Она недоверчиво на него воззрилась, ожидая увидеть то же самое, что было написано на лицах других — страх.
— Раз здесь уже все собрались, уходим, — сообщил Марьян, чувствуя не страх, а новый прилив любопытства. — У нас полно работы, Бонс!
То ли привычный тон воодушевил девушку, то ли взгляд, в котором она не нашла ничего для себя неприятного, но стоило Белянскому отвернуться и зашагать прочь, как позади раздались знакомые цокающие звуки каблучков.
— Вы не зло и не чудо, Бонс, — сообщил Марьян, не оглядываясь. — Вы розовое нечто на каблуках.
ГЛАВА 27
— Я выяснила то, что вы просили, шеф, — немного придя в себя на обратном пути в управление, сообщила я и вытащила из сумки записную книжку.
— И что же?
Не отвечая, я сунула старшему следователю под нос список из нескольких десятков заголовков с короткими пояснениями более мелким почерком, а сама стала оттирать грязь с дрожащих рук.
Прочитав мои записи, шеф усмехнулся и прошептал:
— Превосходно! Вы не перестаете радовать, Бонс.
— Это моя обязанность, — заметила я и постаралась улыбнуться. — За это управление платит мне полторы ставки.
— Опасайтесь премии, Бонс, — предупредил Белянский.
— Какой премии?
— За спасение, — коротко пояснил старший следователь, — и предотвращение.
— Это чем-то грозит? — уловив тон начальства, спросила я и ойкнула, когда самоход подпрыгнул на ямке, а я в который раз сползла вплотную к рейяну. И что с этими коробками на колесиках делают в управлении, что все сиденья горбом?
— Занесением в личное дело и потным рукопожатием главного, — ответил Белянский, никак не реагируя на то, что мое бедро на несколько секунд соприкоснулось с его бедром.
— Ясно, — натянуто улыбнулась я. — Но что вам дал этот список?
— Недостающее звено, — ответил старший следователь. — Теперь я знаю все.
— А объясните?
— Возможно, — усмехнулся рейян.
Самоход затормозил перед управлением, и мы выбрались из транспортного средства.
— Возможно? — обиженно переспросила я. — И спасай вас после этого! Вы — зло, шеф.
— Твой ответ, цыпа, — внезапно прошептал пробегавший мимо мальчишка и ловко сунул мне в руку измятый клочок бумаги.
— В чем дело? — насторожился старший следователь.
Я взглянула на него и медленно развернула бумажку. На ней были лишь какие-то буквы вперемежку с цифрами. Белянский, заметив мое недоумение, забрал листок и хмыкнул.
— Вы поняли, что это значит?
— Это координаты одного из участков реки, — ответил он. — Почти на окраине. Что там?
— Похоже, искать Раскеля надо именно там, — тихо ответила я.
— Откуда эти сведения? — напрягся шеф, внимательно глядя на меня.
— Ну… есть один источник, — уклончиво проговорила я и постаралась сгладить собственную неуверенность улыбкой.
— Какие у вас интересные источники, — хмыкнул рейян и задумчиво прищурился. — Что ж, хорошо, если именно там мы и найдем несчастного Василя.
Порадовавшись, что шеф не стал меня расспрашивать дальше, я бойко засеменила за ним к зданию управления.
— Ну, хоть что-нибудь, милейший, — услышали мы раскатистый бас, входя внутрь.
Едва не упав на пол и часто-часто моргая от удивления, я обогнула старшего следователя и узрела собственных родителей, с двух сторон наседавших на несчастного спеца за конторкой.
— Папочка? Мамочка? — позвала я, словно они оба были видением, готовым в любой миг растаять, как мираж в пустыне.
— Эллочка! — воскликнула мать, раскинула руки и налетела на меня, как ураган. Отец был осторожнее и сжал нас обеих в своих медвежьих объятиях с невероятной нежностью. — Мы приехали, забросили вещи, — прощебетала мать, отодвинувшись ровно настолько, чтобы видеть мое лицо. — Хотели тут же с тобой связаться. Но ты же ничего не оставила! Почему не зашла домой? Почему не продиктовала Улле свои контакты? Отец потерял ежедневник, и мы не могли вспомнить, где ты квартируешь! Зачем тебе вообще квартира, если у нас дом в столице? Я не понимаю!
Я улыбнулась, разглядывая родителей и почти все пропуская мимо ушей. Они совсем не изменились с последней встречи. Такие же высокие, загорелые. И, кажется, даже их рабочие костюмы цвета пустынного песка те же самые, что были на них в нашу последнюю встречу.
— И похудела, похудела, — как всегда обреченно простонал отец, уже без предосторожностей сжимая меня в объятиях. — Что с твоей одеждой? Что это за пятна? Вы совсем загоняли нашу девочку!
Тут я сообразила, что совершенно забыла про шефа.
— Рейян Белянский, это мои родители… Папа, мама, это старший следователь Марьян Белянский из отдела убийств и мой начальник, — с приклеенной улыбкой представила я их друг другу.
— Здравствуйте, рейян и рейяна Бонс, — проявил чудеса вежливости шеф и даже улыбнулся, пожимая руку отцу.
На миг я взглянула на них со стороны, подмечая реакцию как родителей, так и начальника. Отец едва заметно, но одобрительно хмыкнул, словно я ему не шефа представила, а жениха. Да и мама лукаво на меня покосилась. И только Белянский ничего не заметил. Или сделал вид, что не заметил.
«И этот день теперь уже точно навсегда останется в памяти, как один из худших», — мысленно простонала я.
— Старший следователь, вы переживете, если мы на полчасика украдем нашу дочь? — сладко улыбаясь, спросила мама.
Шеф протянул руку за блокнотом, который я тут же ему отдала, и неопределенно пожал плечами.
— Эллочка, где здесь можно посидеть? — решительно спросила мать, подхватывая меня под локоть.
Если прежде Белянский мог только догадываться, в кого я такая, то знакомство с мамой развеивало всякие сомнения.
— Девочки мои, такая встреча! — пробасил папа, увлекая нас к выходу и оставляя Белянского стоять и таращиться нам вслед.
— Нет, мама, у меня нет романа с рейяном Белянским! — усмехнулась я и погрозила родительнице пальцем.
— И зря, — не настаивая, ответила она. — Я бы без вопросов одобрила. Сильный маг, такая должность и в таком возрасте! Сколько ему?
— Тридцать, — обреченно сдалась я.
— Кушай блинчики, — велел папа и добавил еще ложку сливок в мою тарелку.
— Прекрасно! Превосходно. Отличное приобретение для семьи! — воскликнула мама, а папа хохотнул, но воздержался от комментариев.
— Он ведь не женат? — спохватилась мама.
— Он женат на работе, — простонала я, разрезая блинчики на мелкие кусочки.
— Он обречен, — констатировал папа, заметив, как загорелись глаза мамы. — Где я слышал эту фамилию?
