– «Клубок» – это массовое убийство, при котором неизвестно, кто именно из жертв является целью преступника. Сейчас поясню на примере, мы его в Школе милиции изучали. В начале семидесятых годов один мужик в Норильске решил избавиться от мужа своей любовницы и жениться на ней. Работал этот мужик на горном производстве, кем именно, уже не помню, но он разбирался во взрывном деле. Итак, этот мужик ворует на складе взрывчатку и «адскую машинку», достает провода, изучает график работы мужа. В намеченный день он минирует дорогу из рудника в поселок и садится в горах в засаду. Как только по дороге проезжает автобус с рабочими, он крутит ручку на «адской машинке» и взрывает всех к чертовой матери. Автобус с рудника шел битком набитый. Кого именно из рабочих хотели убить, понять невозможно, к тому же невольно напрашивается версия, что взрыв – это теракт, направленный против советской власти. Самое примечательное в этом преступлении – муж на взорванный автобус опоздал.
– У Седова взрывчатки нет. Где бы он ее взял?
– Он мог гранату в схроне найти. Для «клубка» обыкновенной осколочной гранаты хватит. Кстати, мы до сих пор не знаем, в каких войсках он служил. А если он был сапером? Специалисту из гранаты фугасную бомбу сделать – раз плюнуть. Заминирует ДК, рванет во время киносеанса, нам всем тогда хана наступит.
– С чего бы ты начал разработку Седова? – По каким-то необъяснимым причинам Казачков тоже не был сторонником моей версии.
– В Школе милиции меня учили: каждое хорошее дело должно начинаться с ареста и обыска.
– Отпадает. У нас нет оснований к нему с обыском идти. Твои рассказы о «клубках» и «цепочках» к делу не пришьешь. Учитель – он на районной Доске почета висит, пойдешь с работы, посмотри на него и подумай, как такой безобидный человек мог хладнокровно зарезать Паксеева.
– Таблеток немецких наглотался и озверел.
– Ты нашел у него такую таблетку в кармане? Нет? Тогда помолчи.
– Что сказать! Давайте ждать нового убийства. Я даже прогноз могу сделать: если он будет дальше прорабатывать тему с местью ветеранам войны, то следующее убийство совершит по начертанным лекалам: жертва – ветеран войны, место преступления – Дом культуры… Хорошее название для американского фильма ужасов – «Кровавый Дом культуры». Эх, дали бы мне с ним ночку поработать! Сыграл бы я с Анатолием Сергеевичем в «трясучку», он бы мне все тайны выложил. Он бы у меня рассказал, как паксеевскую дочку обрюхатил.
– Даже не выдумывай! Какая еще «трясучка»! Это вы там, в городе, привыкли показания кулаком вышибать, а здесь такой номер не пройдет. Здесь все друг друга знают, здесь корректно надо работать, с соблюдением всех норм социалистической законности. Кстати, в «трясучку» как играют?
– Игра проста, эффективна и не требует применения физического насилия. Самые крепкие подозреваемые держатся от часа до двух, потом…
В кабинет к Казачкову, как осенний лист в распахнутое окно, влетел Ковалик.
– Вадим Алексеевич, из райкома партии звонили, сказали, что у ДК мало милиционеров в форме. Надо еще человек десять-пятнадцать выставить.
Я поднялся, поправил куртку, нащупал в кармане упаковку с колготками.
– Я домой, переоденусь в форму – и назад.
– Сразу к ДК подходи, там встретимся.
До выхода из райотдела я успел заскочить в свой кабинет и оставить колготки в сейфе. Придя домой, убедился, что с подарком поступил абсолютно правильно: в комнате не было никаких признаков появления Марины в мое отсутствие. Это она мне так свой характер показывает.
Наскоро переодевшись, я пришел к ДК, постоял в толпе у входа, послушал разговоры и прошел внутрь. Гроб с телом Паксеева стоял посреди фойе. В почетном карауле у изголовья покойного замерли прапорщик из военкомата и солдат срочной службы в парадной форме.
– Солдата-то откуда взяли? – спросил я участкового, несшего службу внутри ДК.
– В отпуск к родителям приехал. Отличник боевой и политической подготовки. Пришел в военкомат отмечаться, его на похороны загребли, не офицерам же в почетном карауле стоять.
У гроба на скамеечке сидела Неля Паксеева. Из-за надетого на голову платка я вначале не мог рассмотреть ее лица, подошел поближе.
Неля выглядела немного старше своих двадцати пяти лет. Родив в подростковом возрасте, она располнела, но не обабилась, а осталась молодой привлекательной женщиной. Лицом Неля была похожа на отца – тот же острый нос, маленькие, близко посаженные глазки, сросшиеся на переносице брови. Рядом с ней сидел мальчик – копия Анатолия Седова. По другую руку от Нели замер в напряженной позе мужчина лет тридцати, одетый в темный костюм, при галстуке. На руке у него поблескивал массивный перстень-печатка. Судя по фамильным чертам лица, это был сын Паксеева, живущий в городе. Двое других детей Юрия Иосифовича на похороны приехать не смогли.
Неля Паксеева смотрела перед собой потухшим взором. Губы ее шевелились в беззвучной молитве. На мгновение она повернулась в мою сторону, и я опешил: в ее глазах не было никакой скорби. Неля подсчитывала в уме одной ей ведомый дебет и кредит. Мысленно она была не у гроба отца, а где-то далеко-далеко, где происходили интересные и важные для нее события.
«Зря ее за глупенькую простушку принимают! Ничего придурковатого в ее взгляде нет. Она даже в такой давящей на психику обстановке остается спокойной и уверенной. Братец ее сидит как истукан, не знает, можно ему выйти покурить или нет, а Неля – ничего, ее никакими похоронами с толку не собьешь».
Я и Паксеева посмотрели в глаза друг другу. Самыми кончиками губ она улыбнулась, и тут же, без перехода, взгляд ее погас, из него исчезла искра разума, и появилась пустота, бессмысленность, отрешенность.
«Так вот ты как умеешь! Только что меня оценивающе рассматривала молодая женщина, бац! – и она исчезла, а на ее месте оказалась умственно отсталая деревенская бабенка в повязанном, как у доярки, платке. Фантастика! В кино такого не увидишь».
Военных в почетном карауле сменили наши постовые милиционеры. В зале началось шевеление, предшествующее выносу тела. Я вышел на улицу, отыскал Казачкова.
– Кем у Паксеева сын работает? «Гайка» у него на пальце сотен пять стоит.
– Приемщиком стеклопосуды. На своей «Волге» приехал. Юрий Иосифович три года назад ему на свадьбу подарил. Сейчас пойдем мимо, обрати внимание: в машине, на заднем сиденье, сидит хорошенькая белобрысая девица. Кто такая – не знаю, но это не жена.
– С хорошей машиной жен можно менять каждый месяц. Откуда у Паксеева деньги на «Волгу»? Сколько она стоит сейчас?
– Около десяти тысяч. Он, как ветеран, получил ее по льготной очереди.
– Откуда у ветерана десять тысяч лишних денег? БХСС им не интересовалась?
Казачков осуждающе посмотрел на меня.
– Думай, что говоришь! Паксеев – председатель верх-иланского совета ветеранов. Кто к нему с глупыми вопросами подойдет? Кому надо на ровном месте на скандал нарываться? Ты бы к нему с расспросами о деньгах осмелился сунуться? Нет? То-то! Есть у него деньги – и бог с ним, накопил за многие годы.
