Эту же молитву он произносил в течение первых двух семестров учебы в универе, хотя шансы быть избитым, лишиться части одежды или попасть головой в мусорный бак здесь были минимальными.
Однако сегодня Брэд чувствовал себя просто отлично и накануне вечером, впервые в жизни, с нетерпением ждал начала учебного дня.
Он поднялся на тротуар и по дорожке прошел между зданиями биофака и Центра прикладных искусств, крепко сжимая пистолет в руке. Хотя сам внутренний двор был практически пуст, четыре здания на его флангах кишели людьми. Брэд чувствовал их присутствие сквозь стены, ощущал, как они ерзают на неудобных сиденьях в аудиториях, читают, пишут, разговаривают… Он поднял глаза на крышу здания факультета общественных наук, находившуюся на высоте шестого этажа, и ощутил легкий приступ тошноты при мысли о тысячах тел, заполняющих закоулки универа. Затем ускорил шаги. Несколько парочек расположилось на зеленых лужайках, какие-то ботаники читали учебники, сидя на скамейках и низких стенах, но даже если эти студенты его заметили, они не обратили внимания на пистолет, который он нес, прижав к бедру. А возможно, просто решили, что он или студент актерского факультета, который тащит куда-то реквизит, или слушатель то ли исторического, то ли правового факультета, на котором как раз сейчас непонятно для чего изучают оружие.
Брэд направлялся прямо в библиотеку на дальнем конце внутреннего двора. Именно там он впервые услышал голоса, именно там с ним впервые заговорил Учитель и рассказал ему, что надо сделать, и именно там находилась цель всей его миссии. Он прошел через небольшую рощицу, пересек асфальт перед самой библиотекой, рывком распахнул дверь из тонированного стекла и вошел внутрь. За стойкой сидел Майк Эрнандес, который вяло перебирал карточки студентов, задержавших книги, потому что больше заняться ему было нечем. Когда дверь открылась, он поднял глаза и помахал вошедшему Брэду: «Привет, приятель!»
Пистолет был уже заряжен, и Брэд, подняв руку, направил его в голову Майка и нажал на спусковой крючок. Не успело на лице Эрнандеса появиться выражение шока, страха и ужаса, как голова его лопнула, нос исчез в рваной кровавой дыре, обрывки мускулов, лоскутья кожи и один глаз разлетелись в разные стороны. Кровь и куски черепной коробки попали на белый календарь, висевший за спиной Майка, и превратились там в кровавые пятна из теста Роршаха, а его тело рухнуло на пол; при этом то, что осталось от головы, задело кресло, на котором он сидел.
Спустив курок, Брэд больше не смотрел на Майка. Он целенаправленно пересек лобби, прошел мимо столов и оказался перед лифтом. Возле терминалов электронного каталога стояли несколько человек, но они даже не взглянули на него, когда он проходил мимо.
Отлично.
Голос звучал у него в голове – шепчущий, жесткий, как наждачная бумага, он наполнял его благоговейным трепетом и ужасом. Брэд вызвал лифт.
Четвертый этаж.
Голос Учителя эхом раздавался у него в черепной коробке. На каком-то интуитивном уровне этот голос пугал его, но на уровне более сознательном наполнял его почтением, и Брэд чувствовал потребность ублажить Учителя и выполнить Его требования.
Раздалось негромкое «динь» прибывшего лифта, и двери открылись. Брэд вошел, повернулся лицом к двери и нажал кнопку четвертого этажа.
– Подождите! – услышал он женский голос и цокот высоких каблуков по плиточному полу.
К лифту бежала молодая женщина. Латиноамериканка с раскрашенной, как у проститутки, физиономией, в короткой юбке и с кучей книг в руках. Брэд еще раз нажал на кнопку, но было понятно, что она добежит до него еще до того, как двери закроются, так что он поднял пистолет, прицелился и выстрелил. Она упала лицом вперед, книги разлетелись в разные стороны, а из дыры в животе хлынула кровь. За мгновение до того, как двери закрылись и отрезали его от криков, он увидел студентов, бросившихся на помощь судорожно дергавшейся на полу жертве.
Шлюха это заслужила.
Да, она это заслужила. Так же, как и Майк Эрнандес. Как и те, кто сейчас находится на четвертом этаже.
Учитель все рассказал ему о людях в библиотеке – как о посетителях, так и о работниках. Все они были выродками: женщины – шлюхами, мужчины – извращенцами. Эту информацию Учитель стал нашептывать ему на ухо в начале семестра, когда Брэд сидел в одной из кабинок, пытаясь читать. Сначала он подумал, что это какая-то шутка, и внимательно осмотрел пространство вокруг кабинки, пытаясь найти шутника, но его там не было. Тогда он перешел на другое место, но шепот перешел вместе с ним. Брэд заглянул под стол, рассчитывая увидеть там скрытые динамики, но их тоже не было. В тот день он ушел из библиотеки, но в лобби столкнулся с роскошной блондой в обтягивающих шортиках, и голос нашептал ему, что больше всего она любит в зад.
Брэд ушел, но не перестал думать об этой блонде и ее предпочтениях, а на следующий день вновь оказался в библиотеке.
И на следующий.
И через день.
Постепенно Учитель открыл ему глаза на его собственное «я». Он знал о Брэде такие вещи, о которых тот никогда никому не рассказывал, и относился к нему с пониманием и симпатией. А еще Учитель поведал ему о том, что люди в библиотеке издеваются над ним у него за спиной и что они заслуживают наказания.
Неожиданно лифт словно уменьшился в размерах. Ладони Брэда стали мокрыми, но не от страха, а от возбуждения и нетерпения. Он сильнее сжал рукоятку пистолета.
Убей их всех.
Да, он так и сделает. Брэд оглядел панель у себя перед глазами, остановившись на цифрах, написанных азбукой Брайля под кнопками. Потом поднял глаза и стал следить за мелькающими цифрами. Два. Три.
Пальцы сжались на рукоятке.
Четыре.
Двери лифта открылись.
Он сделал шаг наружу и открыл огонь.
II
В клетке на шестом этаже Фэйт толкала перед собой тележку с книгами. Вдоль стен клетки по алфавиту стояли полки, заваленные книгами, которые или сдали читатели, или нашли в кабинках сотрудники и которые надо было вновь рассортировать по полкам. Она подошла к секции с книгами по искусству и взяла часть из них, чтобы положить на тележку. Тут ее захлестнула волна холода – ощущение было материальным и в то же время не материальным. Фэйт быстро положила книги. Казалось, что на мгновение прямо на нее направили поток кондиционированного воздуха, и хотя она знала, что такое в принципе невозможно, Фэйт вздрогнула и потерла свои обнаженные руки, стараясь согреться. Неожиданно клетка перестала казаться такой безопасной, как раньше. В ней лежали все те же книги – они ничуть не изменились, – но атмосфера, настрой, эмоции, разлитые в воздухе, стали другими. И запертая клетка уже не казалась надежной защитой от чего бы то ни было – она напоминала ловушку… клетку, в конце концов. Клетку, из которой в случае необходимости не так легко будет выбраться.
Неожиданно Фэйт остро почувствовала, что на шестом этаже она совсем одна и что ближайшие люди находятся этажом ниже.
