Но он — единственный, кто ответил за смерть невинных людей в Аргентине. Вот почему прокурор Альберто Нисман за несколько дней до смерти обратился в суд. Он считал, что президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер и министр иностранных дел Гектор Тимерман решили скрыть роль Ирана в этом преступлении и избавить иранских чиновников от ответственности за это преступление — в обмен на поставку иранской нефти по сходной цене. Он заявил, что располагает записью телефонных разговоров между сотрудниками спецслужбы Аргентины и иранцами, в которых обсуждались детали этой сделки.
Прокурор понимал, чем рискует. Сказал:
— Я знаю, что меня могут убить за это.
18 января 2015 года самый известный аргентинский прокурор был найден мертвым в ванной своей квартиры.
Полиция сообщила, что это самоубийство: дверь в его квартиру была заперта изнутри. Рядом с ним нашли пистолет и гильзу. Но потом выяснилось, что дверь вовсе не была заперта изнутри. Обнаружился и другой вход в квартиру, и в коридоре — следы чьей-то обуви. А на руках прокурора не оказалось следов пороха.
В тот день Альберто Нисман должен был выступить перед конгрессом страны. Он намеревался предъявить обвинения президенту Аргентины. Если бы прокурор выступил перед депутатами, разразился бы невиданный в стране кризис. Поэтому мало кто верит, что прокурор застрелился. Такие политические «самоубийства» — частое явление в Аргентине. Прокурор — последняя жертва мрачной центрифуги, которая со злой жестокостью выбрасывает на поверхность мертвые тела. Невидимая механика заставляет замолчать тех, кто опасен для власти. После странной смерти прокурора с президента страны сняли все обвинения.
В годовщину аргентинской трагедии, 18 июля 2012 года, в болгарском городе Бургасе смертник с фальшивыми американскими водительскими правами взорвал себя в автобусе, где сидели туристы из Израиля. Погибли восемь человек — шестеро израильтян, водитель автобуса и сам смертник. Тридцать четыре были ранены. Еще пострадали двое россиян в машине рядом с автобусом. Взрывное устройство находилось в рюкзаке убийцы. Автобус стоял на парковке аэропорта. В половине шестого вечера он открыл двери для израильских туристов. Террорист сел вместе с ними.
Премьер-министр Биньямин Нетаньяху уверенно сказал:
— Все следы ведут в Иран.
И не ошибся. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад назвал убийство мирных граждан в Бургасе «тяжелым потрясением для врага»:
— Подлейшие враги иранского народа и Исламской революции собрали огромные силы, чтобы нанести удар по Ирану. Они смогли нанести нам несколько болезненных ударов. Однако они не ожидали подобного ответа с нашей стороны. Враги уверены в том, что смогут достигнуть своих целей в длительной и упорной борьбе против иранского народа. Обещаю вам, что этого не произойдет, поскольку мы действуем изо всех сил…
Теперь в Тегеране заботятся о том, чтобы следы от убийц не вели к Ирану. Тегеранские боевики действуют более осторожно, но их манера угрожать врагам создает впечатление, что они всегда стоят с поднятым мечом.
Властелин дронов
Когда президентом Соединенных Штатов был еще Билл Клинтон, он подписал секретную директиву № 39 — «Политика в отношении борьбы с терроризмом». Она разрешала ЦРУ проводить тайные акции на территории других государств, не обращая внимания на местные законы. Террористов было предписано любыми средствами вывозить в Соединенные Штаты и судить.
25 января 1993 года пакистанец Мир Амаль Кази припарковал свой грузовичок неподалеку от входа в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли. Он взял свой автомат Калашникова и вылез. Он решил отомстить высокомерным американцам за их антиисламскую политику.
Когда зажегся красный свет и водители стали тормозить на светофоре, Кази открыл огонь по остановившимся машинам. Первые пули попали в двадцативосьмилетнего Фрэнка Дарлинга из управления нелегальной разведки ЦРУ. Он сидел в «Фольксвагене-Гольф» вместе с женой Джуди.
Раненый Фрэнк Дарлинг отчаянно крикнул жене:
— В меня попали, пригнись!
Следующей очередью Кази убил шестидесятилетнего аналитика разведуправления Лэнсинга Беннета. Кази ранил еще троих, потом вернулся к «Фольксвагену» и добил Фрэнка Дарлинга, который скончался на руках жены.
После этого Кази сел в грузовичок и уехал. На следующий день он преспокойно сел в самолет, вылетавший в Пакистан.
Обнаружить его было делом чести для ЦРУ. Охота за ним продолжалась четыре года. Американские разведчики летали в Пакистан как на работу. Оттуда пробирались в соседний Афганистан. Несколько лет группа афганских полевых командиров получала большие деньги и новейшее оружие. Они благодарили американцев, обещали выдать убийцу, но ничего не сделали.
Найти Кази помог информатор, который по собственной инициативе пришел в американское консульство в Карачи в мае 1997 года. Он принес копию заявления Кази в полицию с просьбой выдать ему водительские права. Там была его фотография и отпечатки пальцев.
Кази пользовался покровительством местного вождя в Белуджистане. Но вождь легко согласился продать его американцам за наличные. Пакистанская разведка перебросила группу агентов ЦРУ и ФБР к дешевой гостинице, где ночевал Кази.
15 июня 1997 года в четыре часа утра два специальных агента ФБР и местный резидент ЦРУ вошли в гостиницу. Они выбили дверь и схватили спавшего на кровати человека. Но им показалось, что он крупнее, чем тот, кого они искали. Вдруг это не тот, кто им нужен? Они обмакнули его левый большой палец в чернила и сделали отпечаток. Агент ФБР вытащил лупу, изучил отпечаток, сравнив с тем, что у них был, и торжествующе произнес:
— Соответствует!
Они увезли Кази на аэродром, где их ожидал вертолет. Кази доставили в Соединенные Штаты и отдали под суд…
22 апреля 1991 года американская оперативная группа похитила в Берлине перебежчика Джеффри Карни и вернула его в Соединенные Штаты. Бывший сержант армии США в начале восьмидесятых служил на американской базе в западноберлинском районе Мариенфельд, где занимались радиоразведкой. Его завербовали, это была совместная операция советской и восточногерманской разведок: то ли он сам пошел в Восточный Берлин, который был столицей более не существующей ГДР, то ли его заманили в «медовую ловушку» — это осталось неизвестным. Документы, которые он приносил, помогли выявить слабые места в системе радиоэлектронной связи армий стран Варшавского договора. Платили ему сравнительно немного: триста западногерманских марок за каждую порцию информации.
Его оперативный псевдоним в разведке ГДР — Ребенок, он вел себя неосторожно, вместо того чтобы сделать копию секретного материала, приносил оригинал. Американская контрразведка начала что-то подозревать. Его вернули на родину, на авиабазу в Техасе. Стали вести с ним беседы… Джеффри Карни испугался, перебрался в Мексику и обратился в посольство ГДР.
«Имели ли его страхи реальную основу, — писал создатель восточногерманской разведки генерал-полковник Маркус Вольф, — или он впал в паранойю, которая поражает агентов вследствие нервного перенапряжения, это ничего не меняло в наших опасениях, что он в нервозном состоянии при малейшем поводе побежит во всем сознаваться».
