Я запрограммирую боевые коды.
Проснулась наконец моя другая память. Дидакт поработал над моей анциллой, и «фалько» стал испускать защитные сигналы.
Из длинного хвоста крепости, оснащенного орудийными установками и оружейными палубами, стали появляться тысячи высокоскоростных истребителей. Они выстроились веером и устремились на позиции, расположенные над внутренней поверхностью кольца Ореола. Наши датчики уловили целый рой кораблей среднего размера, появившихся из самого Ореола, мы идентифицировали их как преданных стражей, применяемых только для защиты Ореолов.
Их контролируют смотрители на кольце. Смотрители запрограммированы на то, чтобы считать всех, кто приближается к кольцу, врагами, как бы они ни выглядели и какие коды ни передавали.
– Это же бессмыслица какая-то, – сказал я.
Это не бессмыслица, если ты понимаешь, как действует Потоп.
– Тогда объясни!
Нет времени.
Из портала один за другим выныривали новые крейсеры, они пронзали сеть с такой частотой, что та теперь излучала ярко-красное сияние. Ткань портала дезинтегрировалась на глазах, нагрузка превышала даже огромную прочность на растяжение сверхжестких пучков света. Было ясно, что эти прибывающие новые силы готовы пожертвовать в своей спешке и собой, и порталом…
Нищенствующий Уклон превзошел свои нынешние способности. Он может контролировать только пять колец из двенадцати. Остальные будут маневрировать, спасая себя самостоятельно. Они попытаются добраться до портала.
Семь из огромных колец – в это число не входило недавно прибывшее – снова перестроились. Один Ореол из пятиугольника нарушил построение, выбрасывая каскады фиолетовой энергии из двигателей, расположенных по его кромке. Он соединился с теми, кто не находился под управлением Соревнователя.
Семерка колец начала выстраиваться в ряд, создавая подобие тоннеля. Пятерка под управлением Соревнователя завершила лучевые манипуляции «спица-ступица».
Они готовы. Сейчас откроют огонь. Мы должны уходить немедленно! В портал!
Первые истребители из крепости заняли боевые позиции вокруг одного из готовых к бою колец. Четыре крейсера одновременно отправили раскаленные лучи в точки вокруг взятого под прицел кольца. Стражи перехватили некоторые из этих лучей, частично изменили их направление, частично приняли на себя и погибли. Другие лучи достигли цели, они прорезали каньоны на пятнистой внутренней поверхности, вырвали бело-голубые перья обломков и плазмы из краев. Внутренние спицы начали дрожать и вянуть. Ореол не мог противостоять такой атаке, он прогнулся внутрь, его затрясло. Я смотрел как зачарованный: огромные секции кольца заплясали, точно ленты, не выдержав разрушающего воздействия узлов резонанса, потом стали разрываться на синусоидные волны и разделились в мучительном величии.
Ореол разваливался на части. Он не выполнил своего алгоритма приведения в боевую готовность. Наблюдать то, что происходило с остальными одиннадцатью кольцами, было нелегко. Но четыре других Ореола, успевших подготовиться, успешно отражали атаки истребителей и крейсеров. Они выстроились так, что охватили по меньшей мере половину столичной планеты, словно готовясь к жуткому рассвету.
Теперь их спицы образовывали золотистые ступицы.
Слава Далекого Рассвета приблизилась, чтобы наблюдать происходящее вместе со мной. У нее сжались кулаки.
– Я должна быть там! – сказала она. – Должна защищать столицу!
Моя анцилла вдруг пришла в ужас:
– Коллекция Библиотекаря! На Ореоле сохраняется столько планет, столько земель и существ! Что будет с фауной?
Создательница одержала победу в своей борьбе с магистром строителей. Она взяла под контроль кольца…
Я поймал себя на том, что снова беру управление «фалько» в свои руки. Мы нарастили скорость, выходя из все расширяющейся зоны сражения в направлении портала, который теперь представлял собой огромное фиолетовое сияние на черном бескрайнем фоне космоса.
Три из семи убегающих Ореолов выстроились один за другим – они тоже направлялись ко входу в портал. Их тоже преследовали крейсеры, а теперь еще атаковали рои из второй крепости. Часовые из этих колец организовали яростное сопротивление, они отбивали атакующие силы. Кольца сохраняли свою целостность.
Прежде чем мы успели добраться до дьявольски сияющей сети с ее единственным теперь зевом искаженного портала, вход в него начал первый Ореол.
Для меня, находящегося под влиянием боевого режима Дидакта, время разделилось на несколько фрагментированных потоков. Я видел перемещение кольца в скоростном режиме, но вел «фалько» мучительно медленно, так, чтобы не попасть во вспышки плазменной энергии от разлетающихся на куски истребителей. Часть меня, казалось, продиралась через множество жизней, через тучи истребителей и обломков, прочь от все возрастающей опасности.
Второе кольцо уже было готово проникнуть в портал следом за первым; выстраивалось и третье.
Было очевидно, что еще немного – и сеть портала рассыплется.
Мы должны покинуть эту систему, пока остальные кольца не открыли огонь! Мы должны приблизиться к третьему кольцу и проникнуть в портал вместе с ним.
– Куда выведет нас портал? – спросила моя анцилла, которая стала еще тоньше теперь, когда круг ее обязанностей уменьшился.
Не имеет значения. Любое место, кроме этого.
– Зачем им нужно накачиваться энергией и стрелять? – воскликнул я. – Это же убьет всех здесь, разрушит метархию! Предтечи потеряют свою историю, свое сердце и душу…
Нищенствующий Уклон взбунтовался против нас. Но я не верю, что у него достаточно ресурсов, чтобы одновременно контролировать более пяти колец. Другие кольца следуют более старым инструкциям, приоритетным протоколам. Они защищают себя, но пытаются выйти из-под контроля Соревнователя. Могут начать разведку за пределами нашей Галактики – в Месте начала. Там, где Ковчег.
И мы должны присоединиться к ним.
Глава 38
У меня больше нет доступа к архиву, имевшемуся у этой анциллы. Она растаяла давным-давно, во время другого сражения и в другое время, забрав с собой столько подробностей, столько сведений о моей трансформации и появлении.
Передо мной возникают многочисленные проблемы, когда я пытаюсь восстановить и объяснить эти события. Тогда я был двумя существами в одном теле. Какая часть этого случайна, а какая запрограммирована, было мне далеко не ясно.
Я подозревал… страшился… но знать не мог.
Таким образом, мои воспоминания разделились на две части, одна из которых сошла на нет со временем и под воздействием обстоятельств, а другая – выжившая, так сказать, – ничуть не похожа на две мои личности, существовавшие в то время.
Воспоминания без анциллы представляют собой в основном реконструкцию, изменение собственного образа на основании индикаторов, зафиксированных в хронологии и проверенных по независимым источникам. Но никаких внешних источников не осталось. Хватит об истории Предтеч…
