Он подумал, как быстро пролетело время, и перевел взгляд на руку с мечом. Справа все его тело было забрызгано кровью. Пятна слева показывали, когда он брал меч в левую руку.
Он ничего не помнил.
Первые его мысли были омрачены виной. И всплыли дурные предчувствия, совершенно необъяснимые, ведь битва уже кончилась и они победили. Сейчас время праздновать.
Конвей закрыл глаза, и на него надвинулись воспоминания. Сверкание отточенных клинков. Глухие удары по дереву. Звенящий гул доспехов, отразивших очередной удар.
Копыта, топчущие чей-то шлем. Рычание собак, их клыки.
Кто-то потянул его за штанину, и Мэтт открыл глаза. Кто бы это ни был, Конвей не обратил на него внимания. Он смотрел прямо перед собой. Там, на другой стороне чего-то, что раньше было рынком, полыхал дом. Волны жара омывали лицо Мэтта.
Кто-то еще раз потянул его за штаны и заговорил. Улыбающееся лицо Человека-Огня было повернуто к Конвею.
— Все рассказывают о том, как ты дрался.
Пропустив его слова мимо ушей, Конвей произнес:
— Ты говорил, что Каталлон не доверяет Урагану, что Жрец Луны и Лис слишком сильно влияют на Варналала.
Человек-Огонь съежился от страха.
— Пожалуйста, хозяин, не так громко. Ты замолвил за меня словечко перед Каталлоном, и с тех пор я служу тебе верой и правдой. Не подвергай меня опасности. Кто предал меня?
— Это твой рот подвергает тебя опасности, а не я.
Несмотря на искаженные черты, на лице Человека-Огня появилась хитринка.
— Правда не может быть изменой, хозяин. Правители могут так говорить, но правда — это только правда, и ничего больше.
Устало, с трудом сдержав стон, Конвей слез с лошади. Человек-Огонь подскочил к нему, чтобы помочь выбраться из доспехов. Он одобрительно закивал, рассматривая зарубки и вмятины, ощупывая их с таким знанием, что Конвей невольно обратил на это внимание. Но Мэтт слишком устал, чтобы долго думать об этом. Когда доспехи наконец забросили поперек седла, Человек-Огонь взял поводья. Конвей направился к колодцу, у которого собралось попить и умыться уже немало воинов, слуга очутился рядом с ним. Конвей спросил:
— Кто тебе сказал, что Каталлон не доверяет Урагану?
— Каталлон сказал жрецам, друзьям Виппарда — того, который вызвал Жреца Луны на поединок и погиб.
В вопросе Конвея звучал неприкрытый сарказм.
— А жрецы сказали тебе?
— Мне рассказал об этом раб Каталлона.
Конвей резко остановился. Перед ним всплыл образ девушки-рабыни из племени Малых, работавшей в банях. Он решил, что она утопилась из-за его отказа помочь ей бежать из Орды. Но она ведь упоминала о трениях между Жрецом Луны, Лисом и Каталлоном. Если Лис только притворялся, что дремлет, если на самом деле он все слышал, ее наверняка убили. Но почему убили? Почему не казнили в назидание другим?
Потому что разногласия действительно существуют.
Принимая все это во внимание — Конвей проклял свое нежелание связываться ни с одной фракцией Летучей Орды, — убийцей, вероятно, был Лис. Но Лис никогда бы не сделал такого, не посоветовавшись со Жрецом Луны.
Облокотившись о каменную стенку, окружавшую колодец, Конвей наблюдал, как Человек-Огонь крутит лебедку. Деревянный барабан жалобно поскрипывал. Подходившие воины смеялись, ухмылялись и превозносили доблесть Конвея. Он отвечал им тем же, но мысли его были заняты другим; он размышлял о причинах конфликта между Жрецом Луны и Каталлоном.
Окатив себя водой из скользкого от мха ведра, Конвей передал его Человеку-Огню, чтобы тот снова наполнил его. Конвея не интересовали жизнь Каталлона или Жреца Луны. Летучая Орда была для него лишь инструментом и пристанищем, местом, где можно набраться сил.
Месть. Конвей ел, пил, спал, видя перед собой одно лишь это слово. Ти переборола свою любовь, потому что хотела, чтобы человек, любивший ее, мог вести полнокровную, свободную жизнь. Но не Ланта. Такие женщины будят в мужчине худшее, самое худшее, а потом печально смотрят на него.
Глаза, словно кинжалы. Они врезаются в человека, вспарывают его душу.
Человек-Огонь потянул ведро на себя. Когда Конвей, все еще пребывая в задумчивости и не выпуская его, яростно посмотрел на раба, тот быстро отступил и показал рукой через плечо.
— Другие ждут, хозяин. Ты не движешься с места.
— Посмотри на меня; я весь покрыт грязью. Налей еще. — Он сунул ведро Человеку-Огню.
Присоединившись к Конвею, Варналал произнес:
— Я сегодня обещал показать тебе настоящую преданность. Но ты превзошел меня. Ты превзошел всех.
— Ты отлично командовал Ураганом. А я позволил себе ввязаться в драку. Ты заслуживаешь похвалы. Я заслуживаю наказания.
Никем не замеченный, к ним подошел Лис. Он тихо усмехнулся, заставив Конвея с Варналалом обернуться. Лис отошел от обычаев своего народа и теперь вместо бармала носил кольчугу. Кольца скользили друг по другу с металлическим звуком, напомнившим Конвею о гремучих змеях.
— Ни один человек, который бился, как ты сегодня, не подвергся бы наказанию. У тебя нет своего отряда, мы уже говорили об этом. Ты бьешься или даешь советы тогда, когда считаешь это необходимым. Я полагаюсь на твое решение.
Самое время проверить то, о чем говорил Человек-Огонь. Конвей спросил:
— Думаешь, Каталлон доверил бы мне командование, если бы я попросил? Дом Церкви сделан из камня, а не из бревен и глины. Пошли к Каталлону, ты предложишь создать еще один отряд вроде Урагана и обучить его для атаки на Дом Церкви. Или крепость Коса.
Лис бросил взгляд на Варналала. Тому явно хотелось присоединиться к разговору, но он так боялся сболтнуть лишнее, что буквально давился проглоченными словами. От странности происходящего Конвей даже покачал головой. Храбрость Варналала в бою была неоспоримой. Сейчас он лишь смотрел на Лиса с такой мольбой, какую увидишь в глазах голодного щенка. Лис повернулся к Конвею.
— Если дорожишь жизнью, ничего не говори Каталлону. И никому другому. Если мне понравится эта мысль, я обговорю ее со Жрецом Луны. Он управляет Каталлоном, как когда-нибудь будет править миром. Каталлон скорее убьет нас всех, чем признается, что потерял свое положение.
— Это опасный разговор, — сказал Конвей. — Ты знаешь, я — человек Жреца Луны, как, впрочем, и ты. Змеи доказали это. Я не думаю, что готов участвовать в свержении Каталлона.
— Никто и не собирается, — с холодным неодобрением сказал Лис. — Жрец Луны восхищается Каталлоном. Я хочу работать с Каталлоном. Ты видел, как я тренировал разведчиков и Ураган. Разве я действовал без должной преданности? Жрец Луны желает, чтобы Летучая Орда завоевывала. Мы должны помочь Каталлону, а не сражаться с ним. Ты слышишь меня?
— Слышу, — выпалил Варналал. Конвей повторил его ответ чуть помедленнее, позволив себе незаметно улыбнуться. Ему показалось, что Лис втайне сделал то же самое.
