Ольга увлечённо сыпала цифрами, а у Дианы голова шла кругом. С «Лексусом» ясно – это подарок Наиля на свадьбу. Но земля! Дача! Квартиры! Карина говорила, что «двушка» Азалии сдана до мая, поэтому она вынуждена жить в квартире покойного мужа. Про всё остальное никто и не подозревал!
Наиль, однозначно, был её самым ценным приобретением. Эта земля! Выходит, он купил её (и где только такую прорву денег взял?) – и записал на них с Азалией! Наивный влюблённый дурак!
С трудом прервав поток Олиных рассуждений и советов, Диана поблагодарила её и заверила, что с неё – «поляна» в ближайшие выходные. Надо будет пригласить Архипову в ресторан японской кухни: она обожает роллы.
Повесив трубку и тут же выкинув Олю вместе с роллами из головы, она забегала по комнате, размышляя, что делать дальше. Азалия – обманщица и аферистка, это ясно. Приманивает мужиков и наживается за их счёт. Это гадко, но в тюрьму за это не сажают. Мужчины ведь связывались с ней сами, никто не заставлял. Как говорится, колхоз – дело добровольное.
Подозрительно другое. Череда смертей. Четверо мужей – и все умирают, не прожив с ней и пяти лет. Совпадение? Роковое невезение? Или тщательно спланированные убийства? Хотя вроде бы каждый раз имелись объяснимые причины…
Хорошо, а то, что сейчас творится с Кариной, – тоже «объяснимо»? На первый взгляд, да. Всё логично: потеряла отца, впала в депрессию, винит себя в его смерти и постепенно сходит с ума. И полиция, и врачи, и коллеги – все вокруг могут это подтвердить. Наверное, только она и видит: вокруг девушки сплетена тонкая, незаметная, но прочная паутина. Явная ложь, полуправда, небольшое отклонение от истины…
– Что же она с ней делала-то?!
Диана вылила кофе в раковину и ополоснула чашку. На ум приходило только одно: травила. Травила чем-то, что не оставляет следов.
И всё же она чувствовала: дело не только в банальном отравлении. Что-то не так во всей этой истории. Что за рубеж такой – тридцать три года? Как объяснить, почему до этого возраста Азалия была обычной неудачницей, приехавшей из глубинки, застрявшей в общежитии и на скучной должности, а в тридцать три, как по волшебству, на неё посыпались блага: и карьера, и мужчины, и деньги?
Но главное: что со всеми этими сведениями делать? Как они могут помочь Карине?
Если честно, вывод просится один: от Азалии стоит держаться подальше. С такими дамочками, определённо, лучше не ссориться. Может, оставить всё как есть? Пусть идёт, как идёт. Карина всего лишь соседка, дочь человека, с которым она рассорилась год назад! Зачем лезть, куда не просят? Лучше одеться и сходить в суши-бар с Архиповой.
Диана и в самом деле быстро оделась и вышла из дома. Но вместо того, чтобы прислушаться к совету внутреннего голоса, отправилась на кладбище. Нужно найти свидетелей случившегося. Может статься, это что-то прояснит.
Пока она слышала только версию Азалии, которую та преподнесла в институте. И этих сведений для полноты картины не хватает. Но не в полицию же идти за информацией. Остаются работники кладбища.
Будем надеяться, не откажутся с ней поговорить. Для налаживания контакта Диана достала из бара и прихватила с собой бутылку дорогой водки.
Глава 5
Однако водка не пригодилась. Её собеседник, Халимов, оказался человеком вынужденно непьющим: не так давно перенёс инфаркт. Но разговор состоялся. Да такой, на какой Диана и не рассчитывала.
Ей повезло: Халимов как раз сегодня заступил на смену. Не приди она сейчас, пришлось бы ждать до среды: он работал сутки через трое. Был сторожем, подрабатывал могильщиком, за отдельную плату мог и на могиле прибрать.
Диана пришла в недавно отстроенное здание администрации кладбища и быстро выяснила, кто работал в день, когда была сделана попытка разграбления захоронения. Случай был из ряда вон – и его, конечно, запомнили. Свидетелем попытки вандализма был директор, к которому обратилась за помощью вдова, и сторож. Ей объяснили, как его найти, и уже через пять минут она сидела в небольшой комнатке напротив крепкого, нестарого ещё мужчины с седым «ёжиком» на голове.
У Халимова был мясистый вислый нос и крупные руки с большими квадратными ногтями. На вопросы он отвечал односложно и неохотно, недоверчиво поглядывая из-под брежневских бровей на назойливую «корреспондентку». Поначалу Диана представилась именно так. Но потом увидела, что разговорить сторожа, соблазнив упоминанием в газетной публикации, не удаётся, и решила сказать правду.
– Вы меня извините, но я вам соврала, – рубанула Диана. – Вижу, вы человек неболтливый, поэтому скажу как есть.
Во взгляде мужчины зажёгся огонёк интереса, и она, ободрённая успехом, продолжила:
– На самом деле я близкая подруга покойного, Наиля. Мы жили в соседних квартирах и много лет дружили. Первая жена его умерла совсем молодой. Карина выросла у меня на глазах. Он был очень хороший человек, они с дочкой отлично ладили. Такое редко бывает, – Диана внезапно почувствовала, что вот-вот разревётся. – А потом Наиль познакомился с Азалией. Той женщиной, вы знаете. Полюбил, женился. Но… понимаете, как бы сказать… мне кажется, она не очень… порядочная… Наиль стал болеть и быстро умер. Даже года со свадьбы не прошло. Карина так переживала! Она чудесная девочка, институт окончила, в аспирантуре училась. А теперь все кругом говорят – сумасшедшая! Истерики устраивала, припадки случались, отца пыталась откопать. А я не верю! Разобраться хочу!
Обычно Диана ясно излагала свои мысли. Но сейчас говорила бессвязно, отрывисто, и сама чувствовала, что разобраться в этом потоке сознания сложно. Однако Халимов её понял.
– Дрянная баба. Я сразу понял. Девчонка-то, видать, ни при чём!
– Что? – Она замерла, боясь упустить хоть слово.
– Я в бухгалтерию зашёл, за деньгами. А бухгалтерша обождать велела. Ну, вышел покурить. Стою, а эти прикатили, баба с красавчиком. Они-то меня не видели, а я их видел! Думаю, надо же, молоденького отхватила!
– В каком смысле «отхватила»? – переспросила Диана.
– В каком! В том самом! – Халимов стукнул кулаком по колену. – Чё смотришь? Не веришь? А я видал, как она его в губы, пока в машине сидели… А потом идут, и парень её, извиняюсь, за задницу щупает! Я в двух шагах стоял! Тьфу, срамотища, в матери ему годится, – сплюнул Халимов.
Она сидела как громом поражённая. Хотя, конечно, следовало предположить что-то в этом роде. Просто не верилось.
– Перекурил, захожу обратно – Максимыч зовёт, директор. Могилу, говорит, хотят разграбить. Вот, граждане обратились. Смотрю – ба! Эти двое! Она ревёт, он рядом, успокаивает. А Максимыч говорит: отец у девчонки помер, это мать или, может, мачеха, я тогда не разобрал, а это – жених! Я ещё подумал: ни фига себе – жених! И с дочкой, и с мамашей!
– Вы ничего не сказали?
Халимов посмотрел на неё, как на блаженную.
– Да вы чё, женщина? С чего мне говорить? Моё дело маленькое.
