– Вы его знаете?
– Дело в том, что некоторое время тому назад в библиотеку записался некий Нестеренко, имя-отчество уже не помню. Он также интересовался всем, что связано с Василием Дуниным-Борковским.
– Возможно, это совпадение? Одинаковые фамилии? – Но у Владимира учащенно застучало сердце – уж слишком странное совпадение!
– Может, и так, – согласилась Катя. – Помню, что он был в очках, приятной наружности, уже в возрасте. У него были часы с музыкой!
– Конечно совпадение! – с фальшивой уверенностью воскликнул Владимир: «тихоня» Нестеренко продолжал преподносить сюрпризы.
– Мне страшно! – Катя с мольбой посмотрела на Владимира. Он взял ее руку в свою и крепко сжал, почувствовав, как та дрожит. – Еще и мама уехала к сестре в Нежин.
– Все будет хорошо!
– Я верю вам. – Катя, поймав взгляд Владимира, отвела глаза. – Но мне кажется, что вы не осознаете всей опасности происходящего. Мой бедный брат Феликс тоже этого не осознавал, хотя и видел упыря вживую. Странно говорить так про мертвеца.
– Катя, вы так это сказали, как будто убеждены, что упыри, вампиры, то бишь живые мертвецы, существуют.
– А вы в это не верите? – искренне удивилась Катя. – Я вам уже говорила, что Феликс своими глазами видел восставшего мертвеца – Кузякина! Если мертвец «оживает», то только для того, чтобы стать упырем! – убежденно воскликнула она. – А сейчас я попробую вам доказать их существование выдержкой из Евангелия от Матфея. – Она открыла сумочку и достала томик карманного формата; текст с микроскопическими буковками был напечатан на папиросной бумаге.
Катя, открыв книжечку, стала читать:
– Глава восьмая, стихи 28 и 29. «И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? Пришел Ты сюда прежде времени мучить нас». – Катя торжествующе посмотрела на Владимира. – Теперь вы поняли?
– А что, по-вашему, я должен понять?
– «…бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые…» – произнесла Катя. – В гробах ведь находятся мертвецы, а не живые! И они, видимо, из-за того, что совершали неправедные дела при жизни, после смерти становятся живыми мертвецами.
– Я не специалист в толковании Библии, но как врач трактовал бы этот отрывок иначе. Бесноватые, то есть психически больные, могут вести себя неадекватно, например находиться какое-то время в гробах. Ведь там прямо не сказано, что они мертвецы?
– Хотелось бы мне верить, что я ошибаюсь, но, боюсь, что будут еще смерти, и полицейские не смогут это остановить, так как тут замешаны темные силы. В легенде про упыря Дунина-Борковского его смог остановить лишь крестный ход и праведный пастырь – архимандрит Иоанн Максимович. Думаю, без помощи церкви и здесь не обойтись!
Владимир не стал спорить с девушкой, заметив, что она сильно нервничает, не в последнюю очередь из-за просмотра мистического фильма, и ловко сменил тему разговора. Он стал рассказывать о театральной жизни в Киеве, спектаклях и водевилях, которые ему привелось посмотреть. Катя слушала его с интересом и постепенно успокоилась, а Владимир пообещал сводить ее в местный театр. Когда они вышли из кондитерской, Владимир отвез Катю домой. Она пригласила его зайти на чай, но он отказался, пообещав, что в следующий раз обязательно воспользуется ее приглашением. Владимир отправился к адвокату Семыкину, чтобы посоветоваться с ним по поводу ситуации с доктором Топаловым.
Адвокат встретил Владимира сдержанно, не так, как раньше.
– Господин Топалов обратился ко мне с просьбой подготовить документы – хочет судиться с вами. – Семыкин выдержал паузу. – Но я отказался, сославшись на то, что сейчас веду много дел, поэтому не смогу быть ему полезен.
– Благодарю вас!
– Не стоит благодарить меня, я и в самом деле очень загружен работой. И то, что я отказался, не меняет дела – в Чернигове достаточно умелых адвокатов.
– Я очень доволен, что мы с вами не встретимся в суде и я могу по-прежнему рассчитывать на ваш дружеский совет.
– Рад буду вам помочь. Сразу скажу, что положение ваше незавидное, для вас крайне важно, чтобы сестра Топалова нашлась и оказалась целой и невредимой. Если с ней что-нибудь случится, то… Даже не хочу об этом говорить!
У Владимира сжалось сердце – Семыкин не будет зря нагнетать обстановку! Владимир решил: как бы ни развивались дальше события, он будет бороться до конца, отбросив мысли о самоубийстве.
Во входную дверь кто-то позвонил. Владимир вопросительно посмотрел на адвоката:
– Вы кого-то ожидаете?
– Нет. Возможно, это новый клиент и он не знает, что дома я не принимаю, только в конторе. Если это так, то Клава все ему доходчиво объяснит.
Однако вскоре в гостиную вошел, сопровождаемый Клавой, угрюмый следователь Катасонов. Увидев Владимира, он недовольно поморщился:
– И вы здесь, для полного счастья!
– Что случилось, Олег Борисович? – поинтересовался Семыкин. – Судя по всему, у вас был тяжелый день.
– И кошмарная ночь благодаря этому господину! – Катасонов, сев на стул, раздраженно указал на Владимира. – У меня был неприятный разговор с прокурором! Я уговорил полицмейстера организовать ночные поиски сбежавшей из психиатрического отделения барышни, но все усилия были тщетны – она бесследно пропала, испарилась! А день начался с новости об обнаружении очередной обескровленной жертвы – и опять в Стрижне! Меня вызвал губернатор, не дал мне и слова сказать – распекал, как мог, затем снова был разговор с прокурором. А после этого меня вызвал полицмейстер, и тоже не для того, чтобы сообщить радостные вести.
– Олег Борисович, нервное напряжение надо обязательно снять. Что вам предложить – коньяк, наливку, водку, вино?
– Водку! – рявкнул Катасонов.
Клава быстро накрыла на стол, поставила графин с водкой и блюда с закусками. Адвокат, не мешкая, разлил водку по рюмкам:
– У меня в Киеве есть знакомый морской офицер, участник японской войны, год пробыл в плену у япошек. Так он всегда в начале застолья произносил короткий японский тост – «камлай», что в переводе означает «сухое дно», то есть призывал пить до дна. У немцев также есть короткий тост – «прозит», у англичан – «чирс». Но мне всегда нравился короткий казацкий тост. – Семыкин поднял рюмку и громко воскликнул: – Будьмо!
За первым тостом последовали второй и третий, лицо у следователя, который каждый раз осушал рюмку до дна, покраснело, а Владимир и адвокат только пригубливали свои, поддерживая компанию.
– Известно, кто стал новой жертвой убийцы? – поинтересовался Семыкин.
– Жена купца Веретенникова, Ефросинья Никитична, двадцати пяти лет от роду. Веретенников приехал на пароходе из Киева, дома не застал жену, приходящая прислуга с утра ее не видела, и, судя по всему, Ефросинья не ночевала дома. Он сразу обратился в полицию, приметы совпали, и он опознал тело жены. Со слов судмедэксперта, смерть наступила между десятью часами вечера и двумя часами ночи от потери крови, в реку ее бросили уже мертвой. Если тело находится в воде на протяжении нескольких часов, невозможно более точно установить время смерти.
