Конечно, Лэндис был не единственным гонщиком, принимавшим допинг на «Вуэльте». Анализ крови на гемотрансфузию, взятый на гонке у Тайлера Хэмилтона, оказался положительным, точно так же как на Олимпиаде в Афинах месяцем ранее. В тот раз Хэмилтону повезло: лаборатория по ошибке заморозила образцы его крови, и окончательное признание его вины стало невозможным. В его крови нашли следы чужой крови, и Хэмилтон был озадачен, ведь он не вливал себе чужую кровь, он пользовался только своей. Результат анализов казался ему немыслимым. Объяснение этому могло быть только одно: при переливании ему ошибочно влили чужую кровь. Эта теория подтверждалась тем фактом, что анализ крови одного из его товарищей по команде был аналогичным.
Хэмилтон не признал результаты анализа, списав все на своего умершего еще в утробе матери брата-близнеца, из-за которого его организм вырабатывает две группы крови. Полный решимости дать отпор, Хэмилтон основал фонд по сбору средств на проведение независимого анализа и судебное разбирательство против Антидопингового агентства США. Однако он затеял войну, из которой не мог выйти победителем.
В августе Армстронг попал на обложку популярного в Америке спортивного журнала, и казалось, что книга Уолша прошла для всех незамеченной. Она была издана только на французском языке, и никому не было дела до приведенных в ней обвинений. Только один человек в США всерьез заинтересовался ею. Это был Боб Хамман, владелец крупной компании SCA Promotions, занимающейся маркетинговым продвижением и страхованием.
Согласно договору с Tailwind Sports Лэнсу полагался гонорар в десять миллионов долларов за победу в шестой подряд гонке «Тур де Франс». Но компания получила полис страхования от SCA Promotions от рисков, связанных с победой Армстронга. Хамман выплатил Армстронгу полтора миллиона долларов за его победу в 2002 году, три миллиона в 2003-м. Когда ему пришлось выплачивать еще пять миллионов через год, он начал что-то подозревать. Никому в мире не удавалось выиграть «Тур де Франс» шесть раз подряд. Как такое возможно?
Хамман, имевший таких друзей по бриджу, как Билл Гейтс и Уоррен Баффет, был далек от допинговых стратегий и отметал все мысли о возможной допинговой программе в команде Лэнса, как вдруг американские газеты начали освещать скандалы, связанные с тайным применением стероидов американскими легкоатлетами и бейсболистами. Если стероиды так широко использовались в американском спорте, то могли быть популярны и в европейском. Исходя из этих соображений, Хамман отказался платить Лэнсу.
Он решил провести свое небольшое расследование. Взяв за основу информацию из книги Уолша, он начал искать факты для разоблачения Лэнса. Адвокаты Хаммана вышли на французских следователей, которые провели расследование, но не нашли никаких доказательств. Тогда Хамман решил разыскать Бетси Эндрю.
Доход Лэнса в то время возрос до небес. От рекламных сделок он получал по 16,5 миллиона долларов в год. Но его возмутил отказ Хаммана выплачивать ему пять миллионов, он считал это блефом.
Лэнс искал адвоката.
Билл Стэплтон пригласил адвоката Тима Хермана, с которым был знаком с 1994 года. Херман мог похвастаться работой на президента Джорджа Буша в последний год его губернаторского срока, когда вел дело против компании в Остине, сдающей напрокат машины, на одной из которых дочь Буша попала в аварию. Как только Армстронг и Стэплтон наняли Хермана и его партнера Шона Брина, они сразу направили иск в суд Техаса с требованием судебного разбирательства против SCA.
Это было не единственным делом в планах Армстронга и его союзников. Они также уговаривали Trek наказать Грега Лемонда за его слова в интервью французской газете Le Monde на «Тур де Франс» в 2004 году: «Лэнс на все пойдет, чтобы сохранить свой секрет… Не понимаю, как ему до сих пор удается всех убеждать в своей невиновности». Этот комментарий разозлил Армстронга, и он насел на Trek, чтобы те прекратили сотрудничать с Грегом. Адвокаты компании отправили Лемонду уведомление, в котором говорилось, что его высказывания против Армстронга нарушают договор. Президент компании Джон Берк принял сторону Армстронга и начал планировать разрыв соглашений с Лемондом и его фирмой по производству велосипедов; он думал о переговорах с Мерксом. И все же победил расчет. Совет директоров компании посчитал, что спешное расторжение соглашений с Лемондом было слишком дорогим и рискованным делом. Один из консультантов его компании Эндрю Моррис отправил 30 июля 2004 года письмо Берку:
Думаю, мы должны изучить все возможные пути дипломатического урегулирования проблемы, вместо того чтобы судить о правдивости заявлений Грега, выплачивать судебные издержки за прекращение сотрудничества, чтобы потом снова оказаться в суде с еще большими расходами на адвокатов… Я бы не был столь категоричным во мнении, что Лэнс абсолютно чист.
Тем временем в одной из лабораторий под Парижем у Армстронга назревали новые проблемы. Французское антидопинговое агентство проводило анализ образцов мочи, взятых у спортсменов на «Тур де Франс» в 1999 году, когда тестов на ЭПО еще не существовало. Сейчас такой тест имелся, и лаборатория решила узнать, сколько спортсменов использовали допинг в прошлом. Около пятидесяти образцов мочи были в достаточно хорошем состоянии для проведения повторного анализа, и около 20 процентов из них оказались положительными. Шесть образцов имели один идентификационный номер, но лаборатория понятия не имела, кому они принадлежат. Кто-то из лаборантов сдал номер французскому спортивному журналисту Дамьену Рессио.
Рессио знал один способ, как выяснить, кому из спортсменов принадлежат образцы.
{Примечания к Главе 10}
