Трина уже стояла возле двери:
– Я вынуждена вас оставить. Хоасси, прошу, не покидайте лорда до моего возвращения.
Он ответил ей, не оборачиваясь:
– Не волнуйся, Тринадцатая. Я не для того столько пережил, чтобы сегодня сжигать на ритуальном костре его труп.
Девушке такой ответ показался исчерпывающим, и она бесшумно испарилась.
– Позавтракайте, Киан, заодно и поговорим, – Ноэ указал на поднос.
Коля рассмотрел единственный стакан и что-то серое и мучное на тарелке:
– Негусто, – признал он. – Мне отчего-то казалось, что лордов должны кормить от пуза.
– Так и будет, если захотите, – кивнул хоасси. – Но пока ограничимся этим – снизим, так сказать, возможности отравителей.
Николай взял одну серую булку и вопросительно изогнул бровь. С двух краев различались явственные отпечатки зубов. В таком же состоянии пребывали остальные «деликатесы».
– Мы с Тринадцатой осмелились продегустировать. Я могу различить на вкус большинство ядов, а шорсир все-таки обычный человек, это итоговая проверка: она бы замертво, если бы вдруг я что-то пропустил.
– Заодно тоже позавтракали, – понял Коля.
– Заодно тоже позавтракали, – признал Ноэ. – И запили травяным отваром. Потому не удивляйтесь, что стакан наполовину пуст.
– Наполовину полон, – поправил Николай, который всю сознательную жизнь считал себя оптимистом.
Хоасси на такие мелочи не отвлекался:
– Итак, Киан, наши традиции требуют сначала представить вас Совету Тринадцати, затем всему двору, а после провести грандиозную коронацию. Настойчиво предлагаю упростить все до минимума. За последнее время опыт уже дважды показал, что грандиозные коронации – пустая трата казны, поскольку почти сразу переходят в такие же грандиозные похороны.
– Это вам для меня казны жалко? – Николай обиделся, чтобы не испугаться.
– Жалко, – спокойно признал хоасси. – Но дело не только в этом. Враги все равно попытаются до вас добраться – до коронации или после. И все же сам факт воцарения подарит нам еще время в случае неудачи.
– Одно удовольствие разговаривать с вами! Час от часу не легче.
– Благодарю, мой лорд. И предлагаю провести коронацию прямо сегодня. Дождемся только ответа шорсир.
– Вы уже все решили, так к чему этот треп?
– Чтобы вы в будущем не держали обиды, что праздник проведен не столь масштабно, как у тысяч ваших предшественников. И через много лет не поставили мне это решение в вину.
– А-а, – Коля невольно обрадовался. – То есть вы все-таки допускаете мысль, что я протяну много лет. С этого и надо было начинать! Где моя корона?
Хоасси улыбнулся, оставил вопрос без ответа и подошел к окну, интересно, зачем, ведь серый пейзаж там угнетал намного сильнее этой разноцветной феерии.
Трина вернулась через пару часов – вошла и ненормально звенящим голосом сообщила:
– Семь шорсир на твоей стороне, мой лорд!
Тон ее Николаю был не вполне понятен:
– Это хорошо или плохо?
– Хуже, чем если бы согласились все. И намного лучше, чем у двух твоих предшественников. Я могу их пригласить, Киан?
Он кивнул. В комнату стройным рядом вошли шесть женщин разных возрастов. Самой старшей на вид можно было дать сорок с хвостиком. Но и она выглядела устрашающе: подтянутая, тонкая, как струна, со взглядом, убивающим наповал. Она же и подошла первой, упав на одно колено:
– Я буду служить вам, господин. Зовите меня Вторая или дайте новое имя.
Вслед за ней то же сделали остальные, за исключением Трины. И остались в этих же позах, устремив взгляды в пол. Николай поглядывал то на Трину, то на Ноэ – пусть подскажут, что он должен ответить. Но и они чего-то ждали: хоасси с улыбкой, а Трина с каменным лицом.
– Я счастлив, что вы согласились служить мне, – ответил он неуверенно. – Встаньте, прошу.
Шесть фигур тут же вытянулись по вертикали, словно перетекли из одного положения в другое без малейших усилий. И опять с каким-то ожиданием. Николай набрал побольше воздуха – а точнее, побольше пафоса – и начал выдавать несусветное, входя в роль главного героя какого-то не самого умного фильма:
– Дорогие шорсир! Вы верой и правдой служили отечеству, то есть моему отцу, а теперь послужите и мне. Я доверяюсь вам полностью и надеюсь, что вы обо мне позаботитесь! Я есмь Тьма. Я есмь гарант мира во всех мирах. Я есмь… обещаю выдать вам премию, если доживу до конца следующей недели.
Шорсир коротко переглянулись и снова промолчали.
– В общем, готовимся к коронации? – прозвучало вопросом, адресованным Ноэ. Тот с удовольствием кивнул.
И нового лорда начали бесцеремонно раздевать в шестнадцать рук. Он не успевал отбиваться, а когда начал успевать – уже остался в одних трусах. И тут же его принялись наряжать: какие-то портки, рубаха, жилет из шелка, сверху жилет из парчи, сверху еще какая-то штуковина, названия которой Николай не знал, но она очень красиво развевалась при каждом шаге. Вся одежда в черном цвете, только последняя хламида расшита серебряными черепами. В итоге даже стоять было тяжело. Николай запыхался, пока шел к огромному зеркалу в комнате для омовений.
– Симпатично, – недовольно буркнул он. – Снарядили как Деда Мороза в последний путь. Надо было на барахолке закупиться перед отъездом. Надеюсь, мне не придется во всем этом шмоте ходить постоянно? Тут килограммов двадцать.
– Нет, конечно, – ответил хоасси из-за спины. – После коронации вы можете ходить хоть голым – никто и слова не посмеет сказать. Я ухожу, соберу в тронном зале весь двор. Вы с шорсир явитесь через полчаса.
Следующие тридцать минут Николаю показались полновесным рабочим днем. Шорсир отошли к окнам и двери и молчали как профессиональные партизаны, а Коля не мог придумать, о чем их спрашивать. И с Триной дружески болтать не осмелился, не знал, как это будет воспринято.
Наконец-то одна распахнула дверь и склонилась:
– Пора, господин.
Трое шли впереди, две – по обе стороны, Вторая с Триной замыкали процессию, которую хоасси назвал недостаточно праздничной, а Николай воспринимал гротескно торжественной. И все сильнее ощущал себя не в своей тарелке, минуя коридоры и пролеты, слыша вдали нарастающий шум. Его недолгая изоляция от местного люда закончилась.
Тронный зал приближался, и там явно хоасси собрал толпу, когда только успел? Кто-то еще спешил из других коридоров, прямо на бегу низко кланяясь и юркая дальше, чтобы успеть сделать вид, что явились вовремя. Николаю было не по себе, хотелось хоть каких-то советов или информации о том, что его ждет. А если ему снова придется городить какие-то торжественные речи, то о чем примерно говорить? Потому он махнул рукой шорсир, чтобы шли дальше, а сам сдал назад к Трине. Строй сбился. Он кивнул в сторону, мол, отойдем на пару минут, обсудим.
