— В лоб нам даже под прикрытием пулемета не сломить оборону монголов. Посему, Юко, быстро спускайся вниз, выходи к капитану Одзава, передай приказ. Остаткам второй группы Сасаки медленно, используя укрытия, перемещаться к передовой линии монголов, выйти на рубеж применения гранат. Дальше понятно. Одзаве начать обход передовой линии с правого фланга, Ито — с левого. Но скрытно! Как группы зайдут во фланги, подать сигнал. В работу вступит станковый пулемет. Тогда атаковать монголов с флангов. Ты все понял?
Рядовой второго класса кивнул:
— Так точно, господин майор! Я все передам, если меня не убьют пограничники.
— Ты катись по склону. Синяки и шишки — сущие мелочи по сравнению с порцией свинца.
— Это так.
— Вперед!
Рядовой второго класса прыгнул с вершины на склон и кубарем полетел вниз.
— Идиот! Так же разбиться можно, — проговорил майор.
Юко повезло. Он не разбился. Порвал форму, потерял флягу, подсумок, санитарный пакет, но оказался внизу до того, как среагировали пограничники. Солдат встал и бросился к позиции первого отделения. Раздались выстрелы. У ног японца вздыбились фонтаны земли. Он прыгнул в сторону, угодил в длинную канаву глубиной до метра, прополз по ней, вновь выпрыгнул на поверхность и упал за каменную глыбу рядом с капитаном Одзава.
— Ты с ума сошел, Юко? — воскликнул тот.
— Я живой? — спросил солдат.
— Пока да.
— Не может быть.
Капитан ударил его ногой.
— За что? — выкрикнул Юко.
— Теперь ты понял, что живой?
— Так точно!
— Пришел в себя?
— Почти.
— Зачем прибыл?
Юко Ясида ощупал руки, ноги, оторвал лоскуты формы и довел до Одзавы приказ Куроки.
— Нам не атаковать надо, а отходить, — сказал тот. — Сегодня монголы неплохо подготовились к обороне. Мы уже потеряли восемь человек. С чего это майор решил, что атака с флангов позволит нам разорвать оборону монголов?
Рядовой второго класса пожал плечами и сказал:
— Я всего лишь передал приказ.
— Это так, но Куроки на сопке. Он сможет спокойно уйти, а нам придется тут подыхать. Но ладно. — Капитан громко скомандовал: — Внимание, солдаты! Обходим противника справа на удалении в шестьдесят метров. Идти по одному, перебежками там, где есть укрытия, ползком, где они отсутствуют. Первым выхожу я. За мной, ровно через минуту, — следующий. И так до последнего. Наши жизни зависят от того, удастся ли нам скрытно зайти во фланг монголам. Я пошел!
— Извините, господин капитан, — остановил его рядовой второго класса и осведомился: — А мне что делать?
— Где твой пояс с гранатами?
— На склоне сопки остался, как и запасные обоймы к винтовке. Ее я кое-как удержал, но в ней всего пять патронов.
— Черт бы тебя побрал! Пойдешь со мной. Ты везучий. Может, и мне с тобой повезет. Но иди след в след, повторяй все мои движения.
— Понял, господин капитан.
Первое и третье отделения начали скрытно обходить передовую линию обороны заставы. Трое бойцов второй группы во главе с лейтенантом приготовили гранаты и поползли прямо к разрушенным пулеметным ячейкам. Там образовалась брешь. В том направлении можно было сблизиться с противником, ну а дальше уже легче будет.
Начальник заставы не видел японцев. Они вдруг исчезли среди складок местности, камней и валунов. Станковый пулемет молчал.
— Алтан, ты можешь объяснить мне, что происходит? — спросил он советского офицера.
— Я могу сказать, что делал бы на месте командира японского отряда.
— И что же?
— Я учел бы, что прямая атака не прошла даже при поддержке станкового пулемета, и попытался бы обойти передовую линию обороны противника.
— Но мы не наблюдаем никакого движения ни с фронта, ни с флангов.
— Японцы не идиоты, чтобы показывать себя, когда не надо. В этом подразделении служат хорошие солдаты, управляемость отлажена. Перед нами профессионалы. Они умеют перемещаться скрытно, тем более что местность позволяет им это сделать. А вот наши бойцы потеряли страх. Смотри, капитан, некоторые высунулись чуть ли не по грудь. Отдай команду… — Договорить он не успел.
Расчет станкового пулемета не упустил такого подарка и открыл огонь по позициям передовой линии. Раздались всхлипы, крики.
— Твою мать! — выругался Шагаев и тут же упал на дно траншеи.
Пули станкового пулемета вздыбили землю на бруствере. Японский расчет вел прицельную и быструю стрельбу. Там тоже были специалисты высокого уровня.
Советник повернулся к Гандоригу и сказал:
— Капитан, посылай заместителя прояснить ситуацию по потерям. Жаль, что мы так и не знаем, где находятся бронеавтомобили.
— Что еще сделать? — спросил начальник заставы.
— Убедиться в том, что нас не обходят, в противном случае провести перегруппировку, по одному отделению с каждого фланга развернуть на север и юг. Уточнить потери и держать фронт.
— Но штурмовая группа противника, которая шла посредине, практически уничтожена, — сказал Бержингин.
— Тебе, Торхан, известна численность японской штурмовой группы? Ты знаешь, получил командир подразделения, атакующего нас, дополнительные силы или нет? Ведь одни могли идти с сопок, а другие — пробираться между ними. Это тебе известно?
— Никак нет!
— Тогда делай то, что я сказал.
— Слушаюсь!
— А мы?.. — спросил Гандориг.
— Мы будем держать южный фланг.
— Может, подвести отделение резерва?
— Его тут же перебьет расчет станкового пулемета. Поэтому я и спрашиваю, где бронеавтомобили. Они уже должны были подойти.
— А я откуда знаю, где они? — Капитан повернулся к заместителю. — Выполняй приказ советника, Торхан! По мере получения информации передавай ее нам через посыльных.
— Понял, пошел!
Задержка же бронеавтомобилей объяснилась просто. Одна из машин банально слетела в яму рядом с дорогой. Водитель на мгновение отвлекся, пропустил небольшой изгиб.
Теперь оба экипажа старались вытащить машину. Это получалось у них с большим трудом. Все же автомобиль бронированный, тяжелый. Тросы звенели струной. Уходило драгоценное время. Была хорошо слышна пулеметная дробь, сопровождаемая одиночными винтовочными выстрелами. Бой шел в километре от того места, где приключилась беда.
Заместитель начальника заставы ушел и вскоре сообщил через посыльного, что японцы не замечены. Скорее всего они находятся в укрытиях между сопками и передовой линией обороны, следовательно, повода для перегруппировки пока нет. Делать это нежелательно еще и потому, что передислокация будет замечена противником. Ведь пограничники уже понесли серьезный урон. Десять бойцов погибли, четверо были ранены, двое из них — тяжело.
