– А Граничевского вы тоже полюбили? – мягко поинтересовалась Клава.
– А вы считаете, что его можно полюбить? – спросила мадам, вернувшись к своей обычной манере легкой, чуть надменной иронии.
– Ну-у-у, – с большим сомнением посмотрела на нее Клава, – мало ли, в жизни всякое случается.
– Экая вы тактичная девочка, – легко рассмеялась мадам Карно. – Но в одном вы правы: в жизни случаются порой такие чудеса, которые не приснятся даже в самом бредовом сне. Ираклий Граничевский увидел меня на одном закрытом светском мероприятии и воспылал чувствами. Как он утверждает, я его первая и единственная любовь. Он долго и упорно красиво за мной ухаживал, не жалея средств на широкие жесты. И столь же долго и настойчиво я отказывала ему.
– И что, покорил? – В Клавдии уже взыграло чисто женское любопытство.
– Какая вы все-таки романтическая особа, Клавдия, – попеняла ей, улыбаясь, Анжели. – Покорить, как вы изволили выразиться, меня господин Граничесвский не мог бы ни при каких условиях.
– Но как же тогда… – растерялась Клавдия.
– Просто, очень просто, – улыбнулась ей Анжели. – В какой-то момент на меня вышли бывшие кураторы Кости и настоятельно предложили сделку: я выхожу замуж за Ираклия Романовича, способствую осуществлению их интересов в адрес этого гражданина, а они ликвидируют документы, в которых сказано, что известная мадам Анжели Карно когда-то была Анжеликой Ивановой, близкой подругой и соратницей киллера Архиерея. И оставляют меня в покое на все времена.
– Как это? – обескураженно уставилась на нее Клава.
– Клавочка, вы же умная девочка, что вы тупите-то? – попеняла ей вдруг по-простецки мадам Карно. – Обыкновенно. Как делается всякая политика путем подкупов-шантажей, договоренностей и компромиссов, откупов и угроз. Все, как обычно: победителей не судят, проигравших не щадят. Только одно хоть немного оправдывает этих господ – то, что стараются они все-таки в интересах государства. Но мне от этого, как вы понимаете, не легче.
– Ужасно, – посочувствовала Клавдия и вздохнула: – А такой романтики изобразили во всех СМИ, фотографии ваши на всех журнальных обложках, а получается, как у Вишневского прямо: «Все вроде с виду в шоколаде, но если внюхаться, – то нет».
– Очень точно подмечено, – горько усмехнулась мадам Карно.
– И в разгар романтической шумихи всплывают эти документы. А, кстати, откуда они взялись-то и почему попали именно к Лощинскому?
– Все просто. Нашелся один сотрудник, привлеченный к данной операции, который оценил возможность заработать на такой информации, продав ее Ираклию Граничевскому. Он сумел изъять несколько документов, но его уровень не позволял достаточно быстро напрямую выйти на олигарха, потребовалось бы задействовать для этого много людей, связей, договоренностей, а действовать необходимо было очень оперативно, только вскорости была его единственная возможность получить деньги и, что самое главное, с ними скрыться. Хотя очень глупо для человека, служащего в таком ведомстве, полагаться на это наивное «скрыться». Но жадность и не то с людьми творила. Адвокат Лощинский имел прямой выход на Ираклия, он вел развод с одной из его жен и хорошо знаком с отцом решившего заработать офицера.
– Ладно, а как вы узнали об утечке и почему именно вы занялись поиском документов, а не те, кому положено этим заниматься?
– А этого я вам не скажу, Клавдия, не обессудьте, – сказала мадам Карно и поднялась со скамьи. – Ну что ж, надеюсь, я ответила на все ваши вопросы?
– Нет. – Клавдия тоже встала со своего места. – Зачем было отбирать у меня портфель с документами и устраивать разгром в квартире? Да еще ужасно пугать меня и пытаться совершить наезд?
– Клавдия, – серьезным тоном заверила ее Анжели, – даю вам свое честное слово, что к этому автомобилю ни я, ни мои люди не имеют никакого отношения. Это ужасная случайность. Да и, сами посудите, какая в этом логика?
– Логики никакой, а припугнуть можно было, – почти согласилась Клавдия.
– Да бросьте вы, – отмахнулась мадам Карно и повторила иронично: – Пугать! Вы и так были достаточно мотивированы, чтобы как можно быстрее найти эти документы.
– Разгромом квартиры и беседой с вашим Андреем?
– Не преувеличивайте, – попеняла ей мадам. – Вы не знаете, что такое настоящий обыск, когда выламываются полы, раскурочивается вся мебель, подоконники, разрезаются матрацы и подушки. А что касается вашего портфеля, то документы мы вам вернем сегодня же.
– А… – начала было Клавдия, но француженка остановила ее жестом руки.
– Я думаю, я рассказала вам все, что хотела рассказать, – сказала мадам Карно и неожиданно спросила: – Вы не хотите воды? От этих неприятных разговоров у меня во рту пересохло.
– Да, да, конечно, – поспешно предложила помощь Клавдия. – У нас в издательстве есть кулер и автоматы с водой.
– Благодарю, – светским тоном отказалась мадам и указала рукой в направлении своего лимузина. – У меня в машине есть все, что мне необходимо.
Молча, каждая думая о своем, дамы направились к автомобилю. Возле распахнутой задней дверцы стоял в ожидании шофер. Клавдия только сейчас обратила внимание на то, что у этого водителя такая же совершенно незапоминающаяся внешность, как и у Андрея. Интересно, подумалось ей, Мадам помощников с такими постными, как скомканный белый лист, внешностями специально набирает?
Анжели, подойдя к распахнутой дверце, почему-то отдала водителю свою дамскую сумочку и, жестом указав на салон автомобиля, предложила:
– Не желаете воды или сока, Клавдия?
Конечно же у Клавдии моментально обнаружился приступ сильной жажды, не тревоживший до этого ни намеком, а красочное воображение услужливо нарисовало картинку в виде запотевшей бутылки холодной воды.
– Да, я… – проблеяла нечто невнятное Клавдия, махнув рукой в направлении издательства.
– Зачем же там, – перебила ее мадам. – У меня прекрасная французская вода.
– Спасибо, – поблагодарила, сдаваясь, Клавдия.
И тут же хотела было забраться в салон, но Анжели, чуть придержав девушку за локоток, тихо произнесла по-французски, почти в самое ухо Клавдии:
– Оставьте свою сумочку шоферу, Клавдия.
– А? – распрямилась та, настороженно посмотрев на мадам.
Анжели Карно только многозначительно кивнула. Клавдия поняла ее так, как и следовало, то есть чувствуя спокойную внутреннюю уверенность, что все в порядке и бояться ей нечего. Стянула через голову ремешок, сняла сумку и передала ее в уже протянутую руку шофера. И сразу же забралась в салон.
Следом за ней, не теряя ни грамма своего величия, неторопливо устроилась на заднем сиденье мадам Карно. Шофер закрыл за дамами дверцу и остался снаружи.
– Эта машина специальным образом защищена от прослушивания и проверяется несколько раз в день на предмет обнаружения транслирующих и записывающих устройств внутри салона, – пояснила как нечто само собой разумеющееся Анжели Карно и иронично усмехнулась. – Кстати, подарок Граничевского.
