Встретились в ресторане, недалеко от дома Красникова. Весь вечер говорили о работе, об увлечениях и, конечно, о женщинах.
После очередной выпитой рюмки Красников даже сходство нашел с Эдуардом. Оказалось, начальник, беспросветная серость, затирал Эдуарда с момента прихода в компанию. Можно, конечно, сменить место работы, экономист со стажем не пропал бы, но опять же зарплата достойная. А так, пока устроишься, пока проявишь себя, да и где гарантия, что на другой работе не найдется такой же начальник. Ситуация Красникову показалась до боли знакомой. А потом, махнув рукой на неприятелей, разговор сам собой переключился на казино. Эдуард так увлекательно и увлеченно рассказывал о возможности огромных выигрышей.
– Ты сам посмотри, казино играет с нами по своей системе. Ведь ни одна крупная ставка не выигрывается. А почему? Да все просто – казино имеет свою систему, которая анализирует ставки. Понимаешь, о чем я говорю?
– Ты хочешь сказать, что казино все контролирует? – подвыпившим голосом спросил Красников.
– Да. Верхний предел ставок ограничивается.
– Ну, – Красников задумался, – выходит, таким способом внутренняя охрана борется с системщиками. Иначе можно вылететь в трубу.
– Только, понимаешь, на всякую систему может найтись другая система.
Ночь пролетела незаметно. Эдуард оказался довольно интересным собеседником, и Красников уже не жалел о потраченном времени. Что-то мелькнуло в его голове, какая-то мысль, не додуманная до конца, как красная лампочка, вспыхнула на мгновение и погасла.
Потом, уже после встречи с Эдуардом, Максим неоднократно возвращался в тот вечер. Мысль о системах игры не давала покоя. На досуге он просмотрел все, что нашел в Интернете о казино, ставках и выигрышах. Ничего нового не было. Эдуард говорил о том же, только более доходчиво.
В четверг Красников, после некоторого колебания, сам позвонил Эдуарду.
В пятницу они поехали играть в загородный клуб. Маленькое помещение вселяло надежду начинающему игроку.
Спустя полгода Максим Валерьянович не представлял пятницу без казино. Играл, надо отдать должное, успешно и профессионально. Система, выстроенная в мозгу, работала отлично. Проигрыши случались только преднамеренные, чтобы не привлекать излишнего внимания к своей персоне. Играл каждую пятницу в разных казино.
Он понемногу хмелел от своей значимости и ощущения подконтрольности ситуации, власти над деньгами, пусть не заоблачными, но все же регулярными суммами. В какой-то момент игры в мозгу, работающем как компьютер, возникло чувство, что казино – это Стрельников.
«Умный, расчетливый Стрельников, предвидевший ситуацию на несколько ходов вперед, а мы тебя обыграем! И крышка, каюк тебе!» – от этой мысли порция адреналина выбросилась в кровь. Дрожь пробежала по телу. Впервые пришло ощущение кайфа. Тело сладостно заныло, рубашка прилипла к спине. Рулетка замерла на черном «нечет». Выигрыш.
Он больше в тот вечер не играл. Допив коньяк, вскоре и вовсе покинул казино. Надуманное, пьянящее чувство победы над Стрельниковым будоражило воображение настолько, что он не мог уснуть до утра. Вот тогда он и поверил, что соперника обязательно победит.
В понедельник на пятиминутку, которую проводил Стрельников, Красников прибыл без опоздания, в хорошем настроении и смотрел на Стрельникова без затаенной ненависти и зависти. Он знал, что рано или поздно, но вожделенное кресло генерального директора банка будет его. И даже жить стало легче…
* * *
После звонка Красникова Лера проснулась окончательно и со вздохом посмотрела на часы. Если учесть, что из ночного клуба они вернулись под утро, то полдень можно расценивать как раннее утро.
– Стрельников?
Борис напряженно подтянулся на подушке, привычно забросив руки за голову.
– Брат звонил. Двоюродный.
Она внесла ясность, приняв напряжение Бориса за ревность.
– Интересовался, когда вернется Стрельников. Мог бы прямо спросить, так нет. В гости пригласил. Вот гад, разбудил в такую рань!
– Пойдете?
Вопрос Лера оставила без ответа.
– Мы с тобой полетим на Гаити. Стрельников, представляешь, вчера прислал две путевки на Новый год.
– Что, вот так взял и купил тебе и мне путевки?
– Нет, конечно. Он что, по-твоему, полный идиот? Путевки мне и моей подруге Михеевой. У него, видите ли, работа. Не может он лететь.
Лучше б, конечно, если б эти путевки купил Борис, но она догадывалась, что с деньгами у Бориса сейчас туговато. Конечно, он содержал мастерскую, краски, холсты… столько расходов. И договор на организацию персональной выставки, тоже немалые расходы. Но все это пустяки. Она ему организует выставку, и не одну. И не только в Москве, а скажем, в…
Лера счастливо сбросила одеяло и потянулась всем телом.
– Подожди, а как мы полетим? – Борис с недоумением посмотрел на Леру.
Даже если предположить, что Стрельников – идиот, то все равно не до такой степени, чтобы в аэропорту не определить, что Борис вовсе не Михеева.
– Все уже решено! Ты вообще помнишь Михееву?
– ?
– Которая пыталась при мне тебя соблазнить, – Лера грациозно вертелась возле зеркала.
– Нет, не помню.
Михееву он помнил. Напугала до смерти. Такую не забудешь. Он вспомнил, как она въедливо всматривалась в него. Ей, видите ли, показалось, что она с ним уже встречалась. Не хватало еще с ней отдыхать.
– Лера, может, ты найдешь для отдыха другую подругу?
– Чем тебя Михеева не устраивает? Постой… У тебя что-то было с ней?
– Лера, не говори глупостей.
Путевки на Гаити, предел новогодних мечтаний, лежали в шкатулке. Лера с удовольствием еще раз развернула красочный буклет. Роскошный отель «Florita» белел среди зеленых пальм, а дальше до самого океана простирался золотистый песок.
Борис безучастно смотрел мимо пальм и песочного берега. Как там хорошо, он не знал.
Лера почти никогда не отдыхала в свое удовольствие. Присмотр тяготил с детства. С последним школьным звонком, когда сверстников родители развозили по деревням на попечение бабушек и дедушек, чтобы те целое лето носились на велосипедах, дрались и строили из подручного материала шалаши, она оставалась дома. Нинель Станиславовна, в душе презиравшая простоватую свекровь, считала, что ничего, кроме невежества и дурного влияния, ее дочь от бабки не получит. И когда первого сентября девочки пересказывали летние приключения, она могла похвастаться разве что горой прочитанной литературы, заблаговременно подобранной матерью.
Одноклассницы начали ей завидовать класса с седьмого, когда Акулин, прочно утвердившись на должности директора фабрики, мог позволить ежегодный отдых не только в Сочи, но и в Болгарии.
