Само собой, до перевода дело в воскресенье так и не дошло. Зато портрет Андрея Сокольникова начал обрастать плотью и приобретать краски. Около десяти вечера Настя взяла себя в руки, выключила компьютер, надела кроссовки и отправилась в круглосуточный супермаркет. Пицца пиццей, но совесть тоже иметь надо.
Совести хватило на упаковку нарезанного хлеба, сыр, три разные коробки с печеньем и два пакетика маленьких квадратных вафелек. Ну так и быть, бросим в корзину еще блок йогуртов и сладкие творожные сырки. Теперь самое главное – подойти к кассе, отведя глаза вправо, потому что если посмотреть чуть влево, то натыкаешься взглядом на стойку с шоколадом, и заканчивается всё, как правило, плохо. Вся засада в том, что безопасно проскочить стойку можно только тогда, когда в очереди нет ни одного человека и касса свободна.
Касса была абсолютно свободна, молоденькая кассирша чуть ли не подремывала, сидя на стульчике. И тем не менее в корзине у Насти непонятно каким образом оказались штук пять разных шоколадок: с цельным фундуком, с миндалем, с изюмом, с марципаном… «Я безвольная старая курица, – ругала себя Настя по дороге домой. – Сейчас наемся шоколада до одури, потому что я не умею съесть одну-две дольки и остановиться, я же буду трескать сладкое, пока у меня пищевод не слипнется, а завтра встану с омерзительными красными пятнами на щеках, потому что у меня аллергия. Горбатого даже могила не исправит».
Но проснуться утром с аллергическими пятнами Анастасии Каменской не удалось. Стоило ей, придя домой, сварить кофе и распечатать первую из запретных шоколадок, как зазвонил телефон. Номер был незнакомым, и сердце неприятно дернулось. Звонки с незнакомых номеров в такое время суток обычно ничем хорошим не кончались.
– Анастасия? – раздался мужской голос. – Это Владимир Юрьевич, мы с вами вчера познакомились. У Петра неприятности, его задержала полиция, доставили в отдел, нужно привезти его паспорт для подтверждения личности и как-то разрулить вопрос. Я уже раздобыл ключи от квартиры, сейчас еду за паспортом. Буду признателен, если вы окажете содействие.
Ну, началось. Скажешь, что ты врач, и тут же у всех присутствующих возникает нужда получить медицинскую консультацию. Скажешь, что ты полковник полиции в отставке, и тут же тебя начинают просить помочь, посодействовать, выручить, вытащить, разобраться. Закон жанра. Хотя Анастасия Павловна Каменская успела выйти в отставку в 2010 году, а милицию в полицию переименовали годом позже, злополучного закона замена двух букв почему-то не отменила.
* * *
Климанов вел машину уверенно и аккуратно, хотя Настя была заранее уверена, что по относительно свободным вечерним улицам писатель помчится сломя голову.
– Я сам не понял, что там случилось, но Петя паспорт с собой не носит, не имеет такой привычки. Это в столице мы все ученые, в других городах полиция так не зверствует, как у нас. Он позвонил Аллочке, Аллочка – мне, мы прикинули, что ехать сначала в отдел, где Петю держат, брать ключи от квартиры, потом за паспортом, за вами и снова в отдел – очень долго получится. Квартиру эту ему Аллочка нашла, какая-то ее соседка сдает, и вторые ключи у этой соседки, конечно, есть, поэтому мы обернулись быстрее.
Ишь ты какой! Выходит, Климм, или Климанов, или как там его еще можно называть, заранее был уверен, что Настя Каменская согласится ехать «выручать мальчика», даже заложил в маршрут поездку за ней на Щелковское шоссе – не ближний свет, между прочим. Уверенности в себе этому писателю не занимать.
– А я-то вам зачем нужна? – недовольно спросила она. – Отдать дежурным операм паспорт вы можете и без меня.
– Но я ведь не знаю, что Петька натворил, – возразил Климанов. – И я не юрист. Начнут мне всякие ужасы рассказывать, а я даже не смогу разобраться, наказуемо это или нет. Теперь ведь законы постоянно меняют, то криминализируют что-то, то декриминализируют, вчера еще было можно, а сегодня уже нельзя. Вон как с перепостами и лайками получилось. Никто точно не знает, что такое «возбуждение ненависти к социальной группе», но привлекают за это – только в путь. И я подумал, что иметь рядом грамотного юриста не помешает.
Он помолчал и негромко спросил:
– Я сильно нарушил ваши планы на вечер?
– Сильно, – зло сказала Настя. – И вам как бывшему чиновнику и как писателю и человеку с фантазией должно быть понятно, что привлекают в нашей стране сегодня не за действия, запрещенные уголовным законом. Привлекают людей. Кого надо, того и привлекут, а все эти чудесные новые законы придумывают именно для того, чтобы при необходимости можно было привлечь к ответственности того, кого нужно. Ну, или за кого хорошо заплатили. Нагнать страху и держать население в узде, вот и все. Кому нужно привлекать вашего Петю? Кому он интересен? Кому насолил? Никому. Зря вы панику подняли. Отвезли бы паспорт, да и дело с концом. Уверена, что никто не собирается оставлять Петра в камере и возбуждать против него дело. Он же нормальный вменяемый парень, украсть или чего похуже натворить не мог. Ну если только в драку ввязался.
– Буду рад, если вы окажетесь правы. Понимаете, Аллочка так давно знает Петю, тепло к нему относится, да и я с ним знаком… И в память о Ксюше… Одним словом, мы с Аллочкой чувствуем ответственность за него, пока мальчик в Москве. Вы уж извините меня. Вероятно, вы правы и я перестраховщик.
Настя смягчилась. Ну что она срывается, в самом-то деле? Беспокойство зрелого человека за молодого парня – вещь вполне естественная, проживающий в Москве Климанов прекрасно осведомлен о том, на какие фокусы способна полиция, особенно в отношении приезжих. Ей захотелось исправить впечатление.
– Спасибо вам за книгу, Петр сегодня мне ее передал, – сказала она уже более миролюбиво.
– А, ерунда, – отмахнулся Климанов. – Мне было приятно подписать ее для вас. И недорого вышло, к счастью. Я не звезда первой величины, за мои творения много не дают.
Ни малейшей горечи или хотя бы обиды в его голосе Настя не уловила, напротив, произнесено это было с веселой улыбкой.
– И еще я хотела поблагодарить вас за то, что убедили Петра показать мне материалы полностью. Так и в самом деле легче работать, проще и быстрее. Как вам это удалось? Мне казалось, он такой упрямый…
– Я постарался, – снова улыбнулся Климанов. – Если не лениться искать правильные слова, то их всегда можно найти.
Отдел, куда доставили Петра, находился в Замоскворечье. Странно. Если Петр с Щелковского шоссе отправился на метро туда, где снимал жилье, то оказаться в районе Новокузнецкой улицы он не мог. Но ведь оказался же, в противном случае его доставили бы в другое место. И что он там делал, интересно? Прогуливался по Земляному Валу? Ездил на Павелецкий вокзал? И зачем? Впрочем, никакого значения это не имеет. Значение имеет только то, за что его задержали.
В отделе Климанов сразу подошел к окну дежурной части, а Настя присела в уголке, поближе к входной двери. Дежурный взял протянутый паспорт, куда-то позвонил и велел ждать. Владимир Юрьевич подошел к Насте, сел рядом.
