Похоже, не только она опешила от его странного облика. В толпе послышались вскрики, Внесторонние еще больше расступилась, а девица принца Гобарда чуть не свалилась с подлокотника.
— Здравствуй, брат, — не обращая внимания на реакцию толпы, спокойно произнес Принц Дюпре.
— Здравствуй и ты, брат, — в тон ему ответил принц Гобард, — и кто бы ни был твой перепончатый друг.
— Это Ансельм, — представил товарища Светлый Первородный. — Он — родомаг — древний вид, обладающий памятью, которую он, как и мы с тобой, делит с потомками. Если наша сегодняшняя встреча закончится плачевно, Родомаги сохранят об этом знание, даже если ты убьешь этого. И кстати, он неплохо плюется совершенно необратимым ядом.
Принц Гобард неожиданно рассмеялся.
— Ты и вправду боишься меня, брат… Зачем мне тебя убивать? Насколько я понимаю, мы, как всегда, пришли к соглашению…
— Ты знаешь, зачем, — спокойно ответил Принц Дюпре.
Резко перестав смеяться, Принц Гобард кивнул.
— Знаю. Если я убью тебя во время ритуала, Врата останутся навсегда открытыми. Но видишь ли… сегодня братоубийство не в моих планах. Можешь спросить свой замечательный внутренний голос — хочет ли принц Гобард убить своего брата?
Помолчав пару мгновений, будто прислушиваясь к своим ощущениям, принц Дюпре тоже кивнул, вытянул вперед сплетенные пальцами руки и выгнул их ладонями наружу, будто растягивая мышцы.
— Тогда давай не будем тратить время. Ты уже решил, кого пошлешь внутрь?
— Конечно. Они готовятся, — принц Гобард мотнул головой куда-то в сторону.
— Пять минут. Туда и назад. И меня тут не было.
— Разумеется, брат.
Повернув голову к наложнице, Принц Гобард ласково попросил.
— Спрячься за мое кресло, Лорелей. Мой брат собирается залить нашу милую Тьму своим премерзким Светом. У тебя могут заболеть глазки.
Девицу будто сдуло с подлокотника.
Принц Дюпре вздохнул, вступил в круг и вышел на его середину. Принц Гобард лениво поднялся из кресла и последовал его примеру. Братья встали спина к спине. Вероятно в ожидании чего-то неприятного, стоящие кругом расступились еще шире — многие отвернулись, а кто и просто прикрыл лицо рукавом. Софья Марковна затаила дыхание.
— Что происходит, Господин?
— Смотри, — шепнул он ей, хотя было понятно, что никто их не видит и не слышит, и добавил, — но будь готова прикрыть глаза.
Принц Дюпре выставил вперед руки, ладонями вверх. Принц Гобард, напротив, опустился на одно колено и развел руки в стороны ладонями вниз.
— Что-то я подзабыл, кто первый, — неожиданно сказал принц Дюпре.
— «Вначале был Свет», брат мой… — процитировал принц Гобард первую строку Внесторонней Библии.
Принц Дюпре кивнул, склонил голову и замер — будто ушел в себя. Внезапно, руки его стали… Софья Марковна открыла рот… излучать свет! Сперва слабый, неяркий, будто фосфоресцирующий, затем сильнее и сильнее…
— Что это? Что он делает?
— Это и есть Свет, Софья, — ответил Лорд Мадуг, морщась и щуря глаза.
— Но Свет — это лишь метафора, Господин, — воскликнула она. — Светлые не могут… светиться!
И тем не менее, принц Дюпре светился — а точнее, сиял, и все ярче и жарче, так что и ей пришлось прикрыть глаза. Собравшиеся, похоже, знали, чего ожидать — спрятавшись за одеждой или наполовину отвернувшись, они спокойно ждали исхода этого чуда.
— Мы — Первородные, Софья, — снисходительно объяснил Лорд Мадуг. — Мы умеем материализовывать духовные эссенции и управлять ими. Можно сказать, что мой предок только что воплотил то, что в простонародье зовут… добром.
— Невероятно, — выдохнула Софья Марковна и осторожно выглянула из-за рукава.
Принц Дюпре вдруг резко поднял руки и раздвинул их в стороны — Свет устремился широко вверх, образовав конус вокруг его тела и высветив круг в неровном потолке пещеры. Сразу же после этого, принц Гобард, все еще стоя на одном колене, наклонился вперед и ударил ладонями в пол.
— Я вижу! — в восторге вскричала старая ведьма. — Я ее вижу!
Лорд Мадуг непонимающе посмотрел на нее.
— Кого — Темную Материю? Кончено же, ты ее видишь — все видят.
Тут она сообразила, что Господин может не знать всех тонкостей ее Наказания.
— Я — Отверженная, Повелитель. Обычно я не вижу Тьмы…
— Какая жалость, — пробормотал он. — Что ж, смотри и получай удовольствие — хоть чужими глазами…
Тьма высвободилась из выщербленного в полу круга и столбом поднялась вверх, будто пепел вдруг взметнуло из невидимого костра. Принц Гобард также возвел руки кверху, и, послушный его манипуляциям, пепел выстроился в пирамиду, поглотив его всего с головой.
— «И собрал Господь Свет воедино, и осталась после него Тьма…», — донесся из толщи Тьмы его насмешливый голос. Ясно было, что слова эти не составляют часть ритуала, принцу просто нравилось комментировать происходящее цитатами из Библии.
Лорд Мадуг хмыкнул — он явно симпатизировал Темному предку больше, чем Светлому.
— Сейчас начнется самое интересное, Софья. Если привыкла к Свету, советую не пропустить.
Софья Марковна осторожно открыла глаза. И как раз вовремя.
С видимым усилием, будто тащил сопротивляющийся конус вниз), принц Дюпре опустился на одно колено, оставаясь спиной к брату. Верхушка Света клином вошла в пирамиду Тьмы. Две сущности — Свет и Тень, Добро и Зло — сомкнулись воедино. Раздалось шипение — Светлая и Темная материи будто сопротивлялись воссоединению, затем что-то громко хлопнуло, и словно взрывной волной окатило по пещере, обдав все вокруг жаром и даже сбив некоторых присутствующих с ног. Раздались крики, кто-то попятился, кто-то побежал к выходам. Софья Марковна удержалась на ногах лишь благодаря тому, что ухватилась за рукав Господина и спряталась за его спину. Лорд Мадуг стоял твердо, будто каменная стена.
— Успокойтесь все, немедленно! — услышала она голос принца Гобарда. — Дело сделано. Врата открыты.
Ведьма выглянула из-за плеча Господина. Оба принца уже успели подняться с колен и стояли лицом друг к другу, по обе стороны от удивительного явления.
— Это же… — Софья Марковна схватилась за сердце.
— Два в одном… И дверь… и ключ, — зачаровано пробормотал Господин, глядя на оставшиеся парить в воздухе пепельную пирамиду Тьмы и перевернутый конус мягкого Света. В месте их воссоединения, прямо в пустом пространстве, образовалась довольно обширная ромбовидная дыра, чем — то похожая на изображенный вертикально, огромный миндалевидный глаз, только без зрачка. Размер «глаза» был такой, что в него мог за один раз мог пролезть средних размеров человек. В пещеру из него струился свежий воздух и легкий туман.
