– Дарья, дочь сахарозаводчика, господина Бушкова Ефима Игнатьевича.
– Где она сейчас?
– У меня дома. Вчера она ходила на почту и отослала весточку любимому, рассчитывает, что он сегодня приедет за ней. Почему вы так разволновались?
– Она сказала вам неправду и назвалась вымышленным именем. Ее настоящее имя – Елизавета Топалова, сестра и пациентка доктора Топалова!
– Не может быть! Она показалась мне такой искренней!
– Необходимо немедленно сообщить о ней в полицию и доктору Топалову.
– Это было бы низко с моей стороны, ведь она доверилась мне!
– Она психически больна и может выкинуть что угодно. Поймите, Катя, находясь рядом с ней, вы подвергаете свою жизнь и здоровье опасности. То, что она может быть агрессивной, я ощутил на себе – она разбила мне голову. А могло это иметь и более плачевные для меня последствия, если бы в ее руках оказалось что-нибудь покрепче, чем стеклянный графин.
– Все равно я не могу предать ее! – со слезами на глазах воскликнула Катя. – Это низко! Низко!
– Успокойтесь, Катя, – я ничего без вашего разрешения предпринимать не буду.
– В самом деле?
– Мне ваше расположение гораздо важнее. Пусть ее ловит полиция, доктор Топалов – мне до этого нет дела.
– Вы очень добры, Владимир!
– Я вот что думаю, Катя. Лиза убежала из больницы за сутки до того, как оказалась возле вашего дома. Где она могла находиться все это время? Ведь ее искала полиция, а Чернигов город небольшой, чтобы можно было где-то укрыться. Больница, как и ваш дом, находится в районе Землянки – так в старину называлась эта часть города. То есть, по-видимому, она отсюда никуда и не уходила. Вам не кажется это странным?
– Может, кто-то ее приютил, как я теперь, – неуверенно произнесла Катя.
– Не кажется ли вам еще более странным, что Лиза оказалась именно возле вашего дома?
– Это дело случая, совпадение.
– О чем вы говорили с ней? Вы же не сидели молча?
– Даша… То есть Лиза рассказывала о своей семье, что у нее отец очень строгий, а мать умерла шесть лет тому назад.
– На самом деле ее отец умер давно, а мать – два года назад. Дело в том, что в ней уживаются одновременно несколько личностей. Одна из них Дарья Бушкова, историю которой она вам рассказала. Истинная – Елизавета Топалова, психически больная. Так что можно ожидать всяких неожиданностей.
Катя занервничала.
– Я боюсь, – сказала она. – Вы проводите меня домой?
– Конечно. Я сейчас пойду поищу извозчика, а вы минут через десять спускайтесь.
Владимир, выйдя на улицу, быстро нашел извозчика и спросил у него:
– Ты знаешь, где находится городская больница?
– А кто этого не знает, барин? – ухмыльнулся тот.
– Вот тебе рубль, поезжай в больницу и передай доктору Нестеренко, что Дарья Бушкова находится… – и он продиктовал адрес Кати. – Тебе все понятно?
– Надо бы, барин, еще хоть полтину добавить, поручение ведь ответственное!
Владимир не стал с ним спорить и успел найти другой экипаж до того, как Катя вышла на улицу. Его мучила совесть из-за того, что он нарушил данное девушке слово, но его оправдывало то, что делает он это для ее же блага. Владимир прикинул, что извозчик сообщит о местонахождении беглянки минут за десять до того, как они подъедут к дому Кати, и у доктора Нестеренко будет слишком мало времени, чтобы он смог что-либо предпринять. Поэтому он решил немного потянуть время.
– Простите меня, Катя, но мне необходима «История Малороссии» Маркевича, которую я у вас уже брал. Мы заговорились, и я забыл вам об этом сказать. – Владимир развел руками – мол, виноват, каюсь.
– Что ж, если эта книга вам важна, я сейчас ее принесу. – Катя вновь поднялась в библиотеку, но пробыла там недолго, однако Владимир посчитал, что теперь доктору Нестеренко времени должно хватить.
И тем не менее, когда они подъехали к дому Кати, там не оказалось полиции, как рассчитывал Владимир. Он терялся в догадках, выполнил ли его поручение извозчик? А что, если доктор Нестеренко как раз куда-то отлучился и извозчик не смог передать ему сообщение? Оставить Катю наедине с психически больной, которая бывает агрессивной, Владимир не мог.
– Помнится, в прошлый раз вы пригласили меня на чай, но тогда я был занят, а сегодня свободен и с удовольствием с вами почаевничаю! – решительно произнес он, помогая Кате выйти из экипажа.
Катя не возражала:
– Прекрасно! И мне будет спокойнее, а то вы мне такое рассказали!
Дом, где жила Катя, был небольшой, одноэтажный, он стоял в окружении фруктовых деревьев, в основном это были вишни, буквально усыпанные ягодами. Катя открыла ключом дверь, и Владимир, готовый ко всяким неожиданностям, проследовал за ней в дом. Они обошли все три комнаты и кухню, но Елизавету нигде не обнаружили.
– Чудеса! – только и могла сказать Катя. – Ведь я заперла входную дверь на ключ, окна тоже были закрыты – куда же она делась?
Позади Владимира послышался шорох, и, прежде чем он успел среагировать, острое жало кухонного ножа больно укололо его в шею.
– Ты предала меня! – послышался голос Елизаветы.
Владимир боялся пошевелиться – нож, который держала Елизавета, продолжал упираться в шею вблизи сонной артерии.
– Даша, убери нож! Это мой друг Владимир Шульженко!
– Это он похитил меня в черной карете! Это он издевался надо мной в психушке! – истерично выкрикнула Лиза.
– Ты ошибаешься, он мой друг! Он приехал, чтобы помочь тебе!
– Он приехал, чтобы умереть! – вдруг совершенно спокойно произнесла Лиза, и Владимир, закрыв глаза, приготовился умереть, молясь про себя.
22
– Остановись, Даша! – крикнула Катя.
– Меня зовут Лиза. Где я? – произнесла потрясенная беглянка, и Владимир с облегчением почувствовал, что нажим ножа чуть ослаб.
– У меня дома! Я – Катя! Я приютила тебя у себя! Прошу, отпусти, пожалуйста, Владимира! Хочешь, я стану перед тобой на колени? – И, не раздумывая, Катя опустилась на колени.
По ее виду Владимир понял, что она на грани истерики.
– Не знаю, что мне этот господин сделал, но внутренний голос твердит, что он должен умереть! – И тут же нож стал сильнее упираться в шею.
Вдруг скрипнула, открываясь, дверь и в комнату вошел доктор Топалов. Он мгновенно среагировал на ситуацию и потребовал громким командным голосом:
– Лиза, стой! Смотри на меня! Твою руку тянет к земле невероятно тяжелый груз, и ты не в силах этому противиться!
Ощутив, что кончик ножа, раня кожу, скользнул вниз, Владимир отскочил в сторону, тяжело дыша. Он увидел, как рука у Лизы опустилась, словно ею завладела невидимая сила и притянула к полу.
