– Что еще за парень?! – сердито поинтересовался приятель.
– Сынок отцовского компаньона. Они вместе с пеленок. У тебя ни единого шанса…
* * *
Полчаса бродил в толпе подвыпившей ряженой публики, стараясь отыскать златовласку. Но тщетно – сбежала, прямо как чертова Золушка, оставив мне на прощание неконтролируемый стояк.
– Феликс, хотел спросить, что это за чумазый порноактер вьется рядом с Линкой? – язвительно поинтересовался долговязый блондин в костюме мушкетера.
Антон Ковалев – сын нефтяного магната, занимающего третью строчку списка самых богатых людей России, указал бутафорской шпагой в сторону приближавшегося Эда.
– Мой друг Эдик… – бросил между делом, продолжая выискивать взглядом сбежавшую однокурсницу.
– Кто он такой? Чем занимается? – не унимался Тоша, глядя на меня исподлобья.
– Надежный парень. Пообщайся с ним, сразу поймешь. У них с братом своя автомастерская. Эй, Эд, иди сюда! – махнул рукой, помогая другу избавиться от общества любительницы молоденьких жеребцов.
– Спасибо, – понимающе ухмыльнулся приятель, останавливаясь возле нас и переводя взгляд на моего спутника.
– Феликс сказал, ты работаешь в автомастерской? – зачем-то уточнил Ковалев, и тут я напрягся.
– Есть такое дело… – согласился Эдик.
– Поможешь отремонтировать кое-что? – задумчиво улыбнулся Тоша, оголяя чуть выпирающие клыки.
– Ну, хорошо, – немного отстраненно выдал друг.
– А можешь прямо сейчас осмотреть колеса на моем «Гелике»? – насмешливо вскинул бровь парень Ангелины, и на скулах стритрейсера дрогнули желваки. – Я заплачу. Деньги не проблема.
– Тош, ты ничего не путаешь? – вклинился я, стараясь предотвратить надвигающийся ураган.
Мало кто знал, что Эдуард заводился с пол-оборота и, несмотря на миролюбивый внешний вид, почти всегда бил первым.
– Феликс, всё нормально. Конечно, осмотрю колеса на твоем «Гелендвагене»… Какие проблемы? Но сперва нужно кое-что подправить…
– Что?
– Твою наглую рожу! – осклабился друг, зарядив кулаком в лицо сыну миллиардера.
– Бл*ть… ТЫ ПОКОЙНИК… – прохрипел Ковалев, пятясь от Эда, как от разъяренного быка.
– Что здесь стряслось?! – воскликнула Лина, изумленно глядя на расплывающуюся физиономию бойфренда.
– Автомеханик напал на меня… – с плаксивой бабской интонацией в голосе пожаловался Антон, и меня потянуло блевать.
По правде говоря, несмотря на то, что он бесконечно ошивался в нашем доме и присутствовал на всех приемах семьи, мы так и не смогли нормально поладить. Ковалев только и делал, что чесал языком, а все мужские вопросы решал за него папочка или громила телохранитель.
– Эй ты, грязнуля, пошел вон, пока я охрану не позвала! Иди отсюда…
– Это мой друг. Полегче! – стараясь утихомирить, дернул сестру за локоть, но она обладала ещё более взрывоопасным характером, чем я…
– Отвали, Феликс! Вечно шляешься с каким-то отребьем! Зачем притащил в дом этого неблагополучного?! – разошлась Ангелина, глядя на стритрейсера с яростью.
Вдруг Эдик, до этого момента молча наблюдавший за разразившимся скандалом, сделал резкий выпад вперед, стискивая хрупкое запястье сестры пальцами.
– Ну-ка отвали от неё… – зашипел Ковалев.
– Братан, аккуратнее… – напряженно предостерег я.
– Ты меня запачкал. Фу-у… – брезгливо заверещала Лина, глядя на темную полосу на своей белоснежной коже.
– Извини, царевна… – странно усмехнулся приятель напоследок.
– Больной! – пригрозила сестра, сжимая свои кукольные кулачки.
– Ему не поздоровится… – процедил Ковалев, прижимая Ангелину к груди.
– Ты сам его спровоцировал. Так что не вздумай рыпаться! – выдал ледяным тоном, не оставляя сомнений – в случае чего, будет иметь дело со мной…
* * *
Все еще испытывая раздражение, обнаружил, что мать со Златой вернулись в гостиную. Поспешил к ним, пока желанную добычу вновь кто-нибудь не перехватил.
– Сынок, твоя девушка просто золото! – безапелляционно заключила мама, одергивая паранджу.
– Какое интересное сравнение… – загадочно ухмыльнулся, притягивая златовласку к себе за бёдра.
– Ну ладно, отдыхайте, ребята, не буду больше вам мешать, – жизнерадостно подытожила женщина, растворяясь в толпе гостей.
– Почему так долго? – буркнул я, внимательно заглядывая красавице в глаза.
– Старалась убедить твою маму, что ты встал на путь истинный. Она уже всерьез задумывается над тем, чтобы вернуть кредитные карты… Насчет машины дела обстоят хуже. Но я работаю и в этом направлении…
Злата
– Поцелуй меня! – приказал Железнов, и я ахнула.
– Что? – по спине пробежал холодок.
К счастью, в этот момент освещение сделалось приглушенным, а музыка заиграла громче – на сцену вышел очередной псевдо талант.
– Родители смотрят. Мы должны поцеловаться, чтобы у них не осталось сомнений… – парень провел рукой по моим волосам.
Он стоял практически вплотную, широко расставив ноги, и со всей откровенностью заглядывал в глаза. Выглядел как слетевший с катушек псих, и этот черный обтягивающий костюм рогатого как нельзя лучше подчеркивал одержимость парня.
– Но-о… – вздохнула, стараясь набрать побольше воздуха, как перед прыжком в воду.
– Послушание и подчинение, золотце…
Феликс прошелся языком по моей нижней губе. Он облизнул её, словно карамельку. Боже правый! Я стояла не шелохнувшись, ощущая влажное дыхание на своем лице. Губы мучителя казались мягкими и упругими, а прикосновение металлической сережки к разгоряченной коже спровоцировало сладкий спазм между ног. Ах! От парня разило сексом. Запах желания окутал с головы до пят, и по телу разливалась приятная истома.
На мгновение Железнов замер, пронзительно заглянув мне в глаза. От этого уверенного похотливого взгляда в ложбинке между грудей зашевелились мурашки.
– Я не хочу… – вздрогнула, когда рука, которая до сих пор находилась в волосах, с силой сжала несколько прядей, а затем опустилась мне на шею.
Феликс притянул меня ближе, и перед глазами всё поплыло.
– А-у… – теплые губы накрыли мои, и ресницы, как по команде, захлопнулись.
Мучитель резко протолкнул язык в рот, заглушая стон протеста. Прогнулась в спине и, чтобы не потерять равновесие, обвила его шею руками. Мы стояли так близко друг к другу: слышала, как колотится его мятежное сердце, в то время как мое, кажется, вообще перестало биться…
– Золотце… – прохрипел Железнов, на секунду отрываясь от моего рта. Он задержался на расстоянии дыхания, и мы замерли щека к щеке.
