В ноябре у мамы случилось просветление и она назвала имя свидетеля-столяра: Андре Ломбар. Я отыскал его в доме престарелых в Манделье. Он продолжал выпиливать и сколачивать деревянные вещицы, однако только сам и знал, кого они изображают, но больше не помнил решительно ничего.
«Не настаивайте, у него в мозгах опилки», – деликатно шепнула мне сиделка. Я также дал объявление о розыске Шарлотты, Лоры, Имани и Келли. Специально открыл страницу в фейсбуке. Безуспешно. Похоже, девочки забывают своих кукол, едва зарегистрировавшись в социальных сетях.
Еще я сделал несколько телефонных звонков ближайшим друзьям Флориана – тем, кому он мог одолжить альбомы Nirvana, Metallica и Death Angel. Через несколько часов проклюнулся Флориан.
– Папа? Я сейчас говорил с Нико. Ты спрашивал, у него ли еще диски, которые я дал ему десять лет назад?
– Гм… Да… Ну, ты же сам сказал, что кто-то не вернул их тебе.
– Ты спятил, пап? Позоришь меня перед моими друзьями!
– Я серьезно, сынок. И, кстати, Нико и другие твои приятели считают, что спятил ты. Им совсем не понравились твои обвинения. Они утверждают, что никогда в жизни не брали у тебя ни единого диска.
Флориан расхохотался.
– Вот паршивцы! А ты – самый нудный отец в мире. Если тебе так дороги эти диски, я хоть сегодня закажу их на «Амазоне», и завтра они будут у тебя.
В середине декабря Полина сообщила нам, что беременна. Мы сразу поехали в Тулузу вместе с Флорианом и Амандиной и впервые провели Рождество по-семейному. Стан просто лопался от гордости: ведь это благодаря его преуспеянию родня жены могла собраться на его тиковой террасе. Чтобы доставить удовольствие зятю, мы с Мюгеттой задержались до начала января. И правильно сделали! Стан в конце концов едва нас не выставил.
За все время пребывания в Тулузе третий том не продвинулся ни на строчку. А Мюгетта на обратном пути перешла в наступление.
Габи, милый, почему бы нам не остановиться в каком-нибудь гостевом доме в горах Пюи? Купим тебе свитер, шарф, ботинки на меху и побродим несколько дней по горным тропам. Совсем небольшой крюк, просто чтобы развеяться. Бесс-ан-Шандесс не так далеко, как Венеция или Санторини.
«Посмотрим, – ответил я. – Там будет видно». Это была отговорка. Для меня вопрос не стоял.
Только прямо.
Сначала разгадать тайну Тонневиль. Потом придет черед тайн юрского периода. Горы подождут.
Комментарий Мюгетты
Ладно, мой Габи, ладно. Я тоже подожду, я терпеливая.
Сначала разгадать тайну Тонневиль.
Я не так глупа, как ты думаешь. Я знаю, чего ты ждешь.
Ты пометил этот день красным в своем ежедневнике.
Воскресенье.
Майское воскресенье.
Если бы я только могла представить…
Ничего, я подожду, обещаю, подожду до этого дня.
А потом, милый, ты будешь мой!
10
Все должно было закончиться, как и началось, в майское воскресенье.
Я сижу в моем кабинете у окна. Ни единого солнечного лучика на горизонте, только бескрайнее серое небо, ни малейший ветерок не всколыхнет листья плакучей ивы и не разгонит мелкий дождик, испещривший каплями воду маленького пруда под моим окном. Ничего! Только дождливый майский день. Пожалуй, слишком ненастный, чтобы не ждать подвоха.
Тридцатисантиметровая кипа газет высится справа от меня, слева от меня стопка из десятка книг, на столе остается чуть-чуть места для ноутбука.
Я, по обыкновению, размышляю, когда раздаются шаги на лестнице.
Мюгетта, кто же еще.
На ней джинсы и толстый шерстяной свитер. Я понимаю, что сейчас она меня гильотинирует.
– Если собралась на прогулку, ничего не выйдет! Бум!
Что я вам говорил?
Если бы было солнышко, ну хотя бы градусов двадцать, я бы сам пришел к Мюгетте с широкой улыбкой и сказал: Я славно поработал, милая, можем прогуляться, если хочешь.
Но сейчас…
– Ты видишь, какие сегодня тучи?
Я беру лежащую поверх архивных материалов газету, не ксерокопию, не древний пожелтевший экземпляр с заголовком о трупе, найденном в петле в сарае старой фермы.
Сегодняшнюю газету.
Воскресенье, 20 мая 2018
Ярмарка-от-всех в День святой Троицы
Муниципальный стадион, Туфревиль-ла-Корбелин
С 9:00 до 19:00
Более 50 участников
– Неужели этот дождичек нас остановит, милая? Мюгетта с тревогой смотрит на капли-камикадзе, разбивающиеся об окно моего кабинета. Она превосходная актриса, но на сей раз я решил положить конец нашему импровизированному матчу. Разумеется, Мюгетта поняла, чего я хочу. Целый год я только и ждал случая вернуться на стадион и походить между стендами. С единственной надеждой – вновь встретить маковую женщину.
– Если это излечит тебя от навязчивой идеи! – смеется Мюгетта.
– Навязчивой? – ощетиниваюсь я. – Сколько месяцев я тебя этим не донимаю?!
– И тайком продолжаешь поиски… Я же не на другой планете живу, Габи. Твоя мать со мной говорила, и Полина, и Флориан. И все соседи.
Разоблачили!
Мюгетта всегда была хитрее меня.
Мы одеваемся по погоде, выходим на улицу, шагаем быстрым шагом по мокрым тротуарам. Зонтики стекаются к стадиону, словно брошенные чьей-то рукой конфетти.
Я продолжаю разговор. Наконец-то можно высказаться.
– Хорошо, Мюгетта, не спорю, я время от времени думал об этой истории. Но признай, что у моих поисков есть и хорошая сторона. Благодаря им я снова навещаю маму, побывал с Флорианом на матче «Олимпик Марсель» – «Стад Малерб Кан»
[34]и на концерте рок-группы Les Insus, съездил к Полине. Все, чего я давно не делал…
Мюгетта отвечает улыбкой, истолковать которую выше моих сил. Вот и стадион. Толпа такая же, и дождь никого не напугал. Участники прячутся в импровизированных палатках или под полиэтиленовыми полотнищами, а десятки посетителей шлепают по грязи.
Человек ко всему привыкает, даже к худшим метеоусловиям. Я собираюсь развить очередную теорию, как вдруг все мысли вылетают из головы. Я останавливаюсь как вкопанный, ноги словно увязли в свежем цементе.
Маковая женщина здесь! Через три стенда от нас. На этот раз не в платье, а в вельветовых брюках и зеленом дождевике с капюшоном, но сомнений быть не может. Это она!
