– Нет, Кайтен. – Его голос звучал раздраженно. – Не собираюсь. Тебя смущает моя ложь? Напрасно. Я верю в Справедливость, и наша миссия важнее нерушимости обещаний. Я потом придумаю, как быть с Ольгой и Зэйном, но пока они нужны нам.
Кайтен кивнула. В словах Казимира была непоколебимая логика, и Кай готова была ее принять, но… если он допускал недосказанность в отношениях с другими союзниками, что мешало ему точно так же поступать с ней? И она уже знала правильный ответ. Ничего.
– У меня есть еще один вопрос, Казимир. – Кайтен сглотнула, словно перед прыжком в бесконечность лифтовой шахты. – Как Справедливость получила недостающие данные для бота перезагрузки? Еще недавно часть интерфейсов ЭКЗО была у Маркуса Нэша. И между моей с ним встречей и появлением у нас последних интерфейсов прошло только два дня.
– Ты говоришь так, словно у тебя уже есть теория на этот счет, – сдержанно улыбнулся Казимир. – Будь добра, озвучь ее, сэкономь нам время.
– Ты знал, что эта встреча состоится. Потому что профессор Кверти решил бросить Справедливость… заранее. И он сказал тебе об этом, не так ли?
– Верно, – кивнул Каз. Кайтен не нравилось его спокойствие. – Раймонд хотел выйти из игры, и мистер Нэш, ослепленный желанием убить добрую половину Цитадели, дал ему такую возможность в обмен на встречу с вами. Но Раймонд не осмелился принимать это решение без моего ведома. И я предложил ему план. Пока вы отвлекали мистера Нэша, этого сумасшедшего, – верхняя губа Казимира презрительно дернулась, – Раймонд вживил в стены его дома несколько взломщиков. Они расправились сначала с глушителями, затем с защитными системами дома, затем, минуя несколько слоев криптозащиты, достигли рабочих файлов… Хотя все здесь пока что считают его предателем, профессор Кверти покинул Цитадель с чистой совестью.
– Что насчет твоей совести? – спросила Кайтен. – Ты не мог знать наверняка, поговорить Маркус со мной хотел или просто пристрелить на месте.
Повисла неприятная пауза. Ее следовало бы заполнить заверениями, что все не так, как она думает; что Каз бы не пожертвовал ею; что у него был запасной план, как всегда. Но несколько секунд молчания так и остались пустыми.
– Ты очень ценный специалист, Кайтен. И приятная собеседница. И я правда рад, что Нэш в конце концов действительно просто хотел поговорить с тобой.
– Но если бы за оставшиеся интерфейсы нужно было уплатить моей жизнью – ты бы не думал дважды.
– Ты можешь сказать так. Но… мы все здесь не особо важны по отдельности. Мы боремся за будущее, которого большинство из нас не застанет. – Казимир грустно улыбнулся. – Ничего личного, Кайтен, но революции – те же шахматные партии. Жертвовать фигурами – в природе вещей.
* * *
Поездка до яруса Галилея заняла немногим больше часа. Если перемещения внутри остовов и первые две пересадки прошли беспроблемно, то на Кюри пришлось немного задержаться, чтобы не попасть в эпицентр уличной схватки. Какое-то время Кайтен, Виктор и Людвиг прятались и ждали, пока ребята Зэйна оттеснят полицию за пределы аллеи, а один из взломщиков Справедливости заблокирует ее с помощью сгелития, позаимствованного из обшивки времянок.
Кайтен видела бойню лишь краем глаза: улицу затянул дым. Местами он был непроглядно густым; местами позволял различить блестящую кровь, размазанную поверх сгелития, панически мечущиеся вдали силуэты, покачивающееся на бельевых веревках тело кинетика в маске. Но этот спасительный дым не скрывал обжигающего ноздри запаха гари и смрада опаленной плоти; он не заглушал криков ужаса, боли и подкрадывающегося безумия.
Когда в дополненности Кай всплыло сообщение, что путь свободен, а на периферии зрения забегали стрелочки-указатели, она не сразу вспомнила, что происходит. Потому что дополненность, как бы ее ни извратила Гармония, была высокой технологией, порождением созидания. И теперь крики и смерти по ту сторону линз казались чем-то абсолютно диким, недопустимым, невозможным.
Хлопки выстрелов за сгелитиевой стеной становились все громче. Пока ребята Зэйна сдерживали ее от напора кинетиков и полиции, Кайтен и Виктор, поддерживающий едва способного идти Людвига, попытались быстро пересечь аллею. На середине пути под ноги Кай прилетела дымовая шашка – Виктор вовремя заметил это и телекинезом отшвырнул ее подальше. Шашка взметнулась в воздух и разорвалась сизо-розовым облачком, на доли мгновений поджигая мглу искрами.
Они добрались до кафе, где ожидал следующий лифт, и, несмотря на трясущиеся руки, Кайтен сумела активировать его. Кабина тронулась в тот момент, когда сгелитиевая стена рухнула и панические крики революционеров сменились металлическим скрежетом и завыванием сквозняков в смежных шахтах.
Еще одна пересадка – и они оказались у основания Пика Галилея. Виктор разрушил часть стены остова изнутри. Выбравшись на свет, они несколько минут пытались отдышаться и привыкнуть к тому, что мир вокруг больше не сотрясается. Кай привалилась к стене, глядя, как Людвиг достает из внутреннего кармана баллончик с жидким кислородом и приводит себя в порядок. Он выглядел совсем неважно.
– Чтоб я еще раз на такое согласился… – смущенно проворчал Людвиг, заметив обеспокоенный взгляд Кайтен и поспешно спрятав баллончик обратно. Под неприметной курткой серебрилась бронированная ткань.
– Согласишься, – возразила Кай, запрокидывая голову, надеясь хоть немного унять навязчивое жжение в легких при каждым вдохе. – Если Казимир попросит.
– Все-то ты насквозь видишь, Кайтен Винг, – хитро прищурился Людвиг. – Это твой новый протез делает тебя такой проницательной?
– К сожалению, протез здесь ни при чем. – Ее губы невесело скривились.
Они находились на крыше остова. Пирамидальная надстройка Пика Галилея росла из нее, постепенно сужаясь и превращаясь в узкую башню. Прозрачный кольцевой коридор отделял центральную часть крыши от ее края, рядом с шахтой лестничного пролета. Систему блокировки на двери шахты заблаговременно взломали еще с базы – ведь так просто с остова на крышу было не попасть.
– Второй лифт прибывает внутрь? – спросил Виктор, указывая на «пирамиду». Кай достала сенсор, и, когда перед глазами всплыли координаты, уверенно кивнула.
– Кабина смотрит в противоположную сторону, так что да, скорее всего, они окажутся сразу внутри. – Кайтен тоскливо глянула на неприступно сомкнутые дверные панели «пирамиды». Их система защиты была слишком сложной, чтобы взломать ее удаленно. Если бы строение остова позволяло, Кай нашла бы способ отправить оба лифта по нужному назначению, но увы.
– Я попробую взломать вход, – сказал Людвиг и, прихрамывая, приблизился к дверям. В его руках тут же появились мнемокарты – взломщики на любые случаи жизни; их Людвиг всегда носил с собой. – Если не получится подобрать правильный алгоритм обхода, Виктор может разнести эти двери в клочья.
– И призвать сюда толпу полицейских на аэро, – хмыкнула Кайтен, поворачиваясь к Виктору.
Тот не среагировал. Тут же Кай с удивлением поняла, что он смотрит в сторону – куда-то на внешнюю часть крыши. И выглядел Виктор так, словно готов разнести в клочья не только двери. Кайтен проследила его взгляд и охнула. Не сказав ни слова, Виктор бросился прочь – прозрачные панели с датчиками движения послушно расступились, выпуская его на смотровую площадку. Кай поспешила следом.
