Председатель Центрального бюро детской коммунистической организации Золотухин назвал Павлика Морозова в Бюллетене ТАСС «большевиком». «Павлик не состоял в рядах партии большевиков, — писал журналист Смирнов в статье «Облик юного ленинца». — И все-таки почетное звание коммуниста он носил заслуженно». Кем дано ему это звание? Или имеется в виду кличка «Куманист»? Так или иначе, ни членом партии, ни комсомольцем он не значился. Хотя журналист Гусев и сказал в книге «Юные пионеры», что Павлик — «воспитанник ленинского комсомола», на самом деле в Герасимовке комсомольцев не значилось, свидетельствует Соломеин
[70].
Для приобщения детей к партийной идеологии в июле 1931 года, за 14 месяцев до смерти Павла, в Москве ввели «Положение о Детской коммунистической организации юных пионеров». По возрасту Павлик подходил для приема в пионеры. По социальному статусу (принимались только дети рабочих, колхозников и крестьян-бедняков) — тоже. «Положение» требовало выполнить ряд бюрократических формальностей. Принимать нового пионера следовало на сборе звена с утверждением на общем сборе отряда. После этого давался месяц испытательного срока, чтобы проверить, выполняет ли юный кандидат законы пионерской организации. Только тогда ребенку разрешалось дать торжественное обещание в верности идеалам партии. Обряд принятия клятвы должен происходить в присутствии членов партии, принимавших клятву. Лишь после этого новобранец становился пионером и получал право носить красную косынку в виде галстука и единый значок пионеров СССР
[71].
Журналист Соломеин писал в книге «Павка-коммунист», что осенью 1931 года, когда Павлик пошел в школу, в ней не было ни одного пионера и что пионерский отряд возник лишь 20 октября 1931 года. Первый сбор с принятием в пионеры провела, по словам Соломеина, учительница Кабина. Позже журнал «Пионер» уточнял, что в тот день Павлик «давал торжественное обещание быть верным делу Ленина—Сталина»
[72]. Однако в записях Соломеина находим другое: Кабина сказала ему, что пионеротряд организовался не в октябре, а в ноябре. Мелочь, конечно, но для чего Соломеин сам придумал твердую дату?
Это оказывается еще более нелепым, если обратиться к источникам. Ведь еще в 1932 году, после убийства детей, сами местные органы Тавды объявили в районной газете, что Павлик Морозов в Герасимовке в пионеры не вступал. В номере «Тавдинского рабочего» от 30 ноября 1932 года прямо сказано: Павел стал пионером вне Герасимовки. В приговоре суда написано: «Вступив за время пребывания в районной школе в пионерский отряд, Павлик Морозов быстро понял... По возвращению в деревню Павел Морозов как пионер со свойственной ему энергичностью воспринятое в отряде начал проводить в жизнь».
Из отчета корреспондента газеты «На смену!» Антонова тоже следует, что Павел записывался в отряд в Тавде
[73]. Что это за «районная школа» и «отряд в Тавде», не уточнялось. Но властям тогда пришлось как-то объяснить превращение мальчика в пионера. Это же сообщил и одноклассник Морозова Прокопенко: «Нам объяснили, что Павлик вступил в пионеры в районе. Его, дескать, вызвали в райком комсомола и там оформили, а у нас-то ни о каких пионерах слыхом не слыхали».
Спросили мы об этом учительницу. «Ни в какой район он не ездил, — рассказала Кабина. — Он ездил в лес за дровами, пахал, убирал навоз. Его самого тоже заставляли сдавать хлеб. О пионерах и речи не было. Ничего я Соломеину о приеме в пионеры не могла рассказать». Впрочем, и сам Соломеин в своем первом сообщении для газеты писал из Герасимовки: «Ни райком, ни райбюро детской коммунистической организации не знали Павлика». Статья эта между тем называется «Двенадцатилетний коммунист»
[74]. Выходит, ни в Герасимовке, ни в Тавде не принимали героя в пионеры.
«Я вам правду скажу, — заявила, улыбаясь, одноклассница Павлика Матрена Королькова, — насчет того, что он был пионером, — все это, знаете, им хотелось, чтобы существовало. Но пока он не погиб, никаких пионеров и никакого пионерского отряда у нас не было». Это заявление тем более весомо, что сама Королькова и стала первым председателем пионерского отряда, созданного приезжими уполномоченными райкома и обкома комсомола. Но это произошло уже после смерти Морозова. Так же объяснила нам ситуацию учительница Елена Позднина: «Нет, Павлик Морозов пионером не был, но вы ведь и сами понимаете: надо, чтобы был».
Мы понимаем: кому-то действительно требовалось, чтобы пионерский отряд в деревне Герасимовке существовал. Какой отряд? Сколько в нем пионеров? Наиболее фантастическую цифру мы нашли у писателя Александра Ржешевского: в отряде у Павлика 150 пионеров. «...Вылетели из школы триста человек чудесных ребят, половина из которых была в пионерских галстуках». Соломеин сообщил в 1932 году: «Зоя Кабина организовала... не отряд, а небольшую группу ребят». В книжке Соломеина говорится, что четырнадцать учеников решили стать пионерами. Губарев назвал статью о пионерах Герасимовки «Один из одиннадцати». Издание Герасимовского музея называет шесть членов отряда. Сразу после убийства Павлика газеты писали о двух пионерах-братьях, Павле и Федоре. Федя, как вскоре выяснилось, маленький ребенок
[75]. «Федя не был пионером, я ему крест поставила, — сказала Татьяна Морозова журналисту через два месяца после похорон. — А Паша не верил в Бога — ему красная звезда». Но и никакой звезды не прикрепили. На кресте повесили доску с надписью, продиктованной неграмотной матерью:
1932 ГОДА 3 СЕНТЯБРЯ
ПОГИБЛИ ОТ ЗЛОБА ЧЕЛОВЕКА ОТ ОСТРОВА НОЖА
ДВА БРАТА МОРОЗОВЫ
ПАВЕЛ ТРОФИМОВИЧ РОЖД. 1918 ГОДУ
И ФЕДОР ТРОФИМОВИЧ
[76]
Итак, пионерский отряд состоял из одного Павлика, причем сам он пионером не был. Теперь, зная факты, во втором издании Большой советской энциклопедии с изумлением читаем: «Когда в школе была создана пионерская организация, Морозов был избран председателем отряда». В третьем издании БСЭ заслуга Морозова еще более расширяется: «Был организатором и председателем первого пионерского отряда...» Отряда, который не существовал. Позже покойника сделали пионервожатым.
