Теперь, когда курю где-нибудь в одиночестве, или просто выпил лишнего и взгрустнулось, как кретин последний, достаю телефон и автоматически уже фото ее нахожу. И улыбка эта идиотская сразу от уха до уха. Может, это от переизбытка сисек и писек, меня в юность потянуло, к невинности, к чистоте. Хотя у нас с Машей тоже невинного мало было, да и чистого тоже. Просто она особенная была, и особенная осталась. Всех забыл, ее не могу.
Маленькая такая, нежная, глаза доверчивые, искренние. Она меня любила, я знаю. Хоть и маленькая была. А умела уже. Такие вещи сердцем чувствуешь. Не забываются они, даже после сотни других.
Достаю телефон и снова смотрю. Не изменилась она. Так, черты лица четче стали, резче, выразительнее. Плавность детская ушла. Глаза у нее невероятные. Глубокие, печальные, но есть в них какая-то чертовщинка, всегда была. Я, когда смотрю на нее, у меня по спине мурашки бегут и в груди щемит. Может быть, я просто по дому скучаю, ностальгия замучила. А Маша – она всегда мостиком была. Я дом ненавидел. Жил, как в тюрьме. Учеба. Учеба, графики, расписания, планы, репетиторы. С Машей просто было. С первого дня, как ее увидел, понял, что она – своя. Настоящая. Ни разу меня не подвела. А я так с ней некрасиво. Но, наверное, нужно так было, чтобы надежд никаких не осталось. Я бы не вернулся, а она бы ждала. Так – я просто стал неудачной первой любовью, а мог бы и жизнь сломать. Джульетта моя….
Не моя уже, конечно. Вон какая красивая стала. Когда на губы ее смотрю, так много воспоминаний в голове мелькает. Жарко становится. Не сто лет прошло. Шесть всего. Захочешь – не забудешь. Кого теперь она целует? Не хочу об этом думать, но все равно думается. Вроде, и права не имею, но внутри холодно и пусто становится, когда представляю ее с кем-то другим.
– Медитируешь опять? – резко спрашивает Карла, поставив передо мной бутылку пива. На сегодня мои дубли все отсняты, и я могу позволить себе расслабиться.
– Может, в клуб? – убирая телефон в задний карман джинсов, спрашиваю я. Карла садится мне на колени, кончиками пальцев лаская мои бицепсы, поднимаясь к плечам и выше, обхватывает ладонями мое лицо. Я теряюсь в догадках.
– Что ты задумала, женщина? – интересуюсь я, с ленивым любопытством разгадывая ее лицо, обращенное ко мне.
– Что я могу сделать, чтобы ты перестал вести себя, как придурок? – мягко спрашивает она, нежно поглаживая пальцами мои щеки. – Что я делаю не так, Марк? Почему в тебе постоянно живет этот дух противоречия. Я же не дура, понимаю и вижу, что ты делаешь. И зачем. Я не хочу за тебя замуж. Боже спаси от такого счастья. Просто мне нужно быть уверенной, что я не обнаружу у себя букет болезней на очередном медицинском осмотре.
– Я всегда предохраняюсь, Карла, – холодно напоминаю я на случай, если она забыла. На хрен, я тоже не дурак, никто не подловит меня на внебрачных детях.
– Я не об этом говорю, – она легонько ударяет меня по щеке, злится…
– Я услышал тебя, Карла, – произношу сдержанно, забираясь ладоням в глубоко декольте, сжимая округлую грудь. – Ты спросила, что можешь сделать для меня? – в моем голосе появляются игривые нотки. Карла морщит свой очаровательный носик. Я думаю, она давно уже чувствует на чем сидит, и мой вопрос и недвусмысленные намерения очевидны.
– Ты прекратишь выставлять меня дурой перед всей съемочной группой? – спрашивает она, целуя меня в уголок губ. Я грубо стискиваю ее задницу, не собираясь тратить время на всю эту розовую слюнявую возню.
– Так вот, что тебя волнует, хитрая ты лиса, – ухмыляюсь я, задирая одеяние до талии, одновременно расстегивая ширинку, – Никакого секса на территории …хмм съемочной площадки.
– И в отеле, – расширяет границы Карла, доставая из заднего кармана моих джинсов презерватив. Она всегда знает, где искать. Все знают…
– И в отеле, – соглашаюсь я, позволяя ее ловким пальчикам облачить меня в скафандр. Меня данный момент не напрягает. Кожа к коже – это не мое. Не хочу. Мне нужна эта преграда. Уверенность. Не хочу неожиданностей и сюрпризов.
– Только со мной, – шепчет она мне в губы, я захватываю ее рот, кусая нижнюю губку.
– Ты испорченный и отвратительный… ненавижу тебя, – бормочет она, опускаясь на меня. Она напряжена до предела. Может быть, даже не хочет меня. Это акт утверждения ее обладания мной. Глупая. Для меня это просто секс. Я получаю то, что она не дала мне получить с другой. Она тяжело дышит, двигаясь, как заведенная кукла. Ей нужно хотя бы немного ласки и нежности, после всего, что она увидела сегодня. Я не могу быть жестоким, хотя иногда так может показаться со стороны.
– Ты – лучшая, малышка. Обожаю тебя, – горячо шепчу я-то, что она хочет услышать. Мои руки начинают жадно исследовать ее тело, помогая ему немного расслабиться и отогреться. В конечном итоге, я всегда выигрываю и получаю то, что рассчитываю получить.
Со съемочной площадки мы едем в отель. Люксовый арт-отель, который находится в самом центре Рима. Удачное расположение, шикарные номера с джакузи на террасе, великолепный вид на исторические достопримечательности. Я в восторге от Рима, хотя он диаметрально отличается от Лос-Анжелеса. Пока что я нахожусь в некотором экстазе от новых впечатлений, но такое уже было. Рано или поздно, но я всегда возвращаюсь в город Ангелов. В город Грехов.
Сейчас у нас слишком много работы, и времени на изучение Рима остается не так много. К тому же иногда мне приходится вылетать на параллельные проекты. Я работаю не только на Роберта Мейна. Голливудская школа каскадеров, в которой я состою – это огромная организация. И если один из каскадеров, занятый в фильме, рекламе или просто в очередном шоу – вышел из строя, то ему срочно ищут замену… и приходится лететь. Африка, Австралия, Камчатка, куда направят. Я могу отказаться, конечно, и найдут другого, но я почти всегда соглашаюсь. Обожаю весь этот кипишь, перелеты, смены поясов. Два дня назад я засыпал в Италии, а проснулся в Японии, и даже не успев открыть глаза, включился в новый мир, заговорив на японском с представителями принимающей стороны. Четыре часа, на протяжении которых я несколько раз повторил трюк свободного падения со скалы, снятый с третьего дубля из-за сложных погодных условий, а не моего непрофессионализма, я вернулся обратно, в Рим. Итальянский я не знаю, здесь можно на английском. Все понимают. В фильме Мейна сложность в костюмах. То лошади, то мотоциклы. Сюжет перемещается между временем богов и нашими днями. Сейчас это модно. Я ничего особенного в сюжете не вижу, но мне и не нужно. Я не актер. Мое дело – трюки.
Мейн обещал нам снять квартиры, но живем до сих пор в отеле. Я не жалуюсь. Потому что номера очень хорошие. Кстати, другие каскадеры из нашей группы, размещены с гораздо худшими условиями. Чувствую, что однажды придется расплатиться за особое отношение сумасшедшего Мейна. Он точно придумает для меня роль, и только попробуй откажись. Вот что он ко мне привязался? Хотя пока плюсов от нашей дружбы намного больше. Минус один, в том, что мой номер находится в прямом соседстве с номером Карлы и обещание, по всей видимости, придется держать. Сейчас мы валяемся в ее кровати, потому что я не люблю трахаться у себя. Предпочитаю чужую территорию. О причинах не задумывался, просто так сложилось.
