— У нас в архиве много разного хранится. Думаю, что и это тоже. У вас есть разрешение?
Арсений сделал несчастный вид, который показался девушке смешным, и она мило хихикнула.
— К сожалению, без разрешения я не могу вас пустить в архив, — виновато произнесла она.
— Ладно. Спасибо и на том, — расстроенно промолвил Арсений и направился в сторону двери.
В эту секунду тело Арсения пронзил ток. Романов так часто наблюдал хитрые тактические ходы Миронова и таинственные взгляды женщин, устремленные вслед опытному сыщику. Он тоже хотел в это поиграть, ему тоже хотелось почувствовать себя волком, хозяином положения, а не трясущейся от любого шороха овечкой. Отступить — значит проиграть. Неужели он даже не попытается добиться того, что ему нужно?
Что произошло в голове и теле парня в ту секунду — загадка. Наверное, он просто обезумел от своей догадки или от красоты девушки. Не дойдя до двери пары шагов, Арсений развернулся и нарочито громко произнес:
— Не сходите со мной на свидание?! — А в голове пронеслось: «Что еще за „не“? Никто так не приглашает девушек! Ты проиграл, даже не начав схватку… И что ты вообще несешь? Так, спокойно…»
Это был прямо истерический крик какой-то, но он подействовал. После секундной паузы удивления и умиления девушка зашлась в заливистом хохоте, а за ней начал смеяться и Арсений.
— Вы смешной… Ладно. Пойдемте, я вас отведу. В архив вам все равно нельзя, но у нас есть подсобка со старыми газетами за последние лет десять, — отсмеявшись, сказала девушка-секретарь и направилась к металлической двери на выход.
Арсений последовал за ней. Когда дверь закрылась, в приемную донесся глухой отголосок последней фразы Арсения:
— Ну а что насчет свидания?
И вот спустя час Романов сидел в подсобке и перебирал газеты. Перед глазами мелькали десятки мелких заметок и небольших статей на последних страницах газет, которые освещали события различных аварий и прочих дорожно-транспортных происшествий. Арсений не совсем понимал, что искать, для того он и звонил Миронову, но сейчас нужно было делать выводы самому. Поэтому он откладывал в сторону все заметки об авариях с участием таксистов. Сеня не знал о том, какие события разворачиваются сейчас в Управлении уголовного розыска. Он даже представить себе не мог, насколько сильно в одночасье может перевернуться ситуация.
* * *
После того как Сергей влетел в кабинет к начальнику, Миронов и Егор Макарович направились за ним тремя этажами ниже к телевизору в холле, возле которого толпилась добрая половина уголовного розыска.
— Разойдитесь! — на повышенных тонах произнес Сергей, и, когда перед следователем Мироновым и его начальником расступилась толпа, они увидели на экране то, что ни один из них уже никогда не сможет забыть.
— Саша! — глухо вырвалось из груди Егора Макаровича, и он застыл на месте.
Уже около получаса по всем новостным каналам не только города, но и всей страны транслировали «шокирующие кадры видео», как утверждали ведущие.
Среди пыли и грязи в заброшенном помещении на стуле сидел сын Егора Макаровича Туманова Александр, настоящий сын, с фотографии. У него был изможденный вид и, судя по всему, связаны руки. Он читал закадровый текст, который положили перед камерой. Голос его дрожал.
«Я ждал вашего хода невероятно долго, и если не хотите ходить вы, то это буду делать я. Все, что имеет начало, имеет и конец, поэтому бойтесь. Расплата неминуема, и это лишь малая часть. Игрок — Город — 5:0».
После того как он закончил читать, из-за камеры появился человек в черной одежде с накинутым на голову капюшоном. Незнакомец сделал несколько шагов к стулу, зашел за его спинку и повернулся к камере. Но его лица никто из зрителей так и не увидел: оно было прикрыто белой маскарадной маской с гримасой абсолютного безразличия. В глазах Александра показались слезы, все его тело била мелкая дрожь, но он сдерживал себя, как мог. Резкий и беспокойный взгляд в камеру, губы дрогнули и тихо произнесли «папа», после чего в руке незнакомца блеснул огромный охотничий нож. Дальше канал оборвал видеозапись.
Миронов стоял и смотрел в одну точку, он даже не заметил, что видео закончилось, — просто стоял, уставившись в экран телевизора. Казалось, что кто-то переворачивает этаж или целое здание, как кукольное, и земля уходит из-под ног, но у него не было ни сил, ни стремления что-то делать, спасать ситуацию. Да и возможно ли это было?.. «Если упаду — так тому и быть!» — подумал он. Придя в себя, Миронов обернулся на начальника. Егор Макарович стоял лицом к экрану с опущенными руками, которые безвольно свисали вдоль туловища, как плети, его рот был раскрыт в безмолвном крике, а из глаз катились слезы. Он тяжело дышал. Через несколько секунд из его груди раздался нечеловеческий вой, который постепенно перешел в еле различимое: «Саша!» В этот момент Виктор Демьянович схватил начальника, метущегося, как дикий зверь, и потащил его к кабинету.
Когда Миронов привел начальника в кабинет, он усадил его в кресло, затем дал выпить успокоительного, которое отыскал в нижнем ящике стола. На некоторое время МВД остался вместе с Егором Макаровичем, и оба они сидели молча. На минуту следователю показалось, что нужно вызывать скорую для начальника, но вроде старик немного притих и теперь спокойно смотрел перед собой.
В комнату постучали. Миронов подскочил от стула к двери и приоткрыл ее. За дверью стоял Александр.
— Виктор Демьянович, я вас повсюду ищу, — сказал оперативник и на секунду осекся. — Что с вами — на вас лица нет?
Он еще не видел новостей.
— Лица нет у этого ублюдка! — огрызнулся Миронов. Постепенно шок от всего, что произошло за последние дни, переходил в гнев, а гнев в беспощадную и праведную ярость.
Тяжело и резко выдохнув, Виктор Демьянович продолжил:
— Извини… Что ты хотел сказать?
— Мы получили разрешение на взлом аккаунта. Он все время писал с разных IP-адресов, но последнюю неделю с одного. Ребята работают, через пару минут мы узнаем его местонахождение.
— Хорошо. Только надо, чтобы кто-то остался с ним. — И Миронов слегка приоткрыл дверь в кабинет. Однако Егор Макарович уже не сидел в кресле, он встал и направлялся к выходу тяжелой и уверенной поступью.
— Я поеду с вами, — грозно и решительно произнес он.
— Вам лучше остаться здесь, — как можно спокойнее сказал Виктор Демьянович.
— Это мой сын, и не тебе мне указывать, что лучше. Поехали.
Когда они спускались вниз, Егор Макарович несколько раз оступался и терял равновесие, но всякий раз упорно, даже резко и грубо отказывался от помощи и, хватаясь за поручень, продолжал спускаться.
Как и обещал Александр, не успели они ступить на первый этаж, раздался телефонный звонок. Оперативник вытащил мобильный из кармана и ответил. Диалог занял всего полминуты, после чего Александр нажал кнопку «отбой» и произнес:
