– Другие будут счастливы, услышав легенду про твои странствия. А ты будешь счастлив здесь. Счастливый принц – счастливый народ!
Принц задумывается.
– Вообще-то я порядочно проголодался, – наконец произносит он.
– Трапеза ждет тебя во дворце. И всегда будет ждать, покуда даришь ты крестьянам свое покровительство, а горожанам свою защиту. Ты на своем месте, Сиддхартха. И во дворце, и в умах людей. Ты – златоперая птица, без которой жизнь обитателей горы безрадостна и лишена надежды. Пой же! А скитания с горы на гору оставь суетным глупцам.
– Может, ты и прав, – сдается принц. – Ладно. Бродяг уже запустили в ворота? Пусть слуги перескажут им то, что вы записали. А потом я еще что-нибудь придумаю.
– Конечно, мудрейший! – восклицают Мара и Суман в один голос, помогая принцу подняться. Он вперевалочку идет ко дворцу, не замечая, как его собеседники хитро улыбаются друг другу за его спиной.
Я выбираюсь обратно и бреду к месту, где оставила мать. Оказалось, та уже искала меня. Она получила от «добрейшего принца» горсть риса и еще одно манго. Но ни гроша ей не дали, и даже повидать кого-то, кроме дворцового слуги, у нее не получилась. Мама явно расстроена, хоть и пытается шутить. Она рассказывает мне, как много нового узнала от людей о добрейшем принце Гаутаме. Но я почему-то не хочу говорить ей о том, что видела. Чувство жалости к бедной доверчивой маме чуть не заставляет меня расплакаться.
– Смотри, какая красивая бабочка! – вдруг вскрикивает она.
Когда я ступила из подвала в горячий ночной воздух восьмого дистрикта, моя душа все еще оставалась в древнем саду. В котором на моих глазах произошло странное событие. Принц Сиддхартха Гаутама, ставший позднее Буддой, не выходил из дворцового сада, как гласили священные тексты. Я своими глазами видела хитрых лжецов, сочиняющих легенду про странствия принца-благодетеля. И самого «благодетеля» – пьяницу и пустозвона, отгородившегося от людских страданий в своем комфортном мирке. В реальности увиденного было сложно сомневаться! Я будто ощущала еще вкус манго, теплую пыль под ногами и мамину руку на своей щеке. Можно ли было сказать то же о религиозных текстах?
Хоть я и не была приверженцем буддизма, даже я ощущала какое-то сложное чувство – смесь разочарования, свободы от наваждения и щемящей горечи утраты. Прекрасная сказка о принце Гаутаме, который принес просветление людям, оказалась лишь сказкой… А как было на самом деле? Я посмотрела на очередь из буддистских монахов, терпеливо ждущих утра, чтобы соприкоснуться со своим просветленным учителем. Что испытают они? Может, их опыт в саду Гаутамы будет совсем другим? А что переживут в кабинке автоцеркви католики? Неужели их мессия тоже откажется взойти на Голгофу?
Вопросы теснились в моей голове, притупив смятение от странной смерти Каролины. Я больше не обвиняла в случившемся тебя. Это чувство заглушали другие эмоции. Не без сарказма я поздравила себя с этим и решила наконец-то позвонить тебе. Набрала номер. Ты не отвечал. Другой раз, третий. Попробовала все возможные способы связи. Ты будто испарился. Индикатор захода в сеть во всех приложениях показывал, что тебя не было онлайн… семнадцать часов.
Тревога резанула острым ножом. И вспомнились слова Игги. А что, если вслед за Каролиной неведомая угроза добралась и до тебя?
0020
Я чуть не выбежала на перекресток, пытаясь поймать такси. Я готова была мчаться к Игги и требовать объяснений, лететь к отцу за помощью, звонить в полицию и поднимать на ноги журналистов! Но, взяв себя в руки, остановилась. Паника – плохой советчик, я должна все как следует обдумать.
Я отшатнулась – возле меня резко затормозил черный кадиллак. Опустилось тонированное стекло, и чья-то смуглая рука с водительского места протянула мне телефон.
– Что это? – Я оторопела от неожиданности.
Рука требовательно потрясла телефоном. В глубине машины я разглядела парня с дредами и татуировкой на пол-лица. Улыбнувшись мне, он еще раз ткнул в мою сторону телефоном. Машины за кадиллаком начали сигналить, но парня это ничуть не беспокоило.
Я опасливо взяла трубку, приложила к уху:
– Да?
Мне ответил незнакомый женский голос:
– Слушайте внимательно. Золтан у нас.
– Где? Что с ним?
– Садитесь в машину и скоро все узнаете. Никому ничего не говорите, избавьтесь от своего телефона и любых электронных устройств. Да, и сумочку вашу придется оставить, в ней есть «жучок».
– Почему я должна вам верить?
Вместо ответа телефон тихо прозвенел. Я побледнела. На присланной фотографии был ты. Ты лежал на спине, раскинув руки, глаза были закрыты. Незнакомая мне тесная комната… Я опять поднесла трубку к уху:
– Кто вы?
– Друзья. Нет времени объяснять. До встречи.
Отправив свою сумочку в урну, я забралась в кадиллак. Машина сорвалась с места. На большой скорости мы пронеслись по узким улочкам, потом свернули в широкий туннель, где к нам присоединились еще две совершенно идентичные машины. Они ехали за нами до конца туннеля, а у выезда из него, поравнявшись с нами, разъехались в разные стороны. Умно. Если за нами и следили с воздуха, то теперь они точно растерялись, за какой машиной следовать. Не снижая скорости, мы проскочили несколько районов и въехали в знакомое мне по фотографиям место. Пятый дистрикт Гейланг, самый известный в Сингапуре район красных фонарей.
Здесь мы замедлились, и неудивительно – людей тут было море. Я представляла себе этот район совсем не таким. Раньше он воображался мне ярко освещенным супермаркетом секса, а оказался блошиным рынком, где сбывался товар сомнительного качества. Боже, Золтан, как тебя сюда занесло? Что ты искал здесь? Впрочем, если ты хотел залечь на дно, то большего дна не найти во всем городе.
Главная здешняя улица, рассекавшая дистрикт по диагонали, не имела названия. Лишь порядковый номер. Но завсегдатаи этого района прозвали ее Pussy Road. По обе стороны тянулись веселые бары, стрип-клубы и отели на час. Не было и семи, так что улица только начинала зажигать огни, прихорашиваясь, словно проститутка перед рабочей ночью. Что касается борделей, то они стыдливо прятались за фасадной частью Pussy Road. Однако тысячи их служащих разного пола и возраста уже слонялись по мостовой, высматривая клиентов.
Машина припарковалась возле заведения с красноречивым названием «Bar 69», и я в сопровождении водителя нырнула в узкий переулок. Никто не обращал на нас особого внимания – только сугубо деловой интерес. Подумаешь, богатая избалованная девчонка решила поразвлечься! Кто вам нужен, мадам, – леди или бой? Или леди и бой? А может быть, леди-бой? Нет проблем – у нас найдется все, чего вы ищете! Наконец мы пришли в невзрачный бордель без вывески, возле которого нас ожидала худощавая татуированная девушка в черном.
– Линн, – представилась девушка вместо приветствия. – Давайте зайдем.
Линн? Я вспомнила ее. В тот вечер, когда мы с тобой сбежали от пожара в ночном клубе, ты пришел туда с ней. «Мой верный друг», – кажется, так ты ее представил.
