Владимир подумал, что степенный и, казалось, положительный во всех отношениях доктор Нестеренко был последним человеком, которого он ожидал тут встретить, и все же он здесь! Какие еще сюрпризы преподнесет ему доктор Нестеренко?
17
– И все же, вы сюда пришли поговорить или за чем-то другим? – въедливо поинтересовалась «Клеопатра».
– А я еще не определился, – небрежно бросил Владимир, подумав, что в его положении можно забыть о приличиях.
Он встал и направился к доктору Нестеренко, который как раз собирался подняться с дамой по лестнице наверх – очевидно, там были комнаты для свиданий.
– Добрый вечер, Илья Никодимович! Не ожидал вас тут встретить.
Мужчина в маске Гая Фокса вздрогнул, остановился, бросил взгляд на Владимира.
– Прошу прощения, но вы ошиблись. Не имею чести и удовольствия вас знать! – произнес он явно измененным голосом, но слух Владимира уловил в нем знакомые нотки.
Мужчина продолжил свой путь наверх, однако ступать он стал как-то менее уверенно.
– Вы нарушили правила нашего заведения и должны немедленно его покинуть! – Возле Владимира оказалась та самая дама в черной полумаске, видимо, она выполняла тут функции распорядительницы и следила за порядком. – Вы сами уйдете, или мне позвать охрану, чтобы вам помогли?
– У вас слишком скучно и предсказуемо. Пойду искать местечко повеселее! – сказал Владимир и вышел из гостиной.
Грозный привратник встретил его у двери:
– Надо ли мне вам напоминать, что вам следует держать язык за зубами, чтоб не потерять его вместе с головой?
Тон и зверское выражение лица привратника говорили, что это не пустая угроза.
– Вы очень убедительны, и я прислушаюсь к вашему совету, – поспешил успокоить его Владимир.
Он вдруг понял, что жизнь прекрасна и уходить из нее добровольно – большая глупость. У каждого возникают проблемы, и не надо перед ними пасовать. Да, он попал в неприятную ситуацию, повел себя неосмотрительно, но ведь им двигали благие намерения – он хотел найти убийцу! Доктор Топалов по-прежнему вызывал у него подозрения, а сейчас добавился еще один подозреваемый – доктор Нестеренко. Что-то тайное и нехорошее происходит в стенах этой больницы, вот и Катя рассказала, что доктор Фортунатов делает подпольные аборты, из-за этого и уволился ее брат Феликс. Как оказалось, тайное место, о котором Катенька сегодня рассказывала, существует на самом деле, и, возможно, если удалось бы заглянуть под маски находившихся там людей, он увидел бы и другие знакомые лица, не только доктора Нестеренко.
Привратник довел Владимира до ожидавшей его коляски, в которой мирно дремал извозчик, мгновенно пробудившийся при их приближении.
– Барин, что-то вы слишком быстро! – развязно сказал извозчик.
Привратник отвел его в сторону и что-то сказал, отчего тот сразу притих и даже испугался.
– Куда вас везти, барин?
По его голосу можно было понять, что, несмотря на щедрость ездока, он сожалеет, что привез его сюда.
– Проедь немного вперед, но недалеко, чтобы я мог видеть тех, кто выходит из дома.
– Вы из полиции?! – еще больше испугался извозчик.
– Не бойся, я не полицейский, просто встретил там одного знакомого, думаю, он скоро выйдет.
– Ну да, – вслух размышлял извозчик, – стал бы полицейский разбрасываться «красненькими»! Сунул бы под нос жетон, да еще и кулаком врезал бы.
– Делай, как я говорю, получишь еще одну «красненькую»!
– Чует мое сердце, что ваши «красненькие» до добра не доведут, но устоять я не в силах. Ведь нечасто удается отхватить такой куш! – пожаловался-простонал извозчик, судя по всему, за обещанную десятку готовый на все.
Как Владимир и ожидал, Нестеренко вскоре покинул дом свиданий, видимо, то, что его разоблачили, испортило ему настроение. Сев в поджидавшую его двуколку, он уехал, а Владимир велел своему извозчику следовать за ним. К его удивлению, ехать пришлось недолго: усадьба доктора Нестеренко находилась недалеко от усадьбы доктора Топалова, только не на отшибе, у реки, а в окружении подобных ей, утопающих в садах.
«Что это они все обосновались в Застриженье, что тут, медом намазано? Это совпадение, или есть на то причины?» – размышлял Владимир, издали наблюдая за тем, как Нестеренко вышел из экипажа, рассчитался с извозчиком и направился к дому.
– Я немного пройдусь, а ты жди меня! – приказал Владимир извозчику.
– Ох, барин, чует мое сердце, не миновать беды ни мне, ни вам! Вы начудили в том доме, обозлили Федора, а с ним так нельзя…
– Кто такой Федор?
– Привратник! Ему человека зарезать, что муху убить. Десять лет он отбыл на каторге за убийство и грабеж.
– Что же полиция им не займется?
– Над ним стоят большие люди, не будет этого Федора – будет другой. Зря вы растревожили этот улей!
– Да я вообще там ничего такого не сделал, – пожал плечами Владимир. – И к тому же претензии у них могут быть ко мне, а не к тебе. Твое дело маленькое: привез, увез.
– В том-то и дело, что я привез вас, а не кто-то другой. – Извозчик тяжко вздохнул.
Владимир соскочил на землю и направился к усадьбе доктора Нестеренко. Деревянный штакетный забор был невысокий, да и калитка не заперта, а закрыта лишь на задвижку. Владимир без труда просунул руку и открыл ее. Он увидел, что в одном из трех окон дома появился свет, видимо, зажгли лампу. Сам не понимая, зачем он это делает, Владимир подошел к освещенному окну, чтобы заглянуть внутрь. Проходя под неосвещенными окнами, он наклонялся, чтобы его случаем не заметили. Он знал, что доктор Нестеренко женат, имеет двоих детей, и не ожидал увидеть его среди ночи в столь неподобающем для приличного человека месте.
– Не кажется ли вам, Владимир Иванович, что заглядывать в чужие окна крайне неприлично? – вдруг раздался позади насмешливый голос доктора Нестеренко.
Владимир резко обернулся. Тот стоял черной тенью в трех шагах от него. Послышался сухой щелчок.
– У меня в руке заряженный револьвер, поэтому прошу не делать резких движений, и не вздумайте бежать. Раз вы решили навестить меня, то милости прошу!
– Я хотел лишь убедиться, что не ошибся, что это именно вы были в том месте, – сказал Владимир первое, что пришло в голову.
– Как видите, не ошиблись.
Глядящее на Владимира дуло револьвера заставило его занервничать, он не знал, что у доктора в голове, почему тот угрожает ему оружием. Боится, что если станет известно о его посещениях тайного публичного дома, то это может нанести здесь, в провинции, непоправимый вред его репутации врача?
– Илья Никодимович, зря вы волнуетесь, рассказывать о нашей встрече в таком месте мне также крайне невыгодно. К тому же Геннадий Львович меня отстранил от работы в отделении.
