Мы быстро шли по слабо освещенному коридору с множеством дверей, на которых вместо номеров виднелись стикеры с изображением разных животных: поросенок, кошка, змея, скорпион.
– Он здесь. – Линн ввела код на замке крепкой двери, отмеченной наклейкой с белым кроликом.
Толкнув дверь, я очутилась в тесной комнатушке, почти полностью занятой квадратной кроватью. Посреди кровати я увидела тебя, метавшегося в бреду. Я бросилась к тебе. Учащенный пульс, прерывистое дыхание, полуприкрытые глаза…
– Золтан, что с тобой? Золтан, очнись!
– Он не слышит вас, – донеслись до меня слова девушки.
Не выпуская твою руку, я оглядела комнату. У одной из стен – полупрозрачная душевaя кабина, у другой – стеклянный шкафчик, заполненный секс-гаджетами. Вместо окна – монитор на всю стену с включенным порноканалом.
– Давно он в таком состоянии? – повернулась я к Линн. Она лишь пожала плечами:
– Он позвонил мне перед тем, как закинуться. А может, как только закинулся. Звучал он так себе. Мы нашли здесь пустые обертки от нанопилюль. Много пустых оберток.
– Почему он позвонил вам?
Должно быть, в моем голосе звучало отчаяние, поэтому она решила проявить великодушие.
– Возможно, он не хотел, чтобы вы видели его в таком состоянии. Мы ведь щадим тех, кого любим.
– А вы, Линн…
– Что я?
– Думаю, вы догадываетесь, о чем я хочу спросить.
Она усмехнулась.
– Нет, между нами давно ничего нет, – произнесла она. – Честно говоря, я уже сто лет его не видела.
В этот момент ты вдруг встрепенулся.
– Каролина… Харон… – услышала я твой глухой голос, словно пробивавшийся сквозь толщу воды.
– Он все время повторяет эти имена, – сообщила Линн.
– Кто такой Харон?
– Его уже нет в живых. И думаю, Золтан винит себя в его смерти.
Как и в смерти Каролины, подумала я.
– Можете рассказать подробнее?
– Лучше не надо. И пожалуйста, не упоминайте нигде это имя, вы можете нас выдать.
Она подошла к дверям.
– И про то, где он сейчас, лучше тоже никому не знать. Мы и вам позвонили, чтобы не поднимать лишнего шума.
– Кто это – мы?
– Сейчас это не важно. Поверьте, только здесь, и нигде больше, он в безопасности.
– Но он умирает!
– Не умирает и не умрет, по крайней мере теперь, – спокойно возразила Лин. – Гемодинамические показатели нормализовались, дыхание и сатурация на должном уровне. Все, что ему нужно, – это время и спокойствие. Рефлексы пока снижены, ну вы сами понимаете, из комы резко не выходят. Скоро сознание вернется.
– Вы – врач?
– Я о нем позабочусь. Можете быть в этом уверены.
– Его нельзя здесь оставлять!
– Послушайте. – В голосе Линн прозвучал металл. – Вы разве не видите, что он тут не заложник? Мог бы встать и уйти в любой момент. Если бы не залип в своих видениях. Думаете, он был бы еще жив, если бы мы желали ему зла? Думаете, мы бы привезли вас сюда? Но я вам точно говорю, его ищут и доверять нельзя никому.
От каждого ее слова мое сердце все сильнее сжималось.
– Его хотят убить? Кто?
– Поверьте, чем меньше вы знаете, тем меньше опасность для Золтана и для вас. Но ради него постарайтесь придумать какое-то оправдание его отсутствию.
– Для кого?
– Прежде всего для своего отца. Мне пора идти. Когда будете готовы, машина отвезет вас обратно к автовокзалу. Я вас найду, когда он придет в себя. – Линн направилась к выходу.
Когда дверь за ней захлопнулась, я вновь попыталась привести тебя в чувство. Трясла за плечи, била по щекам, повторяла твое имя. Но все безрезультатно. Слишком глубоко ты занырнул в мир своих видений. Я посидела рядом с тобой, гладя тебя по голове. Немного всплакнула, потом взяла себя в руки. Отдыхай, Золтан, я возьму это все на себя.
Проделав обратный путь с тем же самым водителем, я опять оказалась перед автовокзалом. К моему удивлению, меня ждал здесь мальчик, державший в руках мою сумку и телефон, отправленные в урну.
Я приехала в наш дом за полночь. Аманда сообщила о двух звонках от отца. Он просил перезвонить ему, как только я получу сообщение. Плюхнувшись на диван, я включила новости. Мои персональные настройки по ключевым словам «Каролина Шиллер» еще действовали, и на экране замелькали новости про «Транс-Реалити». Падение акций в связи с пиар-скандалом, инсинуации по поводу азовстанского эксперимента, часто мелькал изрядно уставший Рамбан, без устали повторявший мантру про «все хорошо» и «корпорация прилагает все усилия»… Кажется, журналисты все-таки увязали смерть Каролины с ее участием в проекте. Один эксперт, oписывая неизученный механизм обратной квантовой связи, заявлял, что персональные реальности «реально влияют на наш мир». На этой программе я остановилась. Oднако вскоре я запуталась в теории и в который раз пожалела, что тебя нет рядом.
Усталым жестом я погасила экран и в тишине вспомнила слова Марка: «Корпорация на грани распада». А тут еще появилась какая-то таинственная третья сила. Явно не перепуганные акционеры и не мой отец стояли за черным кадиллаком и девушкой-телохранителем в татуировках. Если это какое-то организованное сопротивление… То его появления я и ждала.
0021
По пути в Венецию я представляла себе пышные похороны: тысячи телохранителей вкупе с полицией и карабинерами, толпы туристов, зевак и папарацци, неутомимые джетсеттеры, невозмутимые хроникеры, кутюрный бомонд, куртуазная богема, дипломаты и аристократы. Пока я пробиралась по каналам на небольшом катере, представляла, как вереница плакальщиков, наряженных в черное, рисуется перед многочисленными камерами. Однако ничего подобного я не увидела.
Белоснежный закрытый гроб стоял на возвышении перед алтарем в наполовину пустом соборе. Людей собралось немного, десятка четыре. Опоздав к началу поминальной мессы, я тихо уселась в заднем ряду под звуки литургии, удостоившись всего пары вспышек от единственного фотографа.
Я присмотрелась к присутствующим. По правую сторону сидели родственники: несколько пожилых женщин, в одной из которых я угадала мать супермодели. Такая же стройная, как и Каролина, та сидела прямо, глядя в пространство перед собой. Со спины было не видно выражение ее лица, но ни слез, ни причитаний не было. По левую сторону первый ряд занимали несколько мужчин в костюмах, с черными повязками на руках – носильщики гроба. Среди присутствующих я разглядела лысую голову агента Каролины, ту же самую девушку, что была на переговорах в «Транс-Реалити», и тех же двух мужчин в серых костюмах, адвокатов.
