Шоколадку я отнесла Юле и с ужасом думала, чего она попросит в следующий раз. Она попросила сгущенку.
– Где я тебе ее найду? Ты совсем с ума сошла? – Я чуть не кричала от ужаса.
– Ну и про шоколадку ты так говорила, а нашла, – довольно улыбалась Юля.
– Давай я принесу тебе конфеты! – чуть ли не умоляла ее я.
– Нет, хочу сгущенку, – отрезала Юля. – А то всем все расскажу. Начну с Фили! Так и знай.
Сгущенку я могла найти только на кухне тети Светы. Но воровать целую банку? На это я не могла решиться. Даже Юлин шантаж не заставил бы меня предать тетю Свету и доставить удовольствие Люське, которая только рада была бы подловить меня на чем-нибудь плохом. Нам иногда давали сгущенку к сырникам. Я ждала почти неделю. Юля подходила ко мне и спрашивала, когда я принесу обещанное. Наконец нам дали сырники, политые сверху не сметаной, а сгущенкой. В тот день я побежала на кухню и стала выскребать на блюдце остатки из уже пустых банок сгущенки. Мне удалось наскрести целых две столовые ложки, когда меня застукала за этим занятием тетя Света. Рядом, на соседнем столе, стояли две открытые и полные банки, но я упорно выгребала лакомство из пустых. Я перепугалась до одури и ждала, что тетя Света начнет меня ругать и выгонит навсегда из кухни. Но она, увидев, как я скребу чайной ложкой по стенкам пустой банки, хотя могла взять полную, расплакалась и ушла, ничего мне не сказав. Я набрала половину блюдца и принесла Юле.
– Ну наконец-то! – обрадовалась та и открыла рот. Я не только должна была доставать ей лакомства, но еще и кормить ими. Ломать шоколадку, вкладывать ей в рот, ждать, когда она прожует. Юля меня изводила каждый день – я то доставала из тайника шоколадку, то снова прятала, потому что Юля решала съесть ее позже. Я стала дерганой и обозленной. Шарахалась от каждой тени.
– Давай, – велела мне Юля и открыла рот.
Я набрала из блюдца ложку сгущенки и уже собиралась кормить Юлю. Но вдруг за моей спиной оказался Стасик. Он забрал у меня ложку и быстро засунул в рот. Почмокал. Потом зачерпнул из блюдца еще немного и снова съел. Я смотрела на него с ужасом. Ведь он не знал, чем Юля мне угрожала и почему я принесла ей эту сгущенку! Юля же даже орать не стала. Она настолько обалдела от поступка Стасика, что молчала и смотрела, как он ест сгущенку.
У меня закружилась голова. Я не знала, что будет дальше. Юля наверняка теперь все расскажет маме, воспитательнице. Но хуже всего было то, что у меня в голове сидела одна мысль – Стасик терпеть не может сгущенку, почему он ее тогда ест? Он тоже сошел с ума? Я совсем растерялась, не зная, что и думать.
– Теперь я точно все расскажу! – объявила Юля. У нее вдруг стало такое лицо, что я испугалась. Злое, как у крысы. Крыс я видела не раз – на помойке. Они, как и бродячие собаки, чувствовали себя там спокойно. Бегали, останавливались и никого не боялись. Крысы были даже страшнее собак. Наглые, злые.
– Нет, не расскажешь, – спокойно ответил Стасик и проглотил еще одну ложку сгущенки, поводив этой самой ложкой перед Юлиным носом.
– Это еще почему? – Юля смотрела, как Стасик тянется к тарелке, где осталось совсем мало сгущенки.
– Потому что ты сама снимала варежки и ела все, что хотела, – ответил он, – и даже забрала из шкафчика мои конфеты. А они точно там лежали, а потом пропали.
– Я ничего не забирала! Тебе никто не поверит! – Наверное, Юля хотела закричать, но ей удалось только зашипеть. Она не понимала, почему Стасик ее не боится так, как боялась я.
– Поверят. Моя мама сама положила мне в шкафчик конфеты. Так я ее попросил, – ответил Стасик.
– И ты их сам съел, – не отступала Юля.
– Нет, я не люблю конфеты, – рассмеялся Стасик.
– А я в варежках сижу. Я не могла их сама взять. – Наконец у Юли прорезался голос, и она закричала. – Я скажу, что ты принес, а Ретуза меня насильно накормила конфетами, чтобы ей моя роль в спектакле досталась!
– Нет. Ты сама ела. Сама взяла из моего шкафчика, и сама съела, – улыбнулся мой друг. – Я тебе подрезал резинки. Так что ты спокойно можешь снять свои варежки.
Юля дернула руками, и резинки тут же лопнули. Она стянула варежки и, не в силах совладать с желанием, потянулась к тарелке со сгущенкой, чтобы доесть хотя бы последнюю ложку. На это Стасик и рассчитывал.
– Юля, это как? – за нами появилась Зинаида Петровна. – Не ожидала от тебя такого!
Юля сидела без варежек, держа в руках ложку.
Зинаида Петровна не знала, что еще сказать, но вряд ли в тот момент требовались еще какие-то доказательства. Юлю застали на месте преступления.
– Это они виноваты! Это они мне отрезали варежки! – закричала Юля.
– Нехорошо врать, – строго сказала Зинаида Петровна. – Мне придется все рассказать твоей маме.
– Это не я. Это они! Они меня конфетами кормили! И шоколадкой! И за верандой прячутся!
– Юля, успокойся, – еще строже сказала Зинаида Петровна. – Я хочу, чтобы ты признала свою вину. Тогда тебе станет легче.
– Но это не я! – Юля заплакала. – Это все они! Они приносили мне конфеты и кормили меня специально! Ретуза своровала сгущенку на кухне и тоже хотела меня накормить, чтобы мне плохо стало! А Стасик ей помогал! Ретуза мою главную роль хотела! А еще Филя – у него блохи и бешенство! Я все расскажу маме!
Я посмотрела на Стасика – он улыбался. Зинаида Петровна смотрела на Юлю с сочувствием, и было понятно, что она ей не верит. Да, все это звучало очень странно. Я ворую и насильно ее кормлю, у Фили – блохи. Юле стоило остановиться на одном обвинении.
– Да, придется все рассказать твоей маме. Я вынуждена это сделать, – сказала Зинаида Петровна.
– Она вам не поверит! Она мне поверит! – орала Юля и пыталась засунуть руки обратно в варежки.
Я подслушала разговор воспитательницы с мамой Юли. Зинаида Петровна сказала, что я не то что конфеты не могла в садик принести, а радуюсь лишнему куску хлеба. Откуда у меня конфеты? Моя мать даже ужином забывает меня покормить, а вы говорите – конфеты. А Стасик очень сложный мальчик, у него с едой всегда проблемы. Ладно еще вареный лук и вареную морковку из супа выбирает, не может проглотить, но и сгущенку терпеть не может. Такие пищевые странности. С вареньем еще может сырники съесть, но точно не со сгущенкой. А у вас ведь дома всегда конфеты шоколадные есть? Юлина мама подтвердила, да, есть. Стоят в вазочке, но на верхней полке, чтобы Юля не достала. И да, и «Белочка», и «Мишка на Севере» всегда лежат для гостей.
– Ну вот, все совпадает, – констатировала Зинаида Петровна.
В присутствии Юлиной мамы Зинаида Петровна достала коробку с конструктором и продемонстрировала две пустые обертки от конфет. Но это не мы сдали Юлю, а Ленка. Она заметила, что я все время хожу к коробкам и что-то приношу оттуда Юле. Ленка тоже хотела главную роль, так что быстро сообразила, как устранить конкурентку.
