«Утопия невозможна, – бодро начала Речница. – Но мы трудимся, чтобы сделать Цитадель местом, где стабильность и порядок являются достоянием каждого. Поэтому пользователи поддерживают тех, кто не пользуется дополненностью. Поэтому наше общество разделено, но не разъединено. Мост над пропастью, разделяющей нас в силу обстоятельств, строится, каждый день обретая новый камень в свои опоры. Мы стремимся к Гармонии, потому что именно она – единственно верный путь…»
«Мост… – подумал Джун, накидывая капюшон. Вечерняя сырость пробирала до костей, но почтомат не спешил выдавать посылку и отпускать его восвояси. – До чего хорошая параллель. Если, конечно, не принимать во внимание то, что в Цитадели вообще не нужны мосты. Тем более метафорические».
Никто никогда не говорил о том, чтобы возводить метафорический лифт.
Наконец зев панели выдачи распахнулся, выплевывая несколько небольших свертков. Собрав их в охапку, Джун мрачно глянул на огнептицу, развернулся и тут же едва не сбил с ног девчонку-подростка, пытавшуюся проскочить мимо.
– Черт, – испуганно выругался Джун. Девочка, пискнув, отпрыгнула с траектории его движения. Столкновения удалось избежать.
– Извините, – пробормотала она, прижимая к тощей груди картонный ящик с каким-то тряпьем.
Джун махнул рукой, мол, все в порядке, а между тем девочка показалась ему знакомой. У нее было вытянутое лицо и огромные глаза с печально опущенными веками. Только когда она скрылась за ближайшим поворотом, очевидно, спеша добраться до своего пункта назначения к Разъединению, Джун вспомнил. Это была помощница отца Хавьера.
Джун заскочил в «Пиццериссимо», чтобы отдать Гефесте ее посылки, а оттуда быстро добрался до своего остова. До начала комендантского часа оставалось двадцать минут, и он бы поехал к себе, вниз, но вместо этого зажал кнопку этажа Кайтен. Кабина взметнулась, заставляя его чувствовать себя невесомой пушинкой, но тяжесть на душе никуда не делась. Он не мог отказаться от решения найти и наказать лже-Монстра, но это решение касалось не только его.
– О. – На лице открывшей дверь Кайтен отразилось удивление. – Привет, Джун. Я тебя не ждала.
Он прищурился, оглядывая ее болезненно бледное лицо. Даже кибернетический глаз, казалось, смотрел как-то измученно. На левой руке Кай все еще была черная перчатка для манипуляций в дополненности. Похоже, взяла работу на дом.
– Но ты же все равно рада меня видеть? – спросил Джун, невольно прощупывая повод оттянуть момент признания.
Кайтен фыркнула и кивком пригласила его войти. Джун не мог отказаться, и теплая атмосфера жилища Кай поглотила его с первого шага. Он двинулся было на кухню, откуда пахло выпечкой, но бдительная Кайтен заставила его прежде сменить кроссовки на гостевые тапочки и помыть руки.
Усадив Джуна за кухонный стол и поставив чайник, она села рядом и зевнула.
– Много работы, – пояснила Кай, пододвигая к нему блюдо с круассанами. – Мне… Мне предложили должность в «СпайралТек». Но для этого нужно подготовить парочку лекций для Дворца Знаний.
– Ты же в курсе, что за Знаниями туда никто не ходит? – спросил Джун с набитым ртом. Он лично не раз дремал в аудиториумах Дворца после бессонных ночей в Логове, пока несчастный лектор отдавал Гармонии бессмысленный общественный долг.
– Я верю в лучшее. – Кайтен была в своем репертуаре. Заметив наконец рабочую перчатку, она сняла ее и аккуратно разложила перед собой. – Не зря же двери Дворца Знаний распахнуты для всех… Как твои дела?
– Прекрасно. – Джун постарался, чтобы это не прозвучало издевательски. – Я вернулся в «Пиццериссимо».
– О, точно. – Кай заметно оживилась. – Как поживают Гефеста с Джонаром?
– По-старому, – отмахнулся Джун. Гефеста приходилась дальней родственницей матери Кайтен. – На днях твой парень заходил.
– Знаю, Вик упоминал… – Зевнув еще раз, Кайтен вдруг улыбнулась. Джун уже предвкушал, как она отчитает его за двойную порцию жирных пепперони; но Вик оказался лучше, чем он думал. – Ох, я рада, что вы с ним так поладили. И что ты… ну, не пропадаешь внизу.
Она потянулась вперед и ободряюще сжала его пальцы. Тронутый этим жестом, Джун почувствовал себя крайне паршиво и рад был, что она почти сразу убрала руку.
Квартира на хорошем уровне, уютная и теплая. Любимая работа. Человек, который, похоже, действительно о ней заботился. Кайтен заслуживала всего этого – и разве Джун мог стать тем неловким движением, которое разрушит хрупкий и прекрасный карточный домик ее покоя? Разве имел он на это право?
– Кайтен, мне надо кое-что тебе сказать… – начал он, когда Кайтен поднялась, чтобы заварить им чай.
– М? – Она застыла с банкой чайных листьев.
Нет, он не мог.
– Черт, – выпалил Джун, поднимаясь. – Кажется, я выбрал не самое удачный момент для визита – время до комендантского часа на исходе…
– Ты можешь переночевать здесь. Я постелю тебе на диване; где душ, ты знаешь.
Кай вдруг оставила в покое чашки и вернулась за стол.
– Послушай, Джун. В последнее время мы видимся все реже, но ты должен знать, что я всегда тебе рада. Ты – моя семья. И если тебя что-то беспокоит – знаю, я не самый душевный на свете человек, – но ты всегда можешь поделиться…
– Спасибо, – не глядя на нее, выпалил Джун. – Ты… ты тоже можешь на меня рассчитывать. Во всем.
Что он мог ей предложить, кроме новой порции проблем? Он поднял глаза, ожидая увидеть на лице Кай снисходительность, – и он бы не воспринял ее как оскорбление. Но Кайтен смотрела серьезно, как будто через брешь в коконе своей уверенности. Она восприняла его неловкие заверения близко к сердцу. И Джуна это застало врасплох.
– У меня с дополненностью происходит какая-то чертовщина, – сказала Кай, поежившись. – Какие-то… странные сообщения. Несистемным шрифтом. Они почему-то не фиксируются, все проверки на вирусы дают отрицательный результат, и…
Джун молчал, не зная, что ответить.
– Я могла потерять Киру, если бы одно из сообщений не велело мне обернуться. Я бы просто уехала и не успела снять с нее линзы, прежде чем… – Кайтен судорожно сглотнула. – Но в остальном… Тот, кто пишет эти сообщения, знает меня. Складывается впечатление, что он читает мои мысли. Что он… знает обо мне все.
Последнюю фразу Кайтен произнесла каким-то особенным тоном. Джун поначалу не понял, что она имеет в виду. Но она пояснила:
– Я боюсь, что эти буквы перед глазами – то же самое, что голоса в голове.
– Ты не сумасшедшая, – выпалил Джун, напрочь обескураженный новой информацией.
– Все сумасшедшие когда-то с этого начинали. Но мне совсем не хочется начинать сейчас…
* * *
Когда Джун вышел из душа, дверь в комнату Кайтен была уже закрыта. На разложенном диване аккуратной стопкой возвышался комплект постельного белья. Постелить себе он мог и сам; забота Кай никогда не была чрезмерной. Тут же лежали его старые пижамные штаны и футболка с карикатурным марсианином – чистые, приятно пахнущие кондиционером из прачечной.
