– Ну, что стоишь? Звони, – подтолкнула ее Лиза к воротам. Кристина нервно взглянула на подругу, подняла воротник пальто, несмело нажала на звонок. Камера над забором задвигалась, пытаясь сфокусироваться на них. Короткий щелчок ознаменовал, что последний рубеж взят. Они вошли.
Зимний сад выглядел таким же красивым, каким запомнила его Кристина. Покрытые инеем голубые ели загадочно сверкали, дорожка, ведущая к дому, вычищена до самых плит. На крыльце с резными перилами девушки увидели женщину в норковой шубе.
– Кто это? – шепотом спросила Лиза, пока они медленно приближались к ожидающей их фигуре.
– Не знаю. Может, Мэдисон решила лично поприветствовать меня, – пожала плечами Крис.
Но незнакомкой оказалась вовсе не сестра покойного Джонатана. Женщина скупо, но вежливо улыбнулась подошедшим девушкам.
– Здравствуйте, я Татьяна. Я домработница. Примите мои соболезнования, Кристина. И добро пожаловать домой.
Кристина едва сдержала удивленное восклицание. Неужели все московские домработницы выглядят так претенциозно. Она смутно помнила старую домработницу, но точно знала, что норковых шуб та не носила.
– Спасибо, – сдержанно кивнула Монахова. Татьяна распахнула перед ними дверь в ярко освещенный холл. Внутри дом выглядел так же, как и восемь лет назад. Вика ничего не изменила.
– Татьяна, это Лиза, моя подруга. Она будет жить с нами. – Спохватившись, представила Кристина Озерову, оборачиваясь к ступающей за ними по пятам женщине.
– Вам накрыть ужин в гостиной прямо сейчас? – вежливо поинтересовалась Татьяна.
– Лучше проводите нас в комнаты, – попросила Монахова. Все, что ей было сейчас необходимо, это горячая ванна и рюмка коньяка.
Оказавшись в просторной бледно-голубой спальне, в которой провела пять долгих лет своего детства и юности, Кристина обессилено опустилась на кровать. Лучше бы ей выделили другую комнату. Эта хранит слишком много воспоминаний. Ее взгляд упал на зеркало, накрытое черной тканью. Изменилось главное. Никогда больше в этом доме не прозвучат шаги ее матери. Закрыв глаза, Кристина сдержала приступ боли, прежде чем он успел пронзить сердце. Ей так много хотелось узнать, но было слишком поздно, чтобы задавать вопросы.
Приняв горячую ванну, и облачившись в извлеченный из сумки халат, Кристина отправилась в комнату Лизы. Озерова в точно таком же халате стояла у окна.
– Летом тут, наверное, просто рай, – завороженно пробормотала она, глядя на пустой бассейн под навесом. – Я и представить не могла, что ты так богата.
– Не я, а Джон. Мне ничего не нужно от этой семьи.
–Но мы скоро узнаем, что он оставил тебе. Так ведь? – повернувшись, Лиза посмотрела на Кристину.
– Для меня это не важно. Я приехала, чтобы похоронить их, проводить в последний путь и попрощаться.
– Ты как? Очень тяжело? —обеспокоенно спросила Лиза, заметив изможденный вид подруги.
– Думала, что будет хуже. Но я чувствую только неловкость. Это дом Джона. Не знаю, должна ли я быть тут. По закону он должен отойти сыну.
– Закон имеет силу, если нет завещания, но оно есть. Так?
– Да, Мэдисон что-то говорила. И все же мне не по себе.
– Но ведь Дэниэл не живет здесь. Ты заслужила свое право находиться здесь. Я больше чем уверена, что именно тебе достанется этот дом. И я бы на твоем месте приняла его и осталась. Черт, это же мечта.
– Тебе нравится? – спросила Кристина, мягко улыбаясь подруге. Лиза нежно коснулась ее щеки.
– Мне ты нравишься, когда вот так улыбаешься. Это подороже, чем прекрасный дом.
Глава 2
С самого утра без звонка и предупреждения заявилась Мэдисон со своим мужем.
Кристина проснулась от настойчивого стука в дверь.
– Лиза, вы не знаете, где я могу найти Кристину, – почти кричала Татьяна. Лиза никак не отреагировала на вмешательство, продолжая забавно посапывать во сне. Толкнув подругу в бок, Кристина встала с кровати и, накинув халат, вышла в коридор.
– Не шуми, Татьяна. Я здесь. Можешь перенести мои вещи в эту комнату. Нам с Лизой не нужны разные спальни. Вполне хватит одной. – сдержанно улыбнувшись, Кристина наблюдала, как медленно краска покидает лицо домработницы.
– Хорошо, – взяв себя в руки, кивнула Татьяна.
– Что ты хотела? – сухо спросила Крис.
– Мэдисон приехала. Она в гостиной с мужем.
– Напомни, пожалуйста, как зовут ее мужа, – попросила Монахова.
– Роберт Хьюстон.
– Спасибо.
Вернувшись в свою спальню, Крис быстро привела себя в порядок, наспех облачилась в строгую серую блузку и черные брюки-дудочки и спустилась в гостиную. Заметив Кристину, Мэдисон вскочила с дивана. На ее красивом лице застыла маска неестественного страдания. Наверное, черный цвет ее платья намекал на траур, но намек был очень легким. Короткая длина подола и смелое декольте демонстрировали неплохо сохранившееся тело сорокалетней Мэд. Волосы женщины были распущены по плечам сверкающими волнистыми локонами, лицо безупречно накрашено, в синих глазах сочувствие и фальшивые слезы.
– Девочка моя, какое горе! – с чудовищным акцентом, воскликнула Мэдисон, хватая Кристину за руки. Девушка не на шутку испугалась. Пальцы Мэдисон были ледяными, Кристине показалось, что ее держит не женщина, а красивая хищная паучиха. Она ни на грамм не верила, что эта женщина искренне сочувствует ей.
– Это было ужасно. Я была дома, когда мне позвонили из больницы. Твоя бедная мать скончалась на месте, а Джон через пару часов в реанимации. Огромное горе для всех нас. Как хорошо, что ты так быстро приехала. Они бы это оценили. Боже, я, наверно, все слезы выплакала. Представляю, что ты чувствуешь, милая. У тебя же никого не осталось!
– Да, вы правы, – сухо ответила Кристина, осторожно освобождаясь. Повернув голову, она посмотрела на Роберта, мужа "паучихи". Немолодой подтянутый мужчина с грустными карими глазами не вызывал у нее такой неприязни, как его жена. Ему даже не нужно было говорить, чтобы она поняла – он скорбит искренне в отличие от тараторящей Мэд.
– Это мой муж, Кристина. Роберт Хьюстон, – спохватившись, женщина представила супруга.
– Примите мои соболезнования, – мягко произнес Роберт, пожимая руку Кристины, а она невольно задумалась, почему Мэдисон не взяла фамилию мужа, оставшись Норман даже после брака.
– Спасибо, – Монахова тепло улыбнулась мужчине, и повернулась к Мэдисон.
– Я бы хотела сама заняться организацией похорон, – тоном, не терпящим возражений, заявила Кристина. Мэдисон обомлела, искусно накрашенный рот некрасиво искривился.
– Кристина, это не обязательно, – пыталась возразить Мэдисон. – Дэниэл позаботится обо всем. Почти все уже готово.
Кристина холодно смотрела на сестру отчима. Она понимала, что так намекает на тот факт, что Кристина не является единственной родственницей погибшей семейной пары.
