– Ох, Злата… – подняла на меня голову сокурсница, и по смущенному выражению её смазливого лица стало понятно – что-то не так.
– Я уже восемнадцать лет Злата. Что случилось? – процедила раздраженным тоном.
– Тут такое дело…
– Или ты сразу всё расскажешь или я пошла пить чай к девчонкам с эконома, – осекла блондинку, не желая принимать участие в дешевом спектакле.
– Парни из баскетбольной команды Андрея выложили в соцсеть фотографии с вчерашней вечеринки… – вдруг выпалила Карина, язвительно посмеиваясь.
Тяжело вздохнула, расправляя плечи и готовясь к худшему. К гадалке ходить не надо, чтобы представить содержание этих снимков. Я не сомневалась, что увиденное подпортит настроение.
Вопрос лишь в том, насколько всё плохо?
– Дай взглянуть… – лишенным эмоций голосом пробормотала в ответ.
– Да, пожалуйста, – соседка по комнате, не сводя с меня изучающего взгляда, протянула смартфон в красном чехле.
Горло свело от неожиданного спазма, а глаза, должно быть, так округлились, что чуть не вылетели из орбит. Колени перестали держать, и я, как подрубленная, рухнула на кровать.
Во весь экран телефона красовалось фото полуголого Андрея, верхом на котором сидела какая-то распутная девица. Судя по наклону её головы, в момент фотографии их губы двигались в унисон…
Комок тягучей желчи поднялся по пищеводу, заставляя непроизвольно зажать рот рукой. Интенсивно моргала, ощущая, как щиплет глаза.
Ведь я до последнего в него верила.
– Похоже, твой Андрюшка вчера хорошенько оторвался, – рассмеялась Карина, медленно втирая горошину крема в область декольте.
– Похоже на то… – сухо согласилась я.
– Ой, Златка, главное – не будь дурой. Ну, загулял парнишка, ничего страшного. Давай ему почаще, и всё у вас наладится, – глубокомысленно заключила блондинка, усердно втирая густую белую массу в кожу.
– Пойду, подышу воздухом… – зачем-то доложила я, закрывая за собой дверь.
* * *
– Злата! – окрикнул Громов, когда я спускалась между этажей.
– Андрей… – глухо отозвалась, еле шевеля одеревеневшим языком.
– Ты уже видела это дерьмо? Да?! – баскетболист попытался взять меня за руку, но я отпрянула.
– Вся общага, наверное, видела… – пожала плечами, избегая смотреть ему в глаза.
– Злат, я просто перебрал… Ничего не помню. Тем более эту девицу. Мы с Феликсом выпивали. Потом чистый лист. Парни помогли добраться до блока, я еле шёл… А недавно скинули эти фотографии… Ума не приложу, как это возможно…
Громов задыхался. Каждое его слово было пронизано болью и непониманием. В какой-то момент мне даже стало его жаль.
– Ты правда ничего не помнишь? – прошептала, стараясь ухватиться хоть за какую-то соломинку, чтобы вытянуть наши отношения из этой трясины.
– Конечно! Я никогда тебе не вру! Помню, как сказал Феликсу, что собираюсь в общагу. Он предложил выпить по бутылочке пива за победу. Ну, я подумал, двадцать минут роли не сыграют, а потом отключился…
– Всё понятно, – пробормотала, окончательно складывая в голове кусочки пазла.
Не удивлюсь, если Железнов что-нибудь подмешал Громову. Извращенные игры человеческими судьбами – это очень в стиле мажора. Устало вздохнула, опускаясь на подоконник. Андрей присел рядом, притянул меня к себе, крепко обнимая за талию.
– Прости меня. Больше никаких вечеринок. Будем проводить каждый вечер вместе. Если хочешь, уговорю коменду заселить нас в одну комнату. Ты ведь сама не захотела, когда я предлагал…
– Всё нормально, Андрюш. Я тебе верю… – произнесла через силу.
Его ладонь опустилась на моё бедро. Стиснула зубы, чтобы не отодрать её. В этот момент тело взбунтовалось против собственнических прикосновений Громова. Перед глазами застыло изображение его вчерашних утех. И хоть головой я понимала, что это очередная грязная манипуляция Железнова, сердце разрывалось в клочья от осознания какого-то тупого бессилия перед лицом врага.
Феликс, как ледокол, сметал всё на своем пути. И даже некогда настоящая твердыня – наши с Громовым отношения – уже не казалась такой уж прочной…
* * *
Сегодня на учебе все только и делали, что обсуждали меня. Конечно, такая сенсация: «бойфренд Мягковой напился до чертиков и вёл себя непристойно». Судя по отголоскам разговоров, похождения Громова обрастали всё новыми грязными подробностями. Старательно изображала занятость, но к середине дня нервы начали сдавать.
Феликс сидел в дальнем конце аудитории, когда я набралась смелости и остановилась возле его стола. Мажор медленно поднял голову и, сузив гранитно-серые глаза, расплылся в удивленной улыбке.
– Мы можем поговорить? – произнесла вполголоса, ощущая спиной заинтересованные взгляды однокурсниц.
– Конечно, – он равнодушно пожал плечами.
– Наедине, – процедила я, от волнения покусывая нижнюю губу.
– Ещё лучше, – самодовольно ухмыльнулся Железнов.
Он поднялся из-за стола и ленивой походкой направился к выходу из аудитории. Остановившись в пустом классе информатики, на всякий случай закрыла дверь на замок. Не хотелось, чтобы чьи-нибудь любопытные уши подслушали этот разговор.
Феликс стоял в метре от меня. Он так внимательно смотрел, что, казалось, забывал дышать. От волнения сердце колотилось гораздо быстрее, чем обычно, но в глубине души появилась новая, совершенно нетипичная для меня сила. Внутренности сводило от пугающего возбуждения.
– Зачем ты это сделал? – я медленно расправила плечи, набираясь сил держать удар.
– Что именно? – безучастно парировал студент, поглаживая кончиком пальца густую черную бровь.
– Фотографии. Хочешь заставить меня поверить, что он изменил с развязной девицей с фото?
Губы Феликса сложились в болезненную улыбку.
– Не-а… Ты ведь не дура. Он просто отключился, правда, сперва перепробовал половину коллекционных напитков папаши. Но мне не жалко, тем более для твоего парня.
– Андрей не хотел туда идти… – воскликнула я, нервно всплеснув руками.
– Если я чего-то не хочу, никто не заставит меня это делать… – не повышая голоса, задумчиво отозвался собеседник.
– Зачем? – повторила онемевшими губами.
– Потому что я бы никогда не променял тебя на пьянку с дружками, – сдавленно прорычал Железнов, и, наконец, стало ясно, чего ему стоил этот скучающий тон.
– Зачем тебе всё это? – иступлено пробормотала я.
– Ты достойна лучшего. И я не о себе. Но парень, который выбалтывает первому встречному подробности вашей интимной жизни, явно не самый надёжный вариант… – в его прокуренном голосе улавливалась ирония.
