Алиса в свою очередь еле досидела до конца рабочего дня, под конец еще пришло целое семейство, точнее замученная молодая мама с двумя сыновьями погодками, принесла пуховик и детскую курточку на ремонт, а когда все оформили, женщина вспомнила, что еще и джинсовую ткань принесла на пошив себе комбинезона. В итоге провозились еще час со снятием мерок. Было бы быстрее, но два маленьких хулигана так и норовили то сбежать, то разнести мастерскую. В итоге уходила Алиса уже на автомате, ноги шли, а остальное кое-как поспевало следом.
Но дома ее ждал далеко не размеренный вечер с ужином, душем и телевизором, ждали ее треклятые рубашки. Алисе так хотелось поскорее расквитаться с ними, что она после все-таки заслуженного ужина и душа, засела за работу. Скоро из динамиков маленького музыкального центра полилась ласкающая слух мелодия, переплетающаяся со звуками швейной машинки. Если сегодня успеет сшить хотя бы рубашки две, на завтра останется еще две и все. Как раз должна успеть и в центр на тренинг, и в магазин за продуктами, и доделать заказ. А в мастерской весь день пробудет Вера.
Алиса проснулась в семь утра и обнаружила себя за рабочим столом, на щеке отпечатались несколько пуговиц. Угу, значит, до кровати так и не дошла. Но с ней это не впервой. Прикрыть глаза на секундочку и отключиться дело привычное. Однако она молодец, успела сшить аж три рубашки.
И все закрутилось-завертелось. Завтрак, душ, уборка, сборы и поездка в Центр психологической помощи жертвам насилия «Лидия». Пришла Алиса в этот центр, спустя месяц пребывания в столице, пришла из праздного интереса, так как не верила, что ей вообще кто-нибудь в состоянии помочь. Но помогли. Не сразу, конечно. Сквозь слезы и преодоление себя Алиса научилась жить дальше, научилась смотреть людям в глаза, а главное, перестала бояться любого шороха или тени.
— Всем привет, — вошла в помещение, где психолог Светлана проводила групповые занятия.
Уютная просторная комната с практически домашней обстановкой. У большого окна буквой «П» стояли три дивана, у двери стол, на котором лежали коробочки со свежей выпечкой, рядышком стаканчики для чая, а около стола время от времени булькал кулер.
— Привет, Алиса, — помахала ей рукой одна из трех девушек, что приезжали всегда за час до начала.
Скоро приедут еще четверо, и начнется занятие.
Но сегодня все было немного иначе. К их группе присоединилась новенькая, молодая женщина. На теле ее еще виднелись синяки, рука была загипсована. Бедняжка вела себя точно так же, как и каждая из здесь присутствующих в первые дни — в глазах царило отчаяние и неверие, смотрела она куда угодно, но только не на людей, лицо то и дело краснело от накатывающих слез, говорила совсем мало. Из рваного рассказа выяснилось, что ее вот уже год, как нещадно бьет муж, а в последнюю ссору, когда несчастная объявила о желании развестись, благоверный озверел и в порыве ярости сломал ей руку.
В итоге Алиса не стала рассказывать о неприятном клиенте, в следующий раз. А за полчаса до конца занятия на телефон поступило смс. Вера написала срочно приехать в мастерскую. И вот тут Алисе стало не по себе. Что могло случиться? Последний раз их всех дружно эвакуировали из-за ложного звонка о заложенной бомбе. Теперь-то что? В торговом центре была через час. Когда подошла к своему павильону, встретила вчерашнюю клиентку — молодую мамочку, а с ней стоял полицейский.
— Добрый день, — поздоровалась со всеми.
Вера же сидела на стуле с таким выражением лица, будто съела кислый лимон.
— Здравия желаю, — полицейский положил свою папку на стойку. — На вас поступила жалоба. Вот, — указал на клиентку, — гражданка утверждает, что вы ее ограбили.
— Ограбили? Мы? — совсем растерялась Алиса, затем зашла в павильон, поставила сумку на рабочий стол.
— Вот и я в недоумении, — всплеснула руками Вера.
— Так, а что у вас пропало? — Алиса обратилась к женщине.
— Не пропало, а вы у меня тиснули телефон! — сложила руки на груди. — Когда вчера снимали мерки. Это же надо, а с виду такие приличные. И у кого тиснули? У меня дети были с собой, хулиганили, эти же две нахалки воспользовались!
— Может, вы обронили где-нибудь или дети куда спрятали, бросили. Почему вы считаете, что телефон взяли мы?
— Потому что он у меня лежал в заднем кармане джинсов, когда я зашла в ваш павильон. Карман у меня на пуговице, между прочим. Просто так телефон выпасть не мог.
— В общем, — полицейскому надоело слушать все эти разглагольствования. — Сейчас вызываем администрацию, берем понятых и проводим обыск. Вас, дамы, прошу освободить помещение, — посмотрел на Веру и Алису. — Личные вещи, просьба, оставить там, где они лежат.
— Иди, Алис, — засуетилась Вера. — Блин, вот позорище. А вчера еще с ее мелочью возились, веселили.
Они вышли из мастерской, охранник тем временем вызвал представителя администрации. А продавцы соседних павильонов уже вовсю наблюдали за происходящим, как и клиенты центра.
Обыск провели быстро, осталось досмотреть личные вещи, а именно сумки. Полицейский переворошил рюкзак Веры, затем очередь настала сумки Алисы.
— Это ваш? — прозвучал голос полицейского, точно гром среди ясного неба, а на стойку он положил два телефона. Один из которых был точно не Алисин.
— Конечно! — воскликнула потерпевшая. — Мой! Айфон семь, у него еще царапинка идет по задней стенке.
А Алиса смотрела на телефон стеклянным взглядом. Откуда тот мог оказаться в ее сумке? Сегодня утром она складывала в сумку вещи, выгребала из кармашков ненужные чеки с фантиками от конфет. Никакого чужого айфона там не было!
— Значит, составляем протокол, — и полицейский полез в папку за бланком. — Заявление писать будете? — глянул на женщину.
— Конечно! — посмотрела на Алису с отвращением. — Не потворствовать же воровкам! Кто знает, скольких они уже успели обобрать!
— Что у вас тут? — к администратору подошел мужчина, в котором Алиса узнала владельца центра. Видела его пару раз.
— Мелкая кража, — кивнул на Алису.
— Ничего себе мелкая! — возмутилась потерпевшая.
— М-да, что ни день, то новости, — скривился хозяин. — Ладно, если что, я у себя.
А пока полицейский составлял протокол и выслушивал плач Ярославны от обворованной дамы, Алиса подошла к Вере.
— Это ты сделала? — посмотрела на нее со слезами на глазах.
— Совсем охренела что ли! — взъярилась та. Надо же, какой голос прорезался у доселе тихой и скромной Веры.
— Ясно, — печально усмехнулась. Больше вопросов ей задавать не стала. К тому же вспомнила, как с неделю назад Вера плакалась, что ее старенький самсунг жутко глючит, а на новый телефон денег нет.
Беда не приходит одна… Жила себе спокойно и на тебе. Слишком спокойно видимо. И что теперь делать? Как быть? Надо попытаться пойти на мировую с этой дамочкой. Хотя, она не виновата, ее действительно обокрали. Нагло и вероломно.
