– Я слышала, что Марк до сих пор в Голливуде, – снова вернувшись к теме блудного сына, сообщила Вика. Все внимательно уставились на нее, в ожидании сенсации. Я же чувствовала себя неловко. Особенно под понимающим взглядом Артема. – Максим узнавал по своим каналам, и даже нашел его в сетях, но к нему так просто не добавишься. На заявки в друзья он не реагирует, и через агента с ним тоже невозможно связаться.
– Кто такой Марк? – шепотом спросила у меня Ира. Я пожала плечами.
– Еще один брат, – так же тихо ответила ей.
– Тоже приемный?
– Нет, родной.
Вика услышала наши перешептывания и посмотрела на Иру.
– В том-то и дело. Что родной. Ни один конфликт с родителями не может длиться столько времени. Какое-то глупое упрямство, гордость непонятная. Мы то, что ему сделали? Я, кстати, говорила, что он каскадером работает?
– Ему всегда нравилось совершать необдуманные поступки, – вырвалось у меня. Тёма по-дружески хлопнул меня по плечу.
– Тебе тоже, сестренка. Вы поэтому были неразлучны. Может, тебе стоит написать ему? – шутливо заявил он.
– Да, действительно, Маш, – поддержала инициативу брата Юля. Света энергично закивала, налегая на шампанское. – Вы же были неразлучны. Друзья не разлей вода. Тебе он непременно ответит. Почему нет?
Эти две почти сорокалетние мадамы точно не знают о пикантном секретике, но вот Вика в курсе. Хитрая сучка, специально завела эту тему. Вопрос в том, для чего?
– Не думаю, что это хорошая идея, – мрачно качаю головой. Сердце уже тревожно бьется, ладони потеют.
– Почему? Я уверен, что он ответит. Тебе – сто пудов. – самоуверенно заявляет Артем. Мне хочется убить его на месте. Кто-то уже тащит ноутбук, и что-то там ищет. Я не верю в происходящее. Остановите землю, я сойду.
Я в ужасе….
– Тема, ты ничего не забыл? – сквозь зубы цежу я, пронзая его яростными взглядами, но идиот только шире улыбается. Остальные возбужденно гудят, предвидя новое захватывающее приключение, на которое я не подписывалась. Не хочу, отпустите меня домой, на вокзал, в общежитие….
– Я все, дорогая Маша, помню. Но именно поэтому уверен, что у тебя больше шансов вытащить из сумрака нашего блудного Марка и вернуть его в семью.
– Если бы Марк хотел, то сто раз вернулся бы сам, – категорично заявляю я. Я не успеваю опомниться, как меня уже фотографируют, создают профиль. И руководит всем, конечно же Вика. «Пожилые» Юля и Света только пьяно хихикают. Мало им движухи дома… Мамочки. Вика водрузила мне ноутбук на колени, вся семья, которая была в сборе сегодня, выстроилась за моей спиной. Воцарилась гробовая тишина.
– Что это такое? – спросила я, тыкая в экран.
– Это его профиль. Не видишь, что ли? Отправляй заявку, – с нотками раздражения диктовала мне Вика. Вот блин. Не отстанут же.
– Это точно он? – с сомнением спрашиваю я, разглядывая аватарку с горящим человеком. Но имя, конечно, говорит за себя. Почему он не взял псевдоним? Идиот. Так не прячутся, если не хотят, чтобы их нашли. – Дайте мне выпить. – обречённо вздохнув, командую я. Мне протягивают сразу два бокала. И я выпиваю оба. Почти залпом. Мне нужно. Для храбрости. Напомните, что я здесь делаю? И кто эти люди?
– Кто знает, сколько на свете Марков Красавиных, а? Может в другой раз? – жалобно спросила я.
– Нет, – хором отвечают мне. И даже Ира… эта предательница, которая быстро снюхалась с моей безумной семейкой.
– Ладно, – смиренно киваю я. Надо-то только нажать мышкой на стрелку оправить заявку и все. Он даже не онлайн. Мне повезет. Непременно повезет, и Марк не ответит. А я потом удалю свой аккаунт. Он же не знает, как я сейчас выгляжу, мало ли кто к нему стучится… с таким же именем, как у меня. Хм…
– Все, можно дальше идти смотреть фотографии, – заявляю я, составляя ноутбук с колен на диван.
– А покажите мне Марка, – вдруг требует пьяненькая Ира. Меня ее дедушка прибьет. Скажет, что развратная Маша Красавина испортила нравственную Иру Самойлову.
– Сидим здесь и ждем ответа, – категорично заявляет Вика. – Тёма, найди альбом, где Марк есть. Что-нибудь из последних фото.
Ира сидит рядом, и я не смогла удержаться, чтобы не скосить глаза в альбом, разложенный на ее коленях. У меня тоже есть такая фотография. Даже сейчас она спрятана за обложкой паспорта. Я не фанатка, и не смотрела на нее года два, но выкинуть не могу. Не могу…. Ему здесь девятнадцать. То самое лето. Отросшие волосы, выгоревшие на солнце, зеленые глаза с чёртинками, чувственные губы, которые улыбаются мне… мне, ведь это я его снимала.
Как давно это было…У меня дух захватывало каждый раз, когда я смотрела на него. А сейчас я чувствую только глухую боль и сожаление. Мне кажется, что меня обманули, пообещав что-то большое, волшебное, невероятное, особенное, не дав ничего, кроме пустых надежд и несбывшихся желаний. Я так долго мечтала о нем. Так мучительно переживала его отъезд. Если бы они знали, то не заставили бы меня сейчас писать Марку. Они рвут мне душу и даже не видят этого. А Марк бы понял. Он всегда чувствовал мое состояние. Угадывал малейшие перемены, да и сам был таким же – переменчивым, взрывным. Сейчас я смотрю на его фото, и больше не чувствую того волшебства, что происходило со мной раньше. Только горечь. Просто красивый парень, в которого я когда-то по глупости влюбилась и напридумывала себе всякого.
– Классный, а? – мечтательно вздохнула Ира. – Такому бы я отдала свою девственность.
Я чуть в обморок не упала. А Артем заржал, как ненормальный. Вика загадочно ухмыльнулась, прикрыв губы ладошкой. И только Юля со Светой продолжили пребывать в блаженном неведении.
– У тебя еще есть, что отдать? – решаю перевести стрелки. Ира смущается, пожав плечами.
– Нет, но, если бы было…, – она хихикнула. – Ну, сексуальный парень. Глаза какие блядские.
– Ира, мы в приличном доме, – строго заявляю я. Тёма, совсем обнаглев, кладет руку на плечи Ирины.
– Маш, мой дом – какой угодно, но не приличный, но об этом Артуру не говори.
И в этот момент ноутбук запищал. Я желаю вид, что временно оглохла, но Вика снова водружает ноутбук на мои колени.
– Принял, – торжественно сообщает она, чуть ли не прыгая от радости. Все обрадованно гудят, и только я готова была провалится сквозь землю. Или хотя бы в камень превратиться. Нигде Медуза Горгона не завалялась?
– Пиши! – приказывает раздухарившийся Артем.
– Что писать? – беспомощно спрашиваю я. Пальцы дрожат, когда я берусь за мышку.
– Тебе лучше знать, – многозначительно отвечает Тёма.
«Привет, Марк. Это Маша. Помнишь меня?»
– Нет, это глупо. Я сотру, – пищу я в полном ужасе от происходящего балагана.
– Оставь. Нормально, – одобряет Ира.
