Армстронг находился в проигрышном положении. Антидопинговое агентство не уточняло специальных условий, которые ему предлагались, если он выйдет и расскажет все как есть. Отстранят ли его на два года? А может, на четыре? Он понятия не имел. Он знал одно: если он все расскажет, то с ним расторгнут рекламные контракты и пострадает его имидж. Лучшим решением, по его мнению, было бороться. Даже если он проиграет дело, оставался шанс убедить людей, что он был несправедливо обвинен и нечестно осужден Антидопинговым агентством.
Расследование продолжалось хоть с Армстронгом, хоть без него. Десять бывших товарищей Лэнса по команде, в том числе его близкий друг Джордж Хинкепи и другие члены команды, уже рассказали все, что знали о допинге в командах US Postal и Discovery. Они все приняли условия: в обмен на сравнительно мягкое наказание рассказывали правду не только о себе, но и о Лэнсе, Йохане Брюнеле и трех врачах – Микеле Феррари, Педро Селая и Луисе Гарсия дель Мораль, а также о курьере Пепе Марти.
Теперь Лэнсу предстояло узнать, что ему грозит за отказ сотрудничать с Антидопинговым агентством на их условиях. То же самое предстояло узнать и общественности.
13 июня, на следующий день после того как фонд Армстронга запустил торги со специальным предложением на чемпионат мира, Ванесса получила уведомление на 15 страницах от источника, близкого к расследованию, и Wall Street Journal его полностью опубликовал на сайте в тот же день. То письмо было датировано 12 июня и подписано Биллом Боком. Оно адресовалось Лэнсу и еще пятерым людям и содержало обвинения всех шестерых в преступном сговоре и распространении опасного допинга среди членов команды.
Вот часть того письма:
Эти деяния квалифицируются как одно, поскольку в период с 1 января 1998 года по сей день каждый из ответчиков является членом допингового сговора, в который вовлечено руководство команды, а также приглашенные специалисты, врачи и профессиональные велогонщики команд US Postal и Discovery Channel, и совершал неоднократные нарушения применимых норм. Целью сговора в команде US Postal было вовлечение в употребление допинговых препаратов и применение допинговых схем, которые были либо совсем не выявляемыми, либо плохо выявляемыми с помощью обычных допинговых тестов, для того чтобы улучшить спортивные результаты спортсменов, финансовое положение и статус команд и их велогонщиков, сотрудников, членов и инвесторов <…>, а также препятствовали раскрытию правды о допинге.
Далее в письме говорилось:
…с 1999 года по сей день целью сговора было сокрытие и неразглашение информации о допинговых нарушениях. Многочисленные свидетели это подтвердят. Йохан Брюнель, Педро Селая, Микеле Феррари, Лэнс Армстронг и их сообщники предпринимали действия, чтобы держать в тайне свои проступки и вводить в заблуждение руководство антидопинговых служб, в том числе посредством ложных заявлений в прессе, ложных заявлений и показаний, данных под присягой и во время судопроизводства, а также пытаясь запугивать, дискредитировать, заставлять молчать, мстить свидетелям.
Согласно письму Лэнс оставался единственным велогонщиком, продолжавшим лгать:
За исключением мистера Армстронга, все остальные американские велогонщики, призванные к диалогу Антидопинговым агентством [в документе не уточнялось их количество и имена], согласились встретиться с его представителями и честно и подробно описали свое отношение к допинговым схемам и рассказали, кто принимал допинг кроме них. Попытка связаться с мистером Армстронгом через его официального адвоката имела место; ему также была предоставлена возможность явиться в Антидопинговое агентство для дачи показаний о любых известных ему нарушениях антидопинговых правил в велоспорте, однако данное предложение мистером Армстронгом было отклонено.
В письме приводились «данные анализов крови, проведенных Международным союзом велосипедистов» в 2009 и 2010 годах, которые указывали на то, что Лэнс принимал ЭПО или делал переливания крови, вернувшись в спорт после перерыва. В качестве наказания Антидопинговое агентство планировало лишить Армстронга всех титулов и назначить ему пожизненную дисквалификацию. Копии письма были отправлены в World Triathlon Corporation и Федерацию триатлона США. Пожизненное отстранение от занимаемых должностей также предполагалось назначить Брюнелю, Феррари, Селая, дель Моралю и Марти.
Гонка в Ницце все приближалась, и Лэнс вернулся во Францию, чтобы тренироваться на трассе Ironman. Он продолжил настаивать на своей невиновности даже после того, как было обнародовано уведомление Антидопингового агентства, заявив прессе: «Я никогда не принимал допинг и, в отличие от многих моих обвинителей, соревновался двадцать пять лет без резких скачков результатов, прошел более пятисот допинговых тестов, ни один из которых не был положительным… Любое встречное честное удовлетворение этих заявлений должно и будет отстаивать мою честь».
23 июня Лэнс по телефону жаловался Ванессе на Антидопинговое агентство, но впервые косвенно признал, что принимал допинг. «Пусть что угодно говорят о том, что я делал или не делал десять лет назад, но играют они не по правилам, – сказал он ей. – Вот в чем дело: спортсмены мухлюют, это плохо, но то, что делают эти товарищи, еще хуже!» Он был убежден, что Антидопинговое агентство просто точит на него зуб: «Те средства, которые они пускают в ход, чтобы проучить меня, заварив эту кашу, намного хуже, чем поведение любого спортсмена, принимающего ЭПО или делающего переливания. То, что они делают, намного подлее».
После разговора с ним и с некоторыми близкими ему людьми у нас сложилось впечатление, что он не имел твердого мнения по поводу грозящего ему наказания. Он понимал, что все его титулы под угрозой, но, казалось, убеждал сам себя, что в этом нет ничего страшного, потому что люди знают, кто выиграл «Тур де Франс». В конце концов, его фирменные желтые майки были везде: семь украшали стены его фонда, еще семь лежали дома в шкафу, множество маек были развешаны по стенам в офисе Тома Визеля, а несколько вставлены в рамки и висели в Mellow Johnny.
Однако Армстронг кое-что упустил из виду. Под угрозой оказались не просто его титулы. После того как Антидопинговое агентство отправило ему свое уведомление с копией представителям World Triathlon Corporation и Федерации триатлона, был запущен процесс по отстранению Лэнса от участия в профессиональных соревнованиях по триатлону. Армстронг открыл для себя заново спорт, которым занимался в юношестве, и, по словам друзей, находился в прекрасной форме. Теперь его планы рушились, потому что сразу после обнародования письма руководство гонок по согласованию с Федерацией объявило о том, что временно отстраняет его от участия в соревнованиях. По правилам, если спортсмен подвергался санкциям со стороны Антидопингового агентства, он немедленно отстранялся от проводимых им соревнований на время, пока не будет принято официальное решение по его делу.
Отстранение от соревнований означало, что у Лэнса не будет возможности принимать участие в важных для него гонках и он не сможет заработать очки и стать чемпионом. Весь год он мечтал о квалификации на чемпионат мира Ironman-2012. Теперь об этом нечего было и думать. Ни одна гонка серии Ironman не нарушит предписание Федерации триатлона и не пожалеет Армстронга; этого не сделает ни одна серьезная триатлонная серия. Чикагский марафон также отказал Армстронгу в участии.
