– Что-то ты начала не с того краю, – неодобрительно пробурчал я.
Паксеева, не обращая на меня внимания, продолжала:
– Ванька говорит: зайди ко мне, дело есть. Я зашла и забеременела.
– С одного раза забеременела? – усомнился я.
– Да нет, я несколько раз к нему заходила, и вот – залетела! Чую, придется рожать, а отца у ребенка нет. Я к Седову, напомнила ему про золото и говорю: «Если до конца сентября ты на мне не женишься, то я выйду замуж за другого, и все приданое ему достанется». Он стал мяться, мол, нас так быстро не распишут, а я ему говорю: «Для тебя, Толя, в ЗАГСе исключение сделают». Вижу, он весь в сомнениях. Я оставила его в покое, съездила в город и на все сбережения купила три золотых колечка. Дома положила их в раствор куриного помета. Кольца потемнели, покрылись налетом. Я пришла к Седову и говорю: «Всю банку я показать тебе не могу, а вот три колечка из нее я, незаметно от отца, вытащила. Если не веришь, что это золото, съезди к ювелиру в город и проверь». Он съездил и говорит: «Сколько в банке золота осталось?» Я показала половину.
– А три года назад что происходило? Ты ему тогда про золото не рассказывала?
– Три года назад он весь в обломах был. С Наташкой Антоновой попробовал – ничего не получилось, еще к одной подкатил – тот же результат. А со мной у него всегда все получалось, но жениться на мне он не хотел. Тут Серегина свадьба. Седов меня спрашивает: «Откуда у брата деньга на машину?» Я ему про золото рассказала и говорю: «Когда я замуж выйду, мне отец такую же «Волгу» купит». Он повеселел, к отцу подъехал, а тот его послал. Ты меня слушаешь?
– Конечно, слушаю! Продолжай.
– После того турпохода, когда у Седова вышел конфуз с Антоновой, он поехал в город, и там ему нашептали, что, мол, есть в Кисловодске один подпольный лекарь, он за большие деньги может вернуть мужскую силу. Я ему говорю: «Зачем тебе другие бабы, давай вместе жить, у нас же все получается». Он отнекивается, мол, вначале надо пролечиться, а потом о свадьбе думать. Тут Серега на «Волге» прикатил, и я решила: сейчас я тебя на жирного червячка подловлю! Седов на золото клюнул, да отец нам сойтись не дал… Не залетела бы я нынче, я бы о Седове и не вспоминала: мужиков в поселке хватает, есть с кем душу отвести. Но, сам посуди, родится ребеночек, где ему отца искать?
– Учитель бы поверил, что второй ребенок тоже от него?
– Андрей Николаевич, я же не дурочка, сроки считать умею. Поверил бы мне Седов, никуда бы не делся.
– Когда ты ему ультиматум выдвинула?
– Числа так пятого сентября. Вечный огонь уже зажгли, а морковку еще не копали.
– Что же, по числам все совпадает. Неля, а ты не боялась, что, когда обман с золотом вскроется, Седов убьет тебя?
– Ничего бы он не сделал. Я все рассчитала, он бы у меня ручной был, как теленок возле матки. Сам посуди, после отцовского убийства кому бы он на меня пожаловался?
– Не жалко тебе отца?
– А чего его жалеть? Он всю жизнь гулял от матери, на нее руку поднимал, меня поколачивал. Если бы не он, я бы уже три года как с мужем жила.
– Последний вопрос: как ты Седову дала знать, что твой отец пошел в ДК?
– Мне Седов транзистор подарил. Хороший приемник, музыку ловит. Если на нем две кнопки сразу нажать, то к Седову сигнал поступает. Ты у меня этот приемник не заберешь?
Я посмотрел на поношенное пальто Паксеевой, на ее рукавички ручной вязки, на валенки.
– Неля, а что это у тебя живота не видно?
– У меня и в первый раз точно так же было: нет, нет ничего, а потом раз – и выпрыгнул. Андрей Николаевич, ты оставишь мне транзистор?
– Живи, Неля, слушай музыку! О нашем разговоре забудь. Считай, что ты меня сегодня не видела.
Я развернулся и пошел на автостанцию.
