В голове мелькала еще одна мысль, когда я, полная тревог, засыпала рядом с прибывающим в неведении мужем. Мимолетная, постыдная…. Мысль о том, что теперь, когда я ношу под сердцем ребенка любимого мужа, между мной и Марком пролегли не просто океаны и годы молчания. Это был конец. Финальная точка. Граница между первой любовью и настоящей жизнью, будущим, в котором есть место только одному мужчине, которого, я, несомненно, обожаю всем сердцем. Но трепетная грусть разрасталась в моей душе, когда я думала о том, какой могла бы быть моя жизнь, если бы Марк не ушел за своей свободой, не оглядываясь, не сомневаясь, оставляя меня позади, не думая и не вспоминая. Почему я не могла сделать того же? Почему я до сих пор думала о нем, осознавая всю бессмысленность своих рассыпавшихся надежд. Светлая грусть посещает людей только о счастливых моментах. У нас с Марком были разные. Но во мне больше не осталось боли и обиды… Я просто хочу, чтобы он был счастлив. Так же, как и я… И даже больше.
Реакция Димы на новость о моей беременности была бурной, но другого я не ожидала. Точнее, ожидала худшего, боялась, что он подумает именно о том, о чем сказала мне Ира. Но Дима просто обвинил меня в глупости и сильно испугался за мое здоровье. Мама разболтала ему о моих проблемах с сердцем, и теперь он просто помешался на этой почве. После привлечения тяжелой артиллерии в роли мамы он немного сбавил обороты и угомонился. Но все равно отправил к кардиологу, после чего я загремела в больницу.
Все заботы о центре легли на плечи мужа, но он быстро вышел из положения, взяв на место опытного управляющего.
После выписки я вернулась к работе, но Дима постоянно капал мне на мозги, убеждая в том, что я должна думать о себе и ребенке, а о бизнесе подумает управляющий. Меня подобный расклад не устраивал. Получается, что я выпросила у мужа бизнес, поигралась и передала другому? Нет.
Я ходила на работу, усердно училась, вела активный образ жизни, напоминая мужу о том, что беременность – это не болезнь.
Дима был не согласен. Еще бы. Они с мамой сплотились против меня и постоянно занимались воспитанием.
В семь с половиной месяцев беременности я снова попала в больницу. Врачи больше не шутили и не улыбались. Перспектива маячила безрадостная нахождение в клинике до самых родов, которые в случае ухудшения состояния, будут экстренно вызваны. Я упала духом, если честно. Даже неделя в больнице казалась мне вечностью. Дима подбадривал меня, как мог. Приносил новые книги, фильмы, завалил палату цветами и подарками. Я улыбалась сквозь слезы, мечтая о том, чтобы попасть домой…. Мы не успели оформить детскую. Ничего не купили.
– Я все сделаю, малышка, – утешал меня Солнцев. Я лежала на его коленях, а он заплетал мои волосы в длинную косу. У него это получалось виртуозно. Я млела от удовольствия, забыв на время, где мы находимся.
– Нашей девочке повезет с папой, – говорию я.
– Почему ты так решила? – наклоняясь, Дима целует меня в макушку. – Ты удивительно пахнешь даже в больнице. Люблю тебя.
– Вот поэтому. Ты избалуешь ребенка так же, как избаловал меня.
– Она будет самой лучшей и счастливой.
– Не сомневаюсь. Как мы ее назовем?
– У тебя есть предпочтения? Мне нравится имя Ева.
– И мне, – я поднимаю голову, обнимаю мужа за плечи. Живот мешает мне прижаться к нему крепче, а мне так хочется. – Ева, значит. – счастливая улыбка играет на моих губах. – Очень красиво.
– Ты красивая, – выдыхает Дима, целуя меня в губы, он трется своим носом о мой, а я вспоминаю, как давно мы были близки, как муж с женой…. Неделя, две? Мне обидно, я хочу его. Он мне нужен. Мне не кажется, что радость тела может навредить моему сердцу.
– Я корова. С каждым днем становлюсь все больше. Ты даже больше не хочешь меня, – жалуюсь я, надувая губы. Но знаю, что это не так. Под моей ладонью прямое подтверждение его желания. Я двигаю рукой так, чтобы он почувствовал те же муки, что и я. Дима шумно вдыхает, упираясь лбом в мой лоб.
– Ты самая-самая сексуальная будущая мамочка. Давай, подождем немного, котенок. Я тоже сильно скучаю. Но это временно, – его пальцы мягко обхватывают мое запястье, не позволяя больше ласкать его эрекцию сквозь брюки.
– Ты не будешь изменять мне, Дим? – с тоской спрашиваю я, глядя в его потемневшие от желания глаза. Мы оба тяжело дышим, чувствуя себя неудовлетворёнными и нечастными. Я думала о том, как часто мужчины находят себе любовниц, когда жена носит под сердцем их совместного ребенка. Огромное количество случаев, о которых я слышала и читала.
– Никогда, малыш, – Дима нежно улыбается мне, ласково целуя в лоб. – Я не вижу других женщин. Для меня есть только ты и наша Ева. Я никогда не сделаю ничего такого, что поставило бы под угрозу наше счастье. Верь мне, маленькая.
– Я верю, Дима. Верю, – шепчу я, пряча лицо на его груди. Мне так хорошо, но сердце бьется больно и часто. Ощущение смешанное, я словно надежно укрыта крыльями ангела, а там сверху где-то над нами затаилась тьма, густая, тяжелая. Я не вижу, но чувствую ее дыхание.
Бог услышал мои молитвы, и после трех недель капельниц и уколов меня отпустили домой на неделю, но убедительно и строго наказали, что при первых признаках недомогания, головокружения или тошноты, срочно вызвать скорую. Разумеется, я готова была пообещать, что угодно.
Дима забрал меня и привез домой, по дороге сообщив, что взял неделю отпуска, чтобы быть со мной. На самом деле я была уверена, что он просто мне не доверял и хотел проконтролировать состояние моего здоровья.
Бросив сумку с больничными вещами в гостиной, я вхожу в нашу спальню… и не узнаю ее. Теперь это детская. В розово-бежевых тонах, волшебная детская для маленькой принцессы. С шариками, игрушками, различными чудесными вещицами, которые превращают комнату в настоящую сказку. У меня дух перехватывает…. Я хватаюсь за грудь в избытке чувств, а Дима за меня.
– Что, Маш? Плохо? Где болит? Почему слезы? – не на шутку испугавшись, он всматривается в мое бледное лицо, а я ревела и улыбалась, как дура.
– Это от счастья, Солнцев. Ты лучший.
– Я знаю, – выдыхает он с облегчением. – Помни об этом, – его руки обхватывают мои плечи. – Тебе нравится?
– Очень, – киваю я так активно, что кружится голова.
– Я все купил. Там посмотри…
Он берет меня за руку и ведет к шкафчику, оформленному, как сказочный замок с окнами, башенками… Невероятно. Я перебираю бесконечные розовые, золотистые, бежевые, нежно-изумрудные детские вещи, пинетки, костюмчики, ползунки. Огромное количество невероятно-красивых вещей.
– Ты спятил, Солнцев, тут на пятерых хватит, – смеюсь я.
– Я хочу, чтобы у нее все было самое лучшее, Маш. И у тебя тоже.
– Но у нас уже есть ты, Дим.
Я еще несколько часов изучала детскую Евы, не уставая поражаться фантазии и скорости дизайнеров. Я вздыхаю, смеюсь, умиляюсь. Я не верю своему счастью.
