мордашек и точеных ножек, призванных доставлять мне удовольствие. И тут я испугался. Я наклонился над ней и попытался извлечь ее лицо из водоворота моей памяти. Она посапывала во сне, и из уголка ее рта на щеку и плечо стекала тонкая струйка слюны. — Капитан досадливо поморщился, потом поднял чашу и осушил ее. Раб немедленно заменил оба кубка другими, прозрачными и гораздо меньших размеров — величиной с большой палец. Взяв новую бутылку, Капитан наполнил их. На этот раз напиток, налитый из конусообразного сосуда с плоским дном, был светло-золотистым. — Мы любим заканчивать ужин солнечным вином. Свое название оно получило не только из-за цвета, но и из-за мягкого успокаивающего действия. Оно очень сладкое. Попробуй.
Сайла поднесла чашу к губам. От нее распространялся аромат ягод, цветов и трав. Вкус вина оказался еще более изысканным и сложным, хотя преобладал мед. Она почувствовала в удивительном напитке чабрец, апельсины и черную смородину. Сайла подняла свой кубок.
— Ты прав — оно в самом деле восхитительно. В моей стране нет ничего подобного, но если когда-нибудь я вернусь в Кос, то привезу в знак признательности наши лучшие вина.
Капитан вздрогнул. Сайла опустила руку.
— Я сказала что-нибудь не то?
Массируя виски одной рукой, он взмахнул другой, и капли золотистого напитка пролились из прозрачной чаши. Тягучая жидкость поблескивала на пальцах, отражая дрожащее сияние свечей. Он вздохнул и выпрямился в кресле, небрежно вытирая руку свисающим краем изящной скатерти.
— Никто не может предлагать пищу или напитки Капитану. Это может быть истолковано как взятка, а Капитану должно иметь чистую совесть и светлую душу. Почему, ты думаешь, Команда так старалась обеспечить меня женщинами? Пресыщенный мужчина не станет покушаться на то, что принадлежит другим. Однако все это теория. Один из моих дедушек так и не смог этого понять. Впрочем, это уже совсем другая история. Как-нибудь я тебе ее расскажу.
Он осушил свой кубок, перевернул его вверх дном и опустил на стол. Затем поднялся, сложил руки на груди и исчез в надвинувшемся сумраке. Ветер со стороны моря усилился, развевая его волосы.
Сайла решила, что он очень подавлен. Ведь он неуязвим. Он не будет уязвимым до тех пор, пока не остановится его сердце. Но Капитан чрезвычайно одинок. Теперь она понимала это со всей отчетливостью.
Нет, не понимала. Это вообще было невозможно понять. Но теперь она знала, что в этом нет вины самого Капитана.
— Они заставляют нас, — пробормотала она вслух и испугалась своего голоса.
— Что ты имеешь в виду?
Сайла подошла к нему и стала у стены. На небе ярко мерцали звезды. Легкий освежающий бриз. Растущие внизу розы были сосредоточением мягкости, рододендрон выглядел, как клуб белого дыма. Морские волны вдалеке переливались и играли в мягком сиянии луны. Когда ветерок тревожил ее волосы, Сайле казалось, что она взлетает с высокой крыши замка. Слова поднялись из таких глубин души, которых она сама раньше не осмеливалась касаться, тем более открывать их человеку, имевшему в своих руках такую невероятную силу. Она чувствовала, что эти слова вызовут подозрения, но, чтобы кто-нибудь поверил тебе, необходимо прежде всего довериться ему.
