— Мне нужно, — из кармана брюк он вытащил плоский кошелек, а из него карточку. Не прибегая к помощи рук, отправил карточку ведьме. Та ошеломленно поймала. — Купи одного, неважно кого, неважно за сколько. Лишь бы с не помутившимся сознанием.
Софья Марковна с удивлением слушала этот разговор.
— Господину нужны рабы? Зачем?
«Завтра узнаешь», — мысленно ответил он.
Подобрав юбку, Шарлотта встала, поклонилась и поспешно пошла к выходу. Чувствовалось, что ей хочется бежать, но она не смеет.
«Не так она себе вас представляла, пока вы лежали под одеялом…» — старая ведьма послала Господину насмешливую мысль.
«А как ты себе меня представляла, Софья?»
«Мне и представлять не надо было, Господин. Вы очень хорошо все разъяснили. Я теперь за вас жизнь отдам.»
«Это потому, что тебе терять нечего», — несправедливо попенял он ей.
«Вам виднее, Господин.»
Тем временем, не подозревая об их мысленной перепалке, Шарлотта вышла из дома, не забыв аккуратно прикрыть незапирающуюся дверь. Они услышали, как завелась ее, припаркованная у подъезда, машина.
Лорд Мадуг прошел на кухню и сел за стол.
— Я расскажу тебе кое-что интересное, Софья, — вслух сказал он. — Но знаешь ли… Пока я это делаю, приготовь-ка мне что-нибудь из того, что найдется в этом холодильнике. Только, пожалуйста, не эту свою… как ее… «кашу».
Она покачала головой.
— Я уже проверяла холодильник. У вашего брата совершенно ничего нет из еды.
— Что, даже яиц нет?
— Даже яиц. Есть какой-то заброшенный сыр, майонез и чипсы. Еще есть кетчуп.
— Давай сюда чипсы. С кетчупом. И поищи мне сигареты. Я знаю, Мэтью курит.
Софья Марковна открыла один из ветхих кухонных шкафов, чтобы взять тарелку — не подавать же Темному Лорду чипсы прямо в пакете. Рядом с тарелками неожиданно обнаружилась банка с чаем.
— Чай! — радостно сообщила она, доставая все это вместе и неся к столу. — Эх, был бы еще и хлеб, можно было бы почти поужинать…
— Тебя никогда не удивляло, почему нами правят Светлые, Софья? — вдруг спросил он, глядя куда-то сквозь нее.
Тарелка выскользнула у нее из рук и брякнулась о стол, так и не разбившись. Будто не заметив этого, Лорд Мадуг продолжил.
— Ведь так было не всегда. Тебе триста лет, Софья, а мне тридцать семь, но я намного древнее тебя. И то древнее, что сидит во мне, помнит эру, когда Светлый Град открывали раз в тысячу лет, чтобы заключить сделку с нами — теми, кто по-настоящему правил Землей, а не для того, чтобы выпустить в мир Охотников из Четвертого Отдела, которые потащат души провинившихся Темных на Верховный Суд. Мы были богами, которым людлинги поклонялись и приносили жертвы! — он поднял на нее глаза. — С какой стати мы подчиняемся сегодня их глупым правилам и квотам? Почему бегаем от детей Нечистого, если, не дай Бог, не соблюли навязанные нам нормы дозволенного? Почему я, Повелитель Теней, нахожусь вне закона и чувствую себя в безопасности только за стенами моего Замка, который я возвел внутри непроницаемых для Света границ?
— Но, это же всем известно, Господин… — в растерянности Софья Марковна села. — Мы проиграли… Более тысячи лет назад, когда Принц Гобард, тогдашний Темный Владыка — как и вы Первородный — возжелал большего и захватил Райское Место…
— Да, да, я знаю азы истории, Софья, — отмахнулся Лорд Мадуг. — Принц Гобард захватил Светлый Град и удержался у власти лишь на двадцать шесть лет… Потом было восстание демонов… Потом битва у Врат… Наши Темные предки проиграли, Принца казнили вместе со всеми наложницами. Но есть кое-что, о чем не рассказывают во Внесторонних учебниках. А вернее то, что из них просто вычеркнули.
— Что же это, Господин? — в полном ошеломлении спросила Софья Марковна.
Неожиданно он встал и выхватил у нее чипсы. Открыл, залез в пачку рукой.
— Ну, возьми хоть этих геройских демонов. Ты никогда не задумывалась — а что они, порождение Тьмы, вообще делают в самом Светлом месте на земле? И почему они вообще на Светлой стороне, а не на нашей?
Она не задумывалась — казалось, так было испокон веков.
— И как именно Темный Властелин смог открыть Врата, которые открываются всегда в разных местах и в разное время, и проникнуть в город с целой армией? — он сунул в рот чипс и захрустел им. — И самое интересное — из кого состояла эта армия?
— Может, Господин уже перестанет говорить загадками? — сухо попросила Софья Марковна. — Насколько мне известно, историки утратили столь подробные сведения в результате пожара, охватившего Центральную Библиотеку много веков назад…
Он вдруг поднял правую руку. Мучающий ее каждую ночь знак Внестороннего Управления засиял на ладони Темного Владыки. Она зажмурилась, но жар жег ей глаза сквозь веки.
— Пожалуйста, Господин, уберите… — задыхаясь, Софья Марковна закрыла лицо руками.
Сияние погасло. Убрав страшный символ и продолжая хрустеть чипсами, Лорд Мадуг ждал, пока она отдышится и проморгается. Боже правый, она и забыла, что Господин когда-то служил в Управлении…
— Помнишь, что означает этот знак?
Как не помнить. Нерушимый Союз, Свет и Тьма, сплетенные воедино. Он кивнул в ответ на ее мысли.
— А что еще?
Она напрягла память.
— Ну… Если я не ошибаюсь, Господин, это древний символ Ключа к Вратам…
Удовлетворенный, он кивнул.
— И где, скажи мне, в реальной жизни ты видела что-либо подобное? Где Свет переплетается с Тьмой — в наше-то время, когда нас гоняют почем зря? Когда Темные ушли в подполье, когда на нас идет постоянная охота? Когда на Темном рынке — регулярные облавы, и за каждой лавкой вырыты ходы отступления?
Все еще не понимая, Софья Марковна развела руками — уж простите дуру старую, Господин, не знаю.
Он махнул рукой.
— Ладно… В конце концов, где ты и где принципы классического Герметизма… — выкинув пустой пакет в раковину, Господин встал. — Так и быть, устрою тебе урок истории — своего рода генетическая память, послание от моих великих предков.
Он подошел, положил руку ей на голову и закрыл глаза…
Глава 12
…Окружающий ее мир сразу же погас, и из современной, хоть и довольно уже потрепанной кухни, Софья Марковна перенеслась в мрачную средневековую комнату с высоким и узким, забранным решеткой окном и стенами из плохо отесанного камня. Под окном стоял грубый деревянный стол, на столе — тяжелый канделябр с шестеркой оплывающих воском свечей. При их неровном свете что-то стремительно писал гусиным пером благородного вида, хоть и одетый в простой серый кафтан, человек — молодой и с длинными, забранными в косу светлыми волосами.
