Вначале.
Атмосфера была весьма развратная и разнузданная, как по заказу. Голые танцовщицы и стриптизеры, эротические выступления. Посетители не сильно далеко отстали от обслуживающего персонала в плане скромности. И чем дальше, тем хуже.
Полный сбой моральных принципов, точнее их остатков, случился после или во время шоу, которое велось одновременно в нескольких залах. В двух словах, шоу неприличное с участием нескольких исполнителей. При этом подано не пошло, красиво, завораживающе и чего уж скрывать, горячо и возбуждающе.
Я не помню, кто был инициатором, не потому что хочу снять с себя ответственность. Нет. Я действительно не помню. В проблесках сознания мелькает приглушенный свет, вращающиеся диваны, прозрачные стеклянные стены, какие-то люди, глазеющие на нас, или занимающиеся тем же самым.
Я и Карла, Карла и Алиса, я и Алиса…. Если без подробностей. Потому что подробности растворились в литрах выпитого и ядовитом влиянии принятого. Не мы первые, не мы последние, кто поддается эротическому дурману подобных мест, общей энергии разврата и пьяной вседозволенности.
Мы могли бы это забыть, могли бы утром посмеяться вместе. Меня ничего бы не смутило, да и Карла смогла бы смириться с тем, что ее подружка оказалась на два фронта…
Мы могли бы это забыть и посмеяться утром, если бы остановились.
Но мы не остановились и перешли грань, за которой полностью отказывают тормоза. Если бы я не видел своими глазами, то смог бы притвориться, что ничего не было и со временем поверить в это. Мне было плевать на то, что делала Алиса и с кем. Но не Карла….
Моя память предает меня, не давая всей картины происходящего. Почему меня там не было, как я мог оставить ее одну? Где я был, и как долго? Только одна четкая картинка: я захожу в залитую светом комнату и вижу скачущую Карлу на каком-то парне. Я хватаю ее за волосы и швыряю на пол, после чего избиваю парня, который, скорее всего, так и не понял за что. Нас, конечно же, выводят из клуба. Алису мы так и потеряли. Я что-то кричу Карле и хлещу ее по щекам, она плачет. Как какой-то пьяный сон, который длится и длится.
В отеле мы продолжили ругаться. Она умоляла меня простить ее, но я бросил Карлу в коридоре и захлопнул дверь своего номера перед носом у бывшей девушки.
Я тоже виноват. Еще больше, чем она. Но я не смогу, я просто никогда не смогу к ней прикоснуться. Она не разовая шлюха, на верность которой мне было начхать. Я считал ее своей женщиной, несмотря на собственное блядское поведение. Это нечестно, и ей есть в чем меня упрекнуть. Черт, список может быть бесконечным, но я никогда не пытался выглядеть лучше, чем есть. Она знала, с кем связалась. Если бы я не видел. Не уверен, что Карла была верна мне все это время, но у меня нет доказательств ее измен, и я просто никогда об этом не думал. Она модель, актриса – категория женщин, на которых всегда повышенный спрос. Я все понимаю. Но принять не могу. И забыть не сумею.
Это точка.
Когда мы утром встречаемся в кафе внизу, на ней темные очки. Мне так ее жаль, что не передать словами. Мы завтракаем, не произнеся ни слова. Потом так же, как по команде, встаем.
– Ты едешь на съемочную площадку? – тихо спрашивает она, пряча руки в карманах белых брюк. Она одета во все белое, это стремление ее души к очищению. Я могу представить, как ей больно и стыдно. Но это ничего не изменит.
– Я не поеду. Останусь. Нужно побыть одному, – отвечаю я. Она вымученно улыбается.
– Что будем делать, Марк? – голос приглушенный и хриплый. Не сомневаюсь, что остаток ночи Карда провела в слезах.
– Ничего не будем делать, Карла, – качаю головой, – Прости меня, я виноват. Ответственность всегда на мужчине. Я должен был тебя контролировать. – бросаю не нее пристальный и твердый взгляд. – Я разрешаю тебе меня ненавидеть до конца своих дней.
– Ты меня бросаешь? – хрипло спрашивает она.
– Нет, малыш. Это ты меня бросаешь. Запомни эту мысль, пожалуйста. И никогда не забывай, – я беру ее за локоть и целую в щеку. – Удачного дня, мисс Грин.
Я ухожу, чувствуя на себе ее отчаянный взгляд. Конечно, нам придется видеться часто, чаще, чем хотелось бы. Ей будет больно и тяжело. А я справлюсь. Мое сердце не разбито. Ничего нового не случилось. Еще одна женщина осталась в прошлом. Мысли материальны. Я хотел свободу, и я получил. Неважно, какой ценой.
***
Возвращаться в номер не хочется. Через час я должен ехать на репетицию, чтобы отработать новый трюк, точнее, старый, но на новом месте. После недолгих колебаний принимаю решение пропустить. Я неоднократно проделывал этот трюк. Завтра с утра посмотрю местность, пару раз отработаю, и можно сразу в кадр.
Я не понимаю куда иду, пока не оказываюсь на площади Навона возле Фонтана четырех рек работы Бернини, одной из достопримечательностей Рима. Как странно, что подсознание вывело меня сюда. К отелю «Театро». Алиса говорила вчера, что остановилась здесь, а раз ее адвокат поселился с ней в одном отеле, значит и Маша здесь. Меня ведет какой-то рок, или я окончательно спятил?
Что я чувствую, понимая, что, возможно, нас разделяют какие-то метры?
Ничего.
Это не кино, не слезливый роман про благородных героев, у которых замирает сердце от любви к объекту мечтаний. Я просто стою, глядя на парадную лестницу, чувствуя себя дураком. Кому это надо, вообще?
На губах мелькает циничная улыбка, когда я смотрю на целующуюся возле фонтана парочку. Желания умиляться совсем нет. Я чувствую голод, и направляюсь в ближайшее кафе с витражами, на которых изображены сцены из балета «Белый лебедь». Очередное напоминание о Маше. Или я сам ищу повсюду символы и знаки. Схожу с ума, не иначе….
Кто, интересно, выбирал отель? Такое подходящее для нее место. Неужели ее муж так хорошо ее изучил? Любит ее. Точно любит, иначе не привез бы сюда.
Я заказываю кофе, потом подумав, порцию виски. Голова все еще трещит после бурной ночи, мне нужно выпить. Просто нужно и все. Смотрю на площадь с тысячами туристов, снова размышляя о том, как удивительно жизнь тасует карты. Ко мне подсаживается, какая-то девушка, начиная отчаянно флиртовать. Я отвечаю вежливо, но сухо. Не хочу давать надежд. Не могу послать открыто, хотя очень хочется.
Я даже не удивляюсь, когда вижу Джульетту на улице, в двух шагах от кафе. Наверное, я чувствовал, что это произойдет. Не зря же ряд совпадений привел нас обоих сюда сейчас. Но это шоу для меня. Тайный символ, который так и останется неразгаданным. Я улыбаюсь, вставая со стула. Меня притягивает к окну. Я ног не чувствую. Мистика. Время останавливается и замирает. Как долбаное кино. Ее мужа не вижу. На хрен он мне сдался. Хотя он рядом. Конечно, рядом, где ему еще быть?
Мир в тумане, и только она крупным планом в лучах света. Маша смеется, что-то говорит, оборачиваясь к нему, бежит вперед, возвращается, поднимается на носочки, словно танцуя, тянет своего спутника за руку. Столько движения на одном коротком участке пространства. Ветер бросает ей в лицо светлые локоны, прекрасные белоснежные светлые локоны, и она постоянно поднимает руки, чтобы убрать их. Она, как ребенок, который подпрыгивает от избытка чувств, когда радуется. Счастливая, легкая, как ветер. Я прилипаю к стеклу, происходящее больше не кажется смешным и глупым. Мои пальцы распластаны по прохладной стеклянной поверхности. Она не видит меня, окно непрозрачное. Это хорошо, я бы не хотел, чтобы Маша видела меня таким. После всей грязи, в которой я искупался ночью. Я смотрю на нее, не отрываясь. Ощущение нереальности накрывает, я просто парализован. А Маша полна жизни, каждый жест пронизан энергией, юностью. Я же был когда-то таким? Или нет? Нет.
