5
Через пару дней после уроков Комар догнал Дениса Фишина по
кличке Дэн. Парни были напарниками во время последнего пейтбола, что,
безусловно, их сблизило. А еще Фишин, так же как и Виталик, не был задействован
в подготовке выпускного вечера. И Комар решил вовлечь одноклассника в свою
затею.
– Слышь, Дэн, я тут задумал кое-что замутить, –
заговорщицким тоном начал он.
– Чего замутить? – меланхолично поинтересовался
Фишин.
– Приколоться на выпускном. Не хочешь присоединиться?
– На фига мне это надо?
– Я же говорю – прикол. Ты хоть раз за эти одиннадцать
лет отмочил что-нибудь?
– А мне и так хорошо, – здраво рассудил парень.
– Ну, вольному воля. Нет так нет. – Комар сделал
вид, что отстал, и тут же пустил в ход главный аргумент: – А напрасно! Светка
Калинина на азартных парней западает. Ей батаны не нравятся.
Дэн зарделся как маков цвет. На последней игре в пейнтбол с
ним произошла странная метаморфоза. Он вдруг прозрел и увидел, что Светка –
просто красавица. И как она заразительно смеется, и какие у нее длинные,
изящные пальцы, сжимающие маркер. А маникюр с блестками! Вообще обалдеть!
Раньше он отдавал предпочтение Алиске, но теперь… Конечно, было бы неплохо
закрутить со Светкой роман…
– Ладно, – сдался Фишин, подстегиваемый
разыгравшимся воображением. – А что нужно делать-то?
– Пошли прогуляемся? – туманно намекнул Комар.
– Куда еще? – задал резонный вопрос Дэн. —
В шесть у меня занятия по стендовой стрельбе.
– Да тут неподалеку, к Неделе. Успеешь на свои
стрелялки, – успокоил Комар.
Неделя открыл сразу. В школе он сегодня не появлялся, и
прошел слух, что он приболел. Однако, глядя на Неделю, этого нельзя было
сказать: его круглая, лоснящаяся физиономия излучала здоровье и что-то еще… определенно
авантюрное.
– Сделал? – спросил Комар.
– А то. Во! – Неделя открыл дверцы шкафчика в
коридоре.
– Еха-моха! – не удержался от восклицания Дэн,
когда заглянул внутрь. – Мужики, да здесь же целый арсенал!
– Да уж! – торжествующе подтвердил Неделя. —
Долбанет так долбанет!
Это точно. Полки под завязку были заполнены китайской
пиротехникой, особенно почитаемой в счастливые новогодние деньки. Правда,
Комару эта идея пришла в голову, когда он вспомнил Борькин день рождения. Они
тогда тоже салют в его честь устроили на пустыре.
– Мы с Неделей хотим устроить фейерверк на
выпускной, – скромно, но с достоинством пояснил Виталик.
Ему даже денег потраченных было не жалко. А ведь он их,
можно сказать, по крохам собирал. Иногда неправедным путем. Чего стоил случай,
когда к нему домой заявилась Галька Крошкина, с виду вполне нормальная
девчонка, и попросила Комара за тысячу рублей подпортить ей и без того
неидеальное личико! А мотивировала она эту странную просьбу тем, что ей нужно
наглядное доказательство, чтобы наказать одного парня. Логики Комар в этом не
видел: если Крошкину обманул какой-то тип, то морду нужно бить тому парню, а не
самой себе. Но девушка настаивала именно на своем варианте. Короче, Комар все
сделал в лучшем виде и тысячу получил. А на другой день выяснилось, что
Крошкина катит бочку на Лапушку. Типа он хотел ее изнасиловать, она
сопротивлялась и получила синяк под глаз. Такой несправедливости Комар не смог
снести и сразу наехал на Крошкину:
– Ты чё, Крошкина, мухоморов нажевалась, галлюцинируешь
вживую? Ты на чё меня подбила?
– Отвали! – взорвалась с виду тихая
Крошкина. – Ты свое получил и глуши мотор. Дальше я как-нибудь без
малахольных обойдусь.
Больно было слышать Комару это обидное слово. Высокий,
худой, он очень соответствовал нелицеприятному определению. Это Виталика еще
больше заело.
– А вот я пойду и скажу Федору Степановичу, что это моя
работа. Что это я тебя нечаянно дверью приложил.
Так он и сделал. А Галька от отчаяния, что ее грязные
замыслы раскрыты, чуть не бросилась с крыши школы. У нее у самой крыша слегка
поехала. Но все закончилось хеппи-эндом. Крошкину с крыши сняли (Сергей Белов
снял – острый ум, стальные мышцы) и в больницу повезли мозги подлечить, а
Лапушку оправдали по всем статьям. Дондурей перед ним публично извинялась на
педсовете, так, во всяком случае, гласит еще одна школьная легенда.
Да, именно так все и было. Ну да ладно, дела давно минувших
дней, преданья старины глубокой, как говорится у классика. А сейчас Комар
чувствовал острую необходимость заручиться поддержкой Дэна.
– Ты как, с нами? – уточнил Комар.
– Черт! Конечно! – не раздумывая, прохрипел Денис,
зачарованно глядя на яркие упаковки.
О Светке он и думать забыл. – А кто еще в курсе?
– Никто. Только ты, я, Неделя и Господь Бог.
Комар довольно улыбнулся. Дело было в шляпе. Вдвоем с
Неделей им бы его не потянуть, а втроем – нормально. Лучше бы, конечно,
подключить еще кого-нибудь, территория вокруг школы была значительных размеров,
но Комар решил не рисковать. Ничего, они сами справятся. Накануне вечером придут
к школе, заложат под цветущими кустами заряды, а в нужный момент нажмут на
кнопочку и приведут систему в действие. Зрелище обещало стать незабываемым:
темное звездное небо и «звездная» тематика.
Вот так решил выпендриться Комар. Но только после того, как получит
в руки аттестат и станет свободным челом! А то чем черт не шутит, когда Бог
спит?
6
С литературным номером инициативная группа разобралась
быстро. Сережка Белов предложил использовать незабываемую «Бель». И слова для
Нины Викторовны подобрали симпатичные:
Свет озарил мою больную душу,
Нет, ваш покой, поверьте, не нарушу.
Готов я, чтобы только вас не огорчать,
«Войну и мир» четыре тома прочитать…
Дальше в том же духе: «Вовек мне этой нудной саги не
понять», – ученики изъяснялись в любви к преподавательнице словесности и
ее предмету.
Туся Крылова принимала активнейшее участие в обсуждении
номера. Ведь чтобы он удался, мало придумать стихи, нужно их еще и
художественно обыграть. Девушка предложила вначале выключить свет, а когда
солист запоет в полной темноте, его включить. Всем понравился этот эффектный
прием, одна только Лиза Кукушкина промолчала. Она бы непременно одобрила Тусину
находку, если бы вновь не унеслась на крыльях воспоминаний в тот далекий зимний
день, когда в дверь кабинета литературы постучали и в класс вошла Кошкина
Людмила Сергеевна с практикантами. Это были две девушки и он.
Именно он приближался к ней медленно, шаг за шагом. Именно
его светло-голубые глаза видела она накануне во сне, именно его глубокий
бархатный голос звал ее за собой. Именно эти губы шептали ей: «Пора!» И Лиза
знала, чувствовала, что ради этого человека она готова на все!
