– Нет! Мы сейчас с вами отправимся к следователю. – Про себя Владимир добавил: «Бывшему». – Вы ему расскажете то же, что и мне.
– Я боюсь! Меня сразу посадят в тюрьму!
– Этого не произойдет, следователь порядочный человек.
После долгих уговоров художник согласился поехать с Владимиром к следователю. Оставив своего спутника в экипаже, Владимир поднялся к Катасонову. Когда он рассказал ему историю художника, тот скривился:
– Я уже не следователь, я теперь никто!
– Вас в полиции и прокуратуре знают, ваши слова имеют больший вес, чем мои. Ведь вы понимаете, что Ивана Половицу использовали в хитроумной комбинации, он всего лишь разменная монета. Ирина Верещагина каким-то образом со всем этим связана, и через нее можно выйти на настоящего убийцу.
– Я с вами согласен, но вы понимаете, чью дочь пытаетесь связать с преступлениями? Да Верещагин в порошок сотрет вас и меня в придачу!
– Так что, пусть лучше безобидного художника-психа повесят, а настоящий убийца останется безнаказанным и будет продолжать совершать преступления?
– Вы не представляете себе, во что суете нос, да еще и меня хотите к этому приплести! – Катасонов покачал головой.
– Раз вы боитесь, я сам поеду к новому следователю и попробую все ему объяснить.
Катасонов встал:
– Поедем к прокурору домой. Новый следователь как флюгер – куда подует, туда и повернется.
Несмотря на опасения Катасонова, прокурор благожелательно их выслушал, фамилия Верещагина его не испугала. Перед тем как попрощаться, он поблагодарил Владимира, пожав ему руку, и сказал:
– Было бы побольше таких сознательных граждан, сколько преступлений удалось бы предотвратить! Ивана Половицу мы задержим, ведь мой приказ о его розыске отменить не так просто. Половица для его же безопасности побудет в Тюремном замке. В этом деле замешана такая известная здесь и влиятельная особа… Обещаю распорядиться, чтобы Половице обеспечили приемлемые условия содержания – ну он же не преступник.
Окрыленный Владимир помчался в дом адвоката. Семыкин не спал и явно был встревожен его отсутствием.
– Где это вас носит глубокой ночью, Владимир Иванович? Мадемуазель Ирина Верещагина о вас спрашивала, была возмущена тем, что вы внезапно покинули бал. Ох, зря вы не послушали меня, а я ведь говорил, что от этих тигриц надо держаться подальше!
– Что касается тигриц, то вы это очень верно подметили, – согласился Владимир и рассказал адвокату о событиях этой ночи и своих подозрениях.
– Похоже, что с предупреждением я опоздал – вы уже сунули голову тигру в пасть, – озабоченно произнес Семыкин. – Удивляюсь Катасонову! Как он, человек, которому известно не меньше, чем мне, пошел на такую авантюру?
– Да, я расшевелил здешний муравейник, но вскоре тут снова воцарятся тишь и благодать! – гордо произнес Владимир.
– К великому моему сожалению, похоже, вы на муравейник сели голым задом, прошу простить меня, Владимир Иванович, за такое сравнение.
27
Владимир, поднявшись ранним утром, сразу же стал рыться в привезенных медицинских учебниках и справочниках в поисках названия болезни, имеющего нечто схожее со словом «порфир»
[39], и таковым оказалось одно-единственное заболевание – порфирия. Это загадочное кожное заболевание впервые было описано в 1874 году доктором Шульцем, и механизм его возникновения до конца еще не был изучен. У человека, заболевшего одной из разновидностей порфирии, наблюдается повышенная чувствительность кожи, которая истончается под действием солнечного и даже дневного света, что способствует появлению волдырей, язв, кровоточивости десен. Кожа местами приобретает красновато-коричневый цвет, бывает, что и зрачки имеют красноватый оттенок, прогрессирует анемия – малокровие. Этому заболеванию сопутствуют тяжелые психические расстройства, у больного могут возникать галлюцинации, случаются судорожные припадки, как при эпилепсии, он подвержен вспышкам агрессии. В особо тяжелых случаях полностью меняется облик больного, деформируются хрящи, изменяются черты лица, губы и десны как бы усыхают, обнажая зубы до корней, так что они кажутся огромными и приобретают красноватый оттенок. Волосы нередко начинают усиленно расти, темнеют и становятся жестче. Процент смертности среди таких больных очень высокий.
Ученые пришли к выводу, что порфирия – наследственное заболевание, которое может проявляться в разных поколениях. Яркий пример тому король Великобритании Георг III (Безумный) из Ганноверской династии, который страдал порфирией, как и некоторые его предки. В периоды обострения болезни у него отмечались вспышки безумия. В итоге это привело к тому, что над ним было установлено регентство. Заболевание порфирией может проявляться как в раннем детстве, так и в старшем возрасте.
Владимир ужаснулся, представив, какой уродливой может стать красавица Аделия. В учебнике для наглядности был приведен рисованный портрет больного: перекошенное лицо, выпученные глаза и огромные оскаленные зубы. Там же делалось предположение, что вампиры из легенд – это не кто иные, как люди, больные порфирией. Их ужасный облик пугал окружающих, этих больных наделяли всевозможными отрицательными качествами и уничтожали. Однако кровь внутрь больные порфирией не употребляют, а вот переливание крови вполне может принести им некоторое облегчение, но подобные опыты пока не проводились.
Владимир вздохнул с облегчением: теперь все сошлось! Заболевшей порфирией Аделии Верещагиной постоянно переливают кровь, но не так, как это делали папе Иннокентию VIII, а уже с использованием современных достижений науки. Понятен заказчик – председатель попечительского совета господин Верещагин, который пошел на преступление ради спасения дочери. Вот для чего его вторая дочь обхаживала художника – ему была отведена роль убийцы. Врач-гинеколог Фортунатов, используя результаты проведенных Феликсом исследований анализов, составил список будущих «доноров», которых, естественно, похищал не сам Верещагин, а его подручные. Кто-то из персонала больницы делал переливание крови Аделии, но кто именно? Впрочем, это уже дело следователя – проследить всю цепочку, ведь и ему теперь должно быть ясно, что действовал не безумный убийца-одиночка, а группа преступников, и каждый исполнял свою роль!
«Кто же придумал эту чудовищную комбинацию и руководит всеми? Сколько погибло людей! Их, подобно пешкам, убрали с шахматной доски! Вряд ли Верещагин додумался до этого – этот человек должен знать, что требуется для переливания крови, учитывать все детали. Это кто-то из больницы. Топалов или Нестеренко? Но они психиатры, это не их профиль. Это кто-то из другого отделения больницы». Владимир перебирал известных ему врачей, и под подозрение попал хирург Осип Гаврилович. Он принимал участие в русско-турецкой войне, а ведь именно во время нее впервые в мире переливание крови делалось в полевых условиях, правда, не всех раненых удавалось спасти, так как тогда еще не было известно о группах крови. Несмотря на свои пятьдесят три года, Осип Гаврилович очень здоровый и физически крепкий мужчина. Но каким надо быть жестоким и бездушным человеком, чтобы вскрывать людей, которых сам же и умертвил для переливания крови!
