Враждебность Вазари к французам была связана с тем ущербом, который они причинили его собственности. Но триста скуди в год оказались хорошей компенсацией и склонили его на сторону Флоренции. Скоро он погрузился в новые художественные заказы. Если для художника из Ареццо 1555-й был годом стабильности и продуктивности, то для Сиены и ее жителей — осадой, во время которой обе стороны чинили отвратительные зверства. Осада началась в январе, а в апреле голодающий город наконец сдался Флоренции. Завоевание Тосканы герцогом Козимо было завершено.
Торжествующий Козимо попросил Вазари украсить несколько залов палаццо Веккьо, старого мрачного дворца XIII века, который служил ратушей при республике. Именно здесь поселились Козимо и его жена Элеонора в 1540 году, взяв, таким образом, под свое крыло республиканские институции. Палаццо Медичи на виа Ларга они оставили отдаленной ветви семейства. Осторожный Козимо ничего не менял в этом здании, которое было центром города в прямом, административном и символическом смысле. У входа стоял «Давид» Микеланджело, еще с 1504 года, когда он был изваян из мрамора в честь изгнания Медичи из Флоренции. Статуя казалась слишком прекрасной, чтобы перемещать ее. С правой стороны от входа в палаццо Синьория стоял другой символический герой Флоренции работы Баччо Бандинелли, «Геркулес» — еще один невысокий человек, который был так же силен, как Давид умен. Бандинелли запечатлел его стоящим с героическим видом над поверженным гигантом Какусом. В этот раз победитель символизировал Медичи, а Какус — дело республиканцев.
К этой паре Козимо добавил в 1545 году еще одну статую — бронзовое изображение греческого героя Персея, размахивающего головой чудовищной Медузы, стоя над ее безжизненным телом (которое Челлини как-то удалось обернуть вокруг ног Персея на узком пьедестале). Персей — это Флоренция, а Медуза символизирует повстанческий дух, которому противостоял Козимо в начале своего правления и который он сокрушил под Марчиано и в Сиене.
По случаю последних завоеваний Джорджо должен был создать в герцогских залах живописное полотно, посвященное династии Медичи — от первого Козимо, основавшего ее в XV веке, через Лоренцо к папе Льву Х, Клименту VII и до ныне здравствующего Козимо. Создав цельный образ семьи, герцог мог сгладить шероховатости недавней истории, все эти изгнания, заговоры и убийства, и продемонстрировать (несмотря на факты), что именно он всегда был явным, богом назначенным наследником. Поначалу так считала только его мать.
Герцогские покои являли собой лабиринт комнат, растянувшийся в мезонине и на верхнем этаже. Позади впечатляющего главного корпуса палаццо Синьория и огромного Зала собраний XV века был спрятан Зал пятисот — то самое место, где не завершилась художественная дуэль Леонардо и Микеланджело.
Вазари начал со второго этажа. Он изобразил серию мифов, которые имели отношение к предкам Медичи. Начал он с зала, посвященного четырем стихиям. Масляная живопись на тему Воздуха была встроена в украшенный кессонами потолок. Земля, Вода и Огонь помещались на стенах. Надо ли говорить, что Огонь украшал стену с роскошным камином. Вазари написал фреску на тему кузницы Вулкана, а скульптурная облицовка камина была выполнена Амманнати. Благодаря своему раннему литературному образованию и привычке к труду Вазари хорошо знал мифы, но он также консультировался со работавшими у Козимо учеными.
Так как Вазари по-прежнему работал очень эффективно, герцог дал ему еще более ответственное задание: перестроить интерьер всей ратуши. Изначально герцог поручил это Баттисте Тассо, но его смерть в 1555 году оставила заказ открытым. Как пишет в своей биографии Джорджо,
«за это время умер Тассо, и герцог, сгоравший страстным желанием исправить этот дворец, который строился как попало, в разное время и в несколько приемов и больше для удобства служащих, чем по какому-нибудь определенному плану, решил во что бы то ни стало его перестроить, расписать большой зал и поручить Бандинелли продолжать начатый зал приемов. Итак, для того чтобы согласовать друг с другом все помещения дворца, то есть то, что уже было сделано, с тем, что еще предстояло сделать, он приказал мне заготовить большое количество планов и проектов и, наконец, в зависимости от тех из них, которые ему понравились, также и деревянную модель»
[312].
В «Жизнеописаниях» Вазари пишет об архитектуре как о высшем искусстве. Многие архитекторы, о которых он говорит, как и он сам, учились совсем другим искусствам. Брунеллески был ювелиром, Альберти — ученым, Браманте — живописцем. Архитектура пришла в их жизнь позже, уже в зрелом возрасте. Как и любое искусство — живопись, скульптура и писательство, — архитектура требовала тщательной организации процесса. Но в архитектуре организация имела особенно большое значение из-за сложности и дороговизны строительства. Пожалуй, именно организаторское мастерство объединяло герцога Козимо и Джорджо Вазари. У них был одинаковый талант приказывать, планировать и исполнять. И они применяли его к любому аспекту жизни, частной и публичной.
Деревянная модель дворца, которую Вазари описывает как явно их совместную работу, стала основным планом для нового строительства:
«…с тем, чтобы он лучше мог по своему усмотрению согласовать все апартаменты, выпрямить и изменить старые лестницы, которые казались ему крутыми, плохо продуманными и невзрачными… Поэтому, приступив к строительству, ее стали мало-помалу осуществлять и, принимаясь то за одно, то за другое, довели постройку до нынешнего ее состояния. А пока доделывалось остальное, я, применяя богатейшую, по-разному расчлененную лепную отделку, закончил первые восемь новых комнат, находящихся на уровне Большой залы, наряду с гостиными, комнатами и капеллой, украсив их разнообразными росписями и многочисленными портретами с натуры, включенными мною в истории, начиная с Козимо Старшего, и называя каждую комнату по имени кого-нибудь из его великих и славных потомков».
Прежде всего в названиях комнат были увековечены трое патриархов Медичи: Козимо Старший, Лоренцо Великолепный и папа Лев Х. Именно в эти годы, когда герцог Козимо собрал все свои силы, родились легенды про Лоренцо Великолепного и Флоренцию Медичи. Во времена правления Лоренцо его вовсе не считали таким «великолепным», каким его позже описывала семейная легенда. Он был безжалостным политиком и выдающейся личностью, но посредственным банкиром и редко имел возможность выделять деньги на произведения искусства и архитектуры. Огромные полотна Боттичелли в галере Уффици были заказаны не самим Лоренцо, а его кузеном, республиканцем Лоренцо ди Пьерфранческо. Однако герцог Козимо, будучи одаренным правителем, воином и покровителем культуры (которая шла рука об руку с пропагандой и созданием наследия), решил щедро спроецировать свои таланты на своих предков и превратить историю Флоренции в историю прогрессивного, вдохновенного правления длиной в столетие. Даже угрюмый, быстро скончавшийся Лоренцино был увековечен на расписанных фресками стенах здания, которое строилось для сменяющих друг друга городских лидеров, а превратилось в обиталище абсолютного властителя. Козимо был младшим коллегой королей Франции и Испании и еще как минимум год — Карла V. В 1556 году Карл отрекся от власти и отправился на покой в отдаленный монастырь в Юсте, в испанском районе под названием Эстремадура. Там он и умер в 1558 году.
