— Я скучаю по маме, — ответила она, прикусив губу, но не позволяя себе расстраиваться. — Кстати! — воскликнула она вдруг. — Ты ведь змея!
— Поразительное наблюдение, — без энтузиазма ответила рептилия.
— Не смейся надо мной, — с улыбкой заныла Иллиана и тут же взяла к себе на колени удивленное животное. — Я думаю, что ты сможешь мне помочь, милая, красивая Шесисс… Шехиссле… Шелихисс…
— Шелис-с-схелис-с-са, — буркнула змея. — Не ос-с-скорбляй мой с-с-слух. Я же говорила, зови меня Изумрудкой.
— Я хотела сделать тебе приятное, — немного извиняющимся голосом проговорила девушка.
— Ага, удалос-с-сь, — кивнула змея, но по ее тону было понятно, что все на самом деле наоборот. — Так что тебе надо?
— Я думала, что ты сможешь передавать послания моей матери! Мне нельзя выходить за черту города, но тебе это наверняка будет легко! Я привяжу свиток к твоему хвосту, и ты…
— Ничего не получитс-с-ся, — покачала головой рептилия.
— Почему? — расстроенно спросила Иллиана.
— На с-с-стену вокруг Верхнего города наложены многовековые чары против змей. Поговаривают, что их сотворила с-с-сама Иль-Хайят, чтобы змеи не покидали территорию, где им безопас-с-сно. Я не с-с-смогу проползти.
Девушка будто разом сникла.
— Но как же так? Ведь ты прежде уже пересекала эту стену, разве нет?..
Изумрудка кивнула.
— Пересекала. Но как прежде — сейчас не выйдет. Прос-с-сти.
Они еще немного поговорили, но змея довольно быстро дала понять, что собралась продолжить свой сон. И, честно говоря, Иллиана не планировала ей мешать. Ей тоже хотелось отдохнуть после всех впечатлений сегодняшнего дня.
Очень быстро подкрался вечер, а там и ночь, на протяжении которой девушке снился Торриен и его коварная, немного дерзкая улыбка.
А утром, когда еще так сильно хотелось спать, в дверь знакомым образом постучали, и через мгновение раздался голос Герхарсии:
— Завтрак для хасси!
Иллиана вздрогнула и подавила ругательство, которое так не подходило молодой приличной девушке. Встала с постели, надела халат и пошла открывать дверь.
— Теплого солнца, Иллиана, — с непривычно доброжелательной улыбкой сказала служанка, внося в комнату большой поднос.
Она выглядела вполне дружелюбно и миролюбиво, словно все, что было прежде, Иллиане вообще показалось. Она даже перестала злиться, тут же решив дать мирайе еще один шанс. Вдруг их знакомство просто не с того началось?
— Теплого солнца, — кивнула в ответ и посмотрела на свой завтрак. — Выглядит вкусно, спасибо. Если будет возможность, передай мою благодарность повару.
Мирайя приподняла бровь и кивнула.
— Царевич просил сказать, что придет после обеда. Утром у него важные дела.
Иллиана тут же вздохнула.
— Значит, мне полдня сидеть у себя в комнатах?.. — проговорила она со скучающим видом.
— Нет, отчего же? — удивилась мирайя. — Тебе не запрещено гулять по дворцу. Здесь есть много интересных и красивых мест.
— Я правда могу выйти? — переспросила девушка и вспомнила, что это действительно так. Торриен не говорил, что она должна сидеть взаперти. — А куда я могу пойти, например?
Герхарсия пожала плечами.
— Можешь сходить на смотровой балкон для начала. Оттуда открывается дивный вид на всю Шейсару. Это в центральной башне, той, что самая высокая. На пятом этаже. Придется немного поднапрячься, чтобы подняться по лестнице.
В этот момент служанка приподняла бровь, а ее губы растянулись в какой-то странной улыбке. Во взгляде грязно-зеленых глаз проскочил смех.
— Что не так? — нахмурилась Иллиана, не понимая.
— Ну, — еще шире заулыбалась служанка, — просто, наверно, зря я предложила тебе смотровой балкон. У вас с царевичем не иначе как вчера была первая ночь, вряд ли ты сейчас сможешь подняться аж на пятый этаж.
Она прыснула со смеху и прикрыла рот ладошкой, тут же продолжив:
— Ну как, скажи, горяч в постели наш Золотой змей? Ты же впервые была с ним как с нагом, правда? Хотя не говори, я уверена, что горяч.
Иллиана покраснела с ног до головы, затем отвернулась, стиснув зубы. Былое раздражение к мирайе вернулось в увеличившемся размере.
— Да ладно тебе, что ты стесняешься, — махнула рукой змеюка. — В этом нет ничего необычного.
— Хватит, — прервала ее девушка. — Это никого не касается. К тому же я уверена, что ты преувеличиваешь. Я прекрасно смогла бы подняться на пятый этаж, даже если бы… неважно, в общем.
Она нервно взмахнула рукой и поняла, что покраснела ее сильнее. Ее бросило в жар при мысли, что все может быть действительно так, как говорила служанка. Кто знает, насколько в интимном плане наги… крупнее?..
Герхарсия округлила глаза и ахнула.
— Ты хочешь сказать, что вы еще… ни разу?
Иллиана зажмурилась, пытаясь придумать, как выставить за дверь нахальную женщину, и ей не пришло в голову ничего лучше, чем бросить:
— Герхарсия, мне кажется, тебя уже заждались там… где ждут у вас всех служанок!
Мирайя не разозлилась. Все так же с широко распахнутыми глазами она двинулась к выходу. Усмехнулась у двери и, слегка кивнув, исчезла, словно ничего и не случилось.
Только Иллиану все еще трясло от такой наглости. Впрочем, долго тратить нервы на неприятную служанку девушке не хотелось. Она покушала, привела себя в порядок и неторопливо оделась. Сегодня на ней опять было новое платье, и этот факт серьезно поднимал настроение. Прежде у нее никогда не было так много вещей. Тем более настолько красивых.
Она надела светло-розовый наряд, на груди украшенный целыми друзами аметистов, сунула ноги в мягкие туфли того же цвета, заплела волосы в косу от самой макушки и покинула свои покои.
Коридоры замка встретили ее прохладой и тишиной. Она двинулась вперед в направлении лестницы, вспоминая, как они шли здесь вместе с царевичем. По пути ей попадались слуги и служанки-мирайи, которые неизменно кланялись, не выказывая особого интереса. У парочки из них Иллиана спросила, как пройти к смотровому балкону, и ей любезно рассказали.
