Вобрав в себя весь окружающий мир целиком, Мэтью увидел Ингу, которая пряталась за разлапистым кустом с дикой ягодой. Потянувшись, он захотел быть ближе и каким-то непостижимым образом приблизил ее к себе, как приближают карту местности на компьютере. Она вздрогнула, будто почувствовав его присутствие, и Мэтью услышал голос, хоть губы ее и были плотно сжаты:
«Где он? Помоги мне. Найди его, Мэтью.»
Мэтью огляделся, если это можно было так назвать. Пространство вокруг него было сероватым и колеблющимся, но все же видимым, будто сквозь легкую взвесь дождя в пасмурный день. Он увидел Гошу, залегшего со своей смертоносной игрушкой в высокой траве, всего в нескольких метрах от Инги, их спрятанную за старым кедром машину.
И тут Мэтью увидел его. Окутанный густым серым мороком, снимая на ходу мотоциклетные перчатки, их прилипчивый «хвост» быстро шел прямо на куст, за которым пряталась Инга.
Мэтью метнулся было к ней, но, побоявшись дотронуться — он понятия не имел какой эффект может оказать на нее его резкое бестелесное прикосновение — ринулся обратно к своему брошенному телу. Вернуться в материальный мир оказалось проще, чем выйти из него — достаточно было максимально приблизиться к себе, «земному», и родная материя с силой втянула в себя бесплотный дух.
Мэтью открыл глаза и закричал.
— Инга, он идет прямо на тебя!
Вслепую, спотыкаясь и путаясь в траве, он что было сил побежал в том направлении, где видел окутанного мороком мотоциклиста. Заверения в том, что ведьмаки слабее ведьм как-то не сильно его убедили.
Что-то вспыхнуло сразу в нескольких местах, и поляна ярко осветилась. Мэтью машинально пригнулся, но остановился лишь тогда, когда увидел Ингу.
Ведьма стояла, совершенно голая, опустив голову и широко раскинув руки. Огненный вихрь бежал вверх по ее обнаженному телу, мощно вырываясь из ладоней, кожа стала пурпурной, почти фиолетовой, и была покрыта черным узором, неравномерным и глубоким, как трещины в коре дерева.
Она была одним целым с этим ночным миром и с этим огнем, который только что создала из ничего.
О, это был настоящий огонь — Мэтью чувствовал жар на своем лице — и тем не менее, он был частью Инги, частью ее настоящей сущности, и не вредил ей, а будто обнимал, ласкаясь.
Ложась почти горизонтально, огненный вихрь простерся вперед и замкнул собой кольцо, похожее на то, что скрывалось под кожей на ее ладони. Внутри этого огненного кольца проявилось вдруг и затрепыхалось виденное им ранее облако морока.
Инга медленно подняла голову, и он увидел ее глаза — без зрачков, сплошь черные, как сама Бездна. Она смотрела прямо на него. Смотрела так, будто видела его в первый раз, и он почувствовал, что его засасывает в эти черные омуты.
«Я люблю ее», — просто подумалось ему.
Будто услышав, она склонила голову набок и вдруг сделала движение руками, будто потянула огненный вихрь на себя. Петля вокруг серого облака начала стягиваться, облако затрепыхалось еще отчаянней…
И в этот момент произошло нечто совершенно неожиданное. Круг из пламени, вместе с руками ведьмы, поддерживающими его в воздухе, резко упал вниз, огонь разбежался по мокрой траве, постепенно угасая. Горело лишь несколько подожжённых ранее кустов, и в этом неровном свете Мэтью увидел, как серый морок растворился в ночном воздухе, и вместо него появился давешний мотоциклист, все еще в шлеме. Подняв руку вверх, он с силой бросил об землю что-то похожее на бейсбольный шар, одновременно толкнув другой рукой воздух перед собой. Воздух спружинило, бросило вперед, и с ужасом Мэтью увидел, как Инга отлетела метров на пять назад и упала в траву, а из разбившегося шара высвободились две толстые пятнистые змеи и стремительно поползли — одна к нему, другая к ней.
— Гоша! — крикнул он, вспомнив, что пацан залег где-то вблизи от Инги.
Времени думать не было, змея была совсем близко и уже свернулась в пружину, готовясь к прыжку. Мэтью высоко подпрыгнул куда-то вбок, приземлился, чувствуя, что подвернул лодыжку и в тот же момент услышал оглушительный выстрел. Схватившись одной рукой за ушибленное место, он, как мог, подтянулся и приподнялся на второй руке.
Гоша стоял, держа в руке пистолет, из дула которого поднималась тонкая струйка дыма. В воздухе противно запахло горелым мясом, и Мэтью понял, что какой-то из змей не поздоровилось. Не веря, что так точно попал, Гоша с восторгом глядел на кровавую колбасу, в которую превратилась ползучая тварь. Вторая такая же тварь, судя по громкому шипению, была уже где-то близко. Мэтью быстро пополз в сторону Инги и краем глаза увидел, как мотоциклист снимает наконец свой черный шлем.
— Валера?! — не удержавшись, изумленно воскликнул он.
И действительно, это был не кто иной, как его давешний сосед по камере из полицейского участка! Только теперь одетый. Валера с усмешкой посмотрел на него и медленно поднял вверх правую руку.
Но больше не успел сделать ничего, потому что в этот самый момент, прямо с небес, ломая ветки деревьев, на него обрушилось страшное крылатое чудовище. Рыча и скаля клыкастую морду, чудовище повалило его на землю и задрало вверх когтистую лапу, приготовившись к смертельному удару.
Мэтью почувствовал, что в глазах у него зеленеет, и сквозь эту зеленую пелену увидел Гошу, который вдруг упал, как подкошенный. Инга же, напротив, пришла в себя и сидела в траве, счастливо улыбаясь.
— Данила, — выдохнула она, — ты живой.
Глава 8
Дом был Темный. Очень Темный. Старая ведьма чувствовала это даже сквозь толщу заклятий, глушащих ее силы. Магия щекотала ей ноздри, карабкалась мурашками по позвоночнику — древняя магия, незнакомая.
Софья Марковна наклонилась вперед и легонько постукала таксиста клюкой по плечу.
— Посиди-ка тут, милый, — сказала она, потом подумала и разрешила, — можешь отойти, если приспичит.
Бородатый таксист кивнул, тупо уставившись в одну точку. Ведьма вылезла из машины и, постукивая клюкой, засеменила через дорогу к подъезду дома под номером двенадцать по Денежному переулку. Добраться сюда было нелегко — заколдованный таксист мало что соображал и приходилось разбираться в маршруте самой.
Дважды Софья Марковна сбивалась с пути и ругалась похлеще своего несчастного шофера, пока тот еще не был под чарами ее дочери. Бедро разболелось от долгого сиденья на твердом, она устала и проголодалась. Но желание приобщиться к открывшейся ей в зеркале тайне — да и вообще, хоть в замочную скважину подглядеть, что же там нового происходит во Внестороннем мире — было сильнее любых неудобств и потерянного времени.
Поднявшись на пролет и остановившись на пороге перед дверью квартиры номер три, она по привычке принюхалась. В обычной ситуации это было бы совершенно бесполезным занятием, так как знаменитого ведьминского «нюха» у нее больше не было. Однако с этим домом все было не так. Она даже почти не удивилась, почувствовав присутствие Внестороннего…
