Сбоку неожиданно заискрило. Джун выругался, вскочил и бросил первый попавшийся плед на воспламенившийся блок. Все мониторы мигнули, на секунду погружая Логово во тьму, а затем снова вспыхнули заставками в виде оскалившегося чудища. Джун рассказывал об этом существе из корейской мифологии, но Кайтен постоянно забывала, как оно звалось. Над пледом поднялось маленькое сизое облачко.
– Все в порядке, – сказал Джун в ответ на растерянный взгляд Кайтен. – Такое случается. У меня тут все под контролем.
Она бы ответила парой колкостей, будь у нее желание затеять очередную перебранку. Кай не могла взять в толк, как это возможно – контролировать царивший здесь хаос, даже не пытаясь его упорядочить. В прошлые визиты она с трудом заставила Джуна вынести скопившийся мусор – коробки и обертки, разбросанную повсюду сломанную технику. Лучше особо не стало.
– Я проверил мнемокарту на предмет вирусов, – сообщил Джун через несколько минут, и Кайтен затаила дыхание, ожидая продолжения фразы как приговора. – Она чиста.
Кай улыбнулась, чувствуя невероятное облегчение, несмотря на скептичный взгляд Джуна. Тогда, в архиве, Виктор не солгал. Что это меняло? В ближайшей перспективе – практически ничего. И все равно Кайтен, в последние дни совершенно измученная, почувствовала себя гораздо лучше – как промышленный альпинист, уже в падении осознавший, что страховка не даст ему погибнуть.
«Он просил передать, что для него ничего не изменилось», – вспомнила она, и забытое тепло наполнило ее грудь. Было совершенно непонятно, что с этим делать, и Кайтен просто попыталась унять нахлынувшие эмоции так, как умела: сосредоточилась на текущих проблемах.
– Хочешь связаться с ним? – каким-то странным голосом спросил Джун.
– Нет, – ответила Кай без раздумий. Она попыталась стянуть волосы в хвост, но зашипела от новой вспышки боли в боку и бросила эту затею.
– Вот как. – Джун злорадно ухмыльнулся. – Значит, старина Вик пошел ва-банк, но остался ни с чем.
Кайтен пожала плечами, несмотря на то что даже это движение вызывало дискомфорт. Она чувствовала себя уязвимой, когда Джун говорил о Викторе. Она была не готова к возможному спору. Впрочем, в этот раз и Джун быстро потерял к теме интерес.
Вновь подняв на него взгляд, Кай вдруг осознала: что-то не так. Она слишком сосредоточилась на собственных переживаниях, а теперь видела, что Джуна тоже что-то гложет, даже не так – пожирает изнутри. Она не знала всех подробностей его дел, но, похоже, шли они не очень хорошо. Джун сидел перед остывающим блоком, слепо глядя на рассеивавшуюся дымку и сжав челюсти. Брови были зло сведены. И это состояние оказалось для Кай слишком непривычным, чтобы его проигнорировать.
– Все будет в порядке, – осторожно сказала Кайтен, не потому, что верила в это сама, но потому, что озвучить это сейчас казалось важным. – Теперь у тебя есть недостающая мнемокарта, скоро ты выйдешь на след лже-Монстра…
Она не представляла, что Джун собирался делать потом, и, честно говоря, не была уверена, что хочет знать. Его взгляд сфокусировался на ней, и от улыбки лицо преобразилось. Джун больше не казался таким злым, но и не спешил поддерживать разговор, поэтому Кай переключилась на самое очевидное:
– И ты так и не рассказал, почему решил сменить имидж.
– Не знаю, – протянул Джун. – Возможно, в надежде, что моя бритая башка заставит кое-кого относиться ко мне серьезнее. Что, заценила шрамы?
Вопрос застал Кайтен врасплох – и пробудил чувство вины, приглушенное временем и потрясениями, но так никуда и не исчезнувшее за все эти годы.
– Мне так жаль, Джун. Мне очень стыдно, что я раньше не поняла, что он за человек.
Однажды Алистер Воронов избил Джуна до полусмерти, потому что видел в трудном подростке угрозу для Кайтен в будущем. Кай до сих пор не понимала, как она могла сблизиться с этим жестоким психопатом.
– Эй, полегче, – перебил ее Джун, поморщившись. – Я вообще не на Воронова намекал.
– А на что?
– Ты безнадежна. Забудь. Проехали… Помочь тебе собрать волосы?
Прежде чем Кай успела согласиться или отказаться, он уже оказался у нее за спиной, примостившись на мягкой спинке дивана. Она вздрогнула, почувствовав его цепкие пальцы в своих волосах, но быстро успокоилась. К ее удивлению, Джун очень ловко управлялся с запутанными прядями и вплетением ее отросшей челки в замысловатую косу. И где только опыта набрался?
– Ты обещала рассказать мне, что произошло на той крыше, – напомнил он, возвращая Кай от более-менее мирных размышлений к страшной реальности. – Подробности.
– Кире нужен был мой глаз.
– Что? Она пыталась убить тебя из-за дурацкого фетиша на глазные импланты?
– Не совсем… – Кайтен задумчиво потерла лоб. – Понимаешь, у меня было ощущение, что кто-то просто использовал ее, заставив делать и говорить то, что Кира не хочет… не хотела, – она сглотнула. – Это выглядело как помутнение. Как у меня, когда я начала агитировать собравшихся во Дворце Знаний против Гармонии. И у нее тоже текла кровь из носа…
Джун сосредоточенно сопел, видимо, тоже пребывая в растерянности и не спеша делать никаких выводов. Немного помолчав, Кайтен продолжила:
– Я подумала… может, это воздействие кинетика? На какие-то доли в мозге, отвечающие за осознанность и внушаемость. Может, кинетик просто запускает в голове какую-то реакцию – и человек на время становится его марионеткой?
– Сомневаюсь. – Джун взял у Кайтен резинку для волос и, перевязав косичку, спустился со спинки дивана. – Ты когда-нибудь видела, как работают кинетики?
– Нет. – Кай потянулась к волосам, ощупывая результат.
Она провела всю жизнь на благополучных уровнях Цитадели. Она никогда не выходила на улицу после начала комендантского часа и никогда не нарушала закон. Поэтому полицейские кинетики, служащие Гармонии, долгое время оставались для нее не более чем размытым образом.
– Это всегда очень интуитивный, неуклюжий процесс. – Джун прищурился, с трудом скрывая удовольствие от своего превосходства. – Моя знакомая всегда чуть ли не отключается, когда применяет свою силу. Она перестает соображать, не говоря уже о том, чтобы держать весь процесс под контролем. Попытайся кинетик изменить что-то в твоей голове – кровотечением из носа ты бы не отделалась. Пришлось бы собирать мозги со стенки. Это в лучшем случае.
Кайтен от такой живой фигуры речи передернуло.
– Но что такого в твоем глазу, – посерьезнев, продолжил Джун, – кроме того, что он искусственный? Может, твоя коллега знала о нем что-то, чего не знаем мы?
Кайтен вдруг пришла в голову одна очень рискованная, почти сумасшедшая идея.
– Возможно, ты прав. Возможно, мой имплант в чем-то особенный. Думаю, стоит поискать других обладателей протезов этой модели и расспросить. – Кай задумчиво закусила губу. – Вик упоминал, что у одного профессора из его института был такой. Возможно… – Она не договорила, так как Джун многозначительно прочистил горло.
