– Пожалуйста, отвези меня домой… – надломленная гордость не давала нормально дышать.
Всё это выглядело так, будто пришла к нему за подаянием. Боже! Железнов отчаянно рассмеялся, прижимая меня ближе к груди. Он с такой силой сдавил ребра, что даже пошевелиться не могла.
– Полтора месяца я вёл себя как пай-мальчик. Не пил, не нюхал и не с кем ни трахался. И знаешь почему?..
Только тут заметила, каким пронизывающим взглядом он на меня смотрит. Во рту пересохло. Пробурчала что-то неразборчивое, млея от ощущения его горячего дыхания на своей щеке.
– …Чтобы найти долбанные силы держаться от тебя подальше. Стоило бы выпить или покурить чего-нибудь отвязнее сигарет, и я бы уже летел к тебе… Но я решил этого не делать. Ты взрослая девочка, Злата. Я несколько раз звал тебя с собой. Хватит принуждений…
Феликс замолчал, прочерчивая губами дорожку из поцелуев на моем затылке. Медленно. Чувственно. Со знанием дела вдыхал сантиметр за сантиметром запах моих волос. Они были чистыми и рассыпчатыми: только вернулась из душа перед тем, как Ангелина вероломно увезла к черту на кулички…
– …И раз ты пришла… – Железнов вздохнул, расстегивая мою кожаную куртку.
Я не возражала, потому что печка в машине работала на полную катушку. Через считанные мгновения наша верхняя одежда угодила на заднее сидение авто, а я осталась сидеть на нём в одной футболке и джинсах.
– Я пришла, потому…
– Потому что Лина сказала, что я не в себе. И ты, как самая милосердная барышня столицы, примчалась выводить из запоя. Очень мило.
– Нет, – тихо проронила после небольшой паузы.
– Тогда зачем?.
– Я соскучилась.
Повернула голову, с удовольствием отмечая, как Феликс изменился в лице. Он выглядел потрясенным и обезумевшим от счастья одновременно.
– Тогда у нас проблема, золотце…
– Какая по счету?
– Нужно как-то добраться до дома, чтобы я не изнасиловал тебя по дороге, – почувствовала через джинсы его большой твердый член.
Кончик языка скользнул в мою ушную раковину, в то время как ладонь сжала грудь. Обнаружив, что я без бюстгальтера, однокурсник шумно сглотнул.
– Ох… – смущенно поджала губу, ощущая, как влажное тепло обволакивает низ живота.
Феликс завел машину и, нехотя убирая руку с моего бедра, положил ее на руль. Он выжал газ, автомобиль плавно тронулся с места.
– Железнов, ты что творишь?! Дай мне вернуться на пассажирское сиденье!
– В твоих же интересах не болтать водителю под руку… – задумчиво глядя на дорогу, выдал он.
Парень смотрел перед собой, изо всех сил стараясь показать безразличие. Не могла отвести взгляд от тонкой венки у основания мощной шеи, которая еле заметно подрагивала. Она отражала его истинное состояние.
– А если гаишники остановят? – пробормотала при выезде на многополосную магистраль.
– Открою тебе маленький секрет: машины из автопарка моей семьи не останавливают гаишники.
– Ну и ну… – озадаченно покачала головой.
– Да. Так что сиди и привыкай.
– К чему?
– Не выпущу тебя из рук до самого утра…
* * *
– Приехали, – выдал Феликс, переполненным желания голосом, когда мы остановились внутри тускло освещенного гаражного бокса на территории их особняка.
К этому моменту я уже неплохо освоилась на коленях парня, находя сложившуюся ситуацию довольно волнующей.
– Отлично, потому что я хочу кое-что выяснить… – робко пробормотала, прижимаясь к его колючей щеке.
– Ну разумеется. Сейчас мы до самого утра будем обсуждать всю эту чушь. Какая неожиданность! – устало вздохнул спутник, сдавливая ладони вокруг моей талии.
– Нет… – хрипло рассмеялась в его приоткрытые губы.
– Опять двадцать пять, Мягкова. Так чего ты хочешь? – Его зрачки расширились, глаза стали больше походить на две манящие черные дыры.
– Я хочу узнать, почему тебя прозвали Железным…
«Боже, неужели я сказала это вслух?»
Феликс
Всю дорогу до дома её попка елозила по моему каменному стояку, поэтому управлять тачкой было чертовски сложно. Пару раз я даже собирался свернуть с основной дороги, устроив парковку где-нибудь в ближайших кустах. Правда, в последний момент решил не экспериментировать – побоялся спугнуть застенчивую пташку.
Поставил автомобиль на ручник, с облегчением вздохнув, когда услышал её хрипловатый эротичный призыв к действиям.
– Я хочу узнать, почему тебя прозвали Железным…
Бл*ть.
Это было выше моих сил.
Стремительно расстегнул замок у неё на джинсах, просовывая руку под трусики. Злата попыталась отстраниться, на что я злобно гавкнул, потираясь каменным членом о её задницу.
– Узнаешь прямо сейчас, – свободной рукой отодвинул сиденье назад, чтобы она могла удобнее расположиться на моих коленях, продолжая сжимать разбухший холмик горячей плоти. – Такая мягкая и гладкая, Злата Мягкова… Зуб даю, потекла сразу, как только я прижал тебя к себе?
Пальцы скользнули от клитора к узкой дырочке входа, и девушка взвизгнула, разводя ноги шире. Я чуть приподнял её, приспуская джинсы и трусики.
– Феликс, не здесь… – слабо запротестовала, глядя на меня с выражением дикой мольбы.
Сощурил глаза, словно в лицо ударил прямой луч солнца. От её взволнованного кроткого взгляда сердце сжалось. Твою мать. Почувствовал, как сквозь кожу прорастают крылья.
«Ты сама пришла, моя драгоценная девочка… Мой самый непослушный бес в ребре».
– Это всего лишь прелюдия. Не волнуйся. Займемся любовью чуть позже. Как и положено – в моей койке. Накрою тебя собой и буду медленно ласкать до полного изнеможения наших тел. Но сперва немного поиграем. Хорошо?
– Да… А как? – слабо улыбнулась красавица.
– Позволь избавить тебя от одежды? Просто доверься, и увидишь, всё будет очень хорошо.
Злата робко кивнула, и я продолжил стягивать её джинсы и трусики. Очередь дошла и до ботинок с носками. Спустя считанные секунды вся её одежда полетела на соседнее сидение. Щеки девушки сделались пунцовыми. Она попыталась стыдливо прикрыться, на что я только покачал головой.
– Какая ты гладенькая… – провел фалангой по нежной коже лобка, чуть надавливая на клитор, отчего аппетитные губки приоткрылись.
– У-у-х…
– Сядь на меня по-другому. Я хочу видеть всё.
Злата послушно перекинула ноги, сделав так, как я просил. Девушка сидела обнаженной лицом ко мне с призывно расставленными ногами.
Золотисто-русые пряди кокетливо покоились на безупречных сиськах, а розовая сердцевина поблескивала от влаги. Член стоял прямо, как часовой. Мои глаза, должно быть, стали размером с баскетбольные мячи.
