– Что с руками? – вздрогнула Карина.
– Они дрожат!
Это ладно. Она испугалась, вдруг на её кистях – шрамы от порезов.
– А волосы! Волосы! – не успокаивалась подруга. – Тебе двадцать с небольшим!
– Волосы-то тут при чём?
– Ты хоть видишь, сколько в них седины! – почти прокричала Ирка.
Вахтёрша строго глянула на неё из-под очков.
Карина бросилась к зеркалу и чуть не заорала сама. Как она не заметила?! Утром смотрелась в зеркало, но ничего не увидела! В тёмных волосах тут и там змеились серебристые пряди. И как много!
– Разве ты не заметила? Все сегодня увидели…
Так вот почему так смотрели!
– У тебя сильный стресс. Волосы за один день не могут поседеть! Это ненормально! Срываешься, в обмороки падаешь… Покажись врачу, пускай что-нибудь назначит! – Ира нервничала, вертела кольца на пальцах.
– Спасибо, что волнуешься, – проговорила Карина.
Ей нестерпимо хотелось уйти отсюда, залезть в свою машину, остаться одной. Но приятельница не отставала, говорила и говорила, убеждая позаботиться о здоровье.
Наконец прозвенел звонок, Косогоровой надо было бежать: начался семинар. Они наспех попрощались, и Карина с облегчением покинула институт.
Ни к какому врачу она не собиралась. А вот краску для волос купить следовало.
Глава 13
Неподалёку был тот самый косметический магазин, сертификат которого ей подарили на кафедре ко дню рождения. Карина выбрала оттенок краски, максимально приближенный к её естественному цвету, и направилась к кассе.
И снова какая-то мысль пощекотала её, дразнясь и не давая себя поймать. Карина упускала некую важную деталь. Какую, в конце концов?!
Выйдя из магазина, пропитанного ароматами духов, вдохнула полной грудью и направилась к машине. Хотела сесть за руль, но внезапно передумала. Закинула коробку с краской на сиденье, захлопнула дверцу. Здесь совсем близко – вглубь, во дворы. Проехать сложно, лучше прогуляться пешком.
Карина решила сходить в церковь. Желание пришло неожиданно: она никогда не ходила ни в мечеть, ни в церковь. Дома хранилась маленькая потемневшая икона, оставшаяся от мамы, которая была крещёной. Изредка Карина доставала её с полки, вглядывалась в потемневшее от времени изображение. Чувствовала при этом только грусть по маме, ничего больше.
Веровала ли мама в Бога? Девушка не знала, они с отцом об этом не говорили. Был ли верующим он сам? Папа отлично знал историю религий – и православия, и мусульманства, и буддизма. Читал Библию и Коран. Помнил даты религиозных праздников. Но веры не было. Возможно, её подорвал ранний уход жены. А может, не было и прежде.
Настоятельная потребность зайти в храм поразила её саму. В какой именно, православный или мусульманский, не имело значения. Просто она знала, что неподалёку есть церковь, и направилась туда.
Церковь была выстроена не так давно: богатый человек решил пожертвовать на благое дело. Современная, из белого и красного кирпича, она горделиво сверкала новенькими золотыми куполами. Во дворике были разбиты круглые клумбы, стояли скамейки и урны.
Карина поднялась на высокое крыльцо. Служба закончилась, народу было немного. Внутри оказалось просторно и светло, горели свечи. Иконы были тоже новенькие, красочные. Впереди, под потолком, разноцветные лампочки образуют надпись «Христос Воскрес!». Сейчас лампочки не горели.
Она нерешительно постояла у входа и двинулась дальше. Что полагается делать в церкви, толком не знала. Наверное, надо купить свечки и поставить к иконам.
Слева и справа от входа располагались широкие прилавки. На них плотными рядами лежали книги, большие и маленькие иконы, распятия, крестики, цепочки и много чего. Торговля шла бойко. Девушка примерно её лет выбирала колечко. Мужчина купил массивный серебряный крест и поинтересовался:
– Для автомобиля иконки есть?
– Конечно, – ответила молодая женщина в скромном светлом платочке и принялась показывать требуемое. Мужчина качал головой и перебирал образа и распятия.
– Что вам? – вполголоса деловито осведомилась другая продавщица. Карина сразу не заметила её, потому что она копошилась под прилавком, и только сейчас вынырнула оттуда.
– Дайте свечки, пожалуйста.
– Выбирайте – по двадцать, тридцать пять или дороже?
Она купила три самые дорогие, не взяла сдачу и направилась вглубь церкви. Расставила свечки у образов. Постояла и посмотрела на иконы. Теперь она и сама не понимала, чего хотела от этого посещения. Надеялась на озарение? Ждала, что откроется истина, придёт понимание, что с ней происходит?
Ничего такого не случилось. Карина вообще не ощущала здесь Бога. Обычное помещение, где на стенах висят красивые картинки, а сквозь аромат воска и ладана пробивается свежий запах краски. Да и прилавки эти…
«Ненамоленное место» – всплыло в памяти. А может, Бог не захотел показать Карине своего присутствия. С чего бы? Всю жизнь она о нём не вспоминала, а тут вдруг решила, что он явит ей себя по первому зову. Зря пришла.
Из-за алтаря вышел священник в нарядном золотистом облачении. Он тоже был молодой, под стать церкви. Быстро шагал к выходу, и из-под подола выглядывали белые кроссовки. Карина развернулась и пошла следом.
Священник стоял на крыльце и беседовал с молодой парой. Судя по обрывкам фраз, речь шла о крещении младенца. Она начала спускаться по лестнице и вдруг споткнулась от неожиданности. Вот оно, озарение!
Теперь она знала, что её беспокоило. Вспомнила то, что упустила. Может, Бог и вправду есть?
Девушка сбежала со ступенек, пытаясь привести мысли в порядок. Надо тщательно всё обдумать, понять, действительно ли то, о чём она вспомнила, имеет значение.
Азалия знала, что дядя Альберт умер, хотя никак не могла этого знать! Вот что крутилось у неё в голове.
Когда Зоя Васильевна позвонила и сообщила о его смерти, мачеха нежилась в ванной. Звонок был на городской телефон, но подслушать по параллельному аппарату она не могла. Душевая кабина телефоном не оснащена, переносных трубок в квартире нет. Телефонной розетки в ванной комнате – тоже. Выходит, возможность, что Азалия взяла стационарный аппарат и подключила там, исключалась.
Выйдя, она вскоре отправилась на работу. Карина о смерти дяди Альберта с ней не говорила. Общих знакомых у Азалии и Асадова не было. Поэтому о его смерти ей никто сообщить не мог. Если и существовала такая вероятность, она была микроскопической. Вряд ли её стоило принимать во внимание. Итак, знать она не могла. И, тем не менее, знала!
Знала и встретила падчерицу вопросом, как прошли похороны! А если вспомнить, что однажды пообещала, мол, дядя Альберт пожалеет о своей болтливости…
Но ведь никакого отношения к смерти Асадова Азалия иметь не могла: он умер от сердечного приступа, это подтвердили врачи. Всё произошло так же, как с папой.
