Как эти люди живут вместе?
И зачем? Писатель Зощенко боролся с мещанством, а его жена Верочка Кербиц-Кербицкая на его гонорары напокупала безделушек, статуэток, абажуров, спальный гарнитур в стиле Людовика и пальму в углу поставила. Мещанка! И Зощенко кричал жене: «Я имею право на внимание к своему белью! Я имею право на обед! Вы мещанка!» – всякое такое. Они часто ссорились. Писатель был очень нервный, а Верочка – халатная и плохая хозяйка. И много всего им пришлось перенести, этим разным людям. В блокаду Верочка с сыном осталась в Ленинграде – ни за что не согласилась уехать. Зощенко эвакуировали в приказном порядке, хотя он подавал заявление на фронт. И он из голодной Москвы в умирающий Ленинград пересылал какие-то печенинки и горстки сахару: для семьи, для Верочки… А потом они снова встретились и стали вместе жить. И Зощенко выгнали из Союза писателей, он стал нищим и совсем больным. Не было уже ни гарнитура, ни ковров, ни пальмы. Они вместе с Верочкой вырезали стельки из пыльного фетра для артели инвалидов – тем и жили. И тоже все ссорились. И даже кричали. А потом поехали на море – жизнь снова немного наладилась. И писатель положил голову на грудь своей Верочки, как малыш, и сказал, что одну ее любил всю жизнь. Ей и жил. Она и есть – его жизнь. А потом умер. И лежал с улыбкой на губах, хотя в жизни никогда не улыбался. И непонятно со стороны, зачем люди живут вместе. И хочется дать им совет развестись и поискать более хорошего партнера. Более отличного. Но, может быть, это все равно что посоветовать человеку убить себя. И поискать лучшую судьбу, лучшую жизнь и лучшего себя. Иногда вся жизнь человека – в его близком, вот и все. В том, кому можно положить голову на грудь и сказать: «Я люблю только тебя. Ты моя жизнь. И другой мне не надо!» – и неважно, есть гарнитур и пальма или подметки приходится вырезать. Главное – чтобы было кому голову на грудь положить…
Любовь – это хорошо.
Вот один юноша восемнадцати лет полюбил девушку за тридцать. Это бывает; для любви нет преград. И трое детей от разных мужчин у этой девушки – опять же, и это не препятствие. Тем более детей она в интернат сдала двоих, а младший остался в поселке с бабушкой. Бабушка условно-досрочно освободилась и может уделить внимание внуку. И то, что девушка не работает, – это не страшно. Главное, она ушла с прошлой работы, не буду писать с какой. В сауне. И бросила употреблять вредные вещества – почти бросила. Эта девушка, может, очень хорошая. Добрая и красивая. И хочет ребенка от Пети, от этого студента, который ее полюбил. И хочет жить счастливо, а для этого ее надо прописать в квартире Петиной мамы. Мама за эту квартиру десять лет платила ипотеку. Хочется, конечно, сказать: «Совет да любовь! В добрый путь, Петя! Любовь все спишет!» – но все это очень нехорошо. Тем более Петя бросил учебу, потому что нужны деньги. Так что не всегда романтические истории – это прекрасно и возвышенно. Мой личный дядя, впоследствии доктор наук и известный врач, в десятом классе увлекся одной сорокалетней дамой, которая играла на гитаре хорошо и пела. И пила портвейн. И очень хотела выйти за дядю замуж. Но не вышла – вмешались родственники и отправили дядю в другой город доучиваться. А к даме вернулся ее жених из тюрьмы, все хорошо закончилось. Поэтому романтические истории – сложная штука и иногда – опасная. И не всегда надо идти на поводу у восторженного влюбленного человека, который очарован и плохо понимает, что делает, – последствия могут быть катастрофическими. Если люди совершенно разные, если один полностью паразитирует на другом или имеет такие намерения, – это обычно нехорошо кончается. И вмешательство близких иногда может помочь избежать катастрофы, даже если окружающие романтично говорят: «Это любовь!» Не всегда это – любовь. Иногда это первый опыт близости, эмоциональная зависимость, неопытность или еще что похуже. И явный диссонанс в отношениях, материальная заинтересованность, дурные привычки – тревожный сигнал.
Вы подарите близкому человеку
что-нибудь хорошее. Просто так, не к празднику. Неожиданно, даже если бюджет давно распределен, вы вместе все обсудили и решили быть экономными. И точно знаете, на что нужны деньги. Все равно подарите. И близкий ваш человек покраснеет немного, замигает глазами и станет говорить: «Ну зачем ты?.. Это лишнее! Я бы обошелся!» – или «обошлась». И все чувства вернутся, словно и не было этих долгих лет вместе. И всех этих хлопот, проблем, быта и постоянной паутины будней, которые так цепко нас держат. И человек ваш будет неловко вертеть в руках подарок, рассматривать и нелепо немножко улыбаться. И говорить невпопад. Это так важно – взять и подарить неожиданно, без повода, просто из любви. И все вернется. Любовь никуда и не уходила. И снова перед вами тот юноша или девушка, мальчик или девочка, которыми они были когда-то. И остались. А все остальное – это так, меняющиеся декорации, вид в окне поезда, который так быстро, быстро едет… Главное, что мы вместе едем. А подарок – просто так. Из любви. Ради нее и живем…
Я шла по улице;
рядом шли двое мужчин, видимо с работы, уставшие и в рабочей одежде. И один, худенький и седой, предложил второму посидеть в беседке. «Давай, – говорит, – посидим в беседке немножко. Отдохнем. Вечер теплый!» А второй ответил, что он торопится домой. Жена, наверное, уже беляшей нажарила. Она будет ждать и волноваться. И этот худенький седой мужчина вдруг с таким отчаянием сказал: «А меня дома все ругают и ругают. Жена все кричит на меня, что я плохой. Зарабатываю мало. А ведь мы с тобой одинаково зарабатываем! Я же еще халтурю. И всю картошку один выкопал. А она все кричит и кричит… Наверное, не любит меня. Я пойду посижу в беседке, покурю. Я не хочу домой…» Он это беззлобно говорил и довольно тихо; просто осенним вечером в деревне звук отлично разносится. И он пошел и сел в беседке – и в темноте звезды светили с неба. И огонек сигаретки его светил. Он сидел и кашлял. И это самое плохое – когда не хочется домой. Когда тебя не ждут, не любят, придираются и кричат. А идти надо; больше идти некуда. Перед домашними мы все беззащитны. Они и есть – наш дом и наше убежище. И плохо сидеть одному в темноте, когда все разошлись по домам…
С одной моей сокурсницей
случилось то, что часто случается с девушками. Особенно в те годы, когда о предохранении мало знали. Ей тоже было 19 лет. И мама ее молодого человека терпеть ее не могла, эту Злату, скажем. Эта мама с бульдожьим немножко лицом и с бровями как у Брежнева всю жизнь вложила в единственного сына. И хотела для него хорошей судьбы, а не Злату какую-то. И эта мама занимала должность. В общем, Злата встречалась с этим парнем тайно. Он был красивый очень, одет модно, он тоже учился на втором курсе, на другом факультете. В общем, Злата залетела, как тогда говорили. Гриша испугался очень и растерялся – ему еще в армию надо было идти на два года, тогда студентов призывали. И маму он страшно боялся, она о Злате грубо отзывалась и подозревала ее в корысти. Ну, Злата порыдала и пошла в женскую консультацию с понятной целью – избавиться от ребенка. Никто не знал, ни ее родители, ни подружки; она все скрыла, это ведь был тогда позор. Она сидела в коридоре, в длинной очереди, и ждала. Чтобы направление взять. И тут, к ее ужасу, эта бровастая мама Гриши идет. И садится рядом грузно. И свирепо спрашивает: «А тебе чего здесь надо?» Злата стала врать и выкручиваться, но медсестра выкрикнула ее фамилию и сказала, мол, иди за направлением на аборт! Готово! И Злата помертвела от стыда, а грузная мамаша взяла ее за плечи и увела в конец коридора. И говорила: «Ты дура, что ли? Пойдем домой. Не надо ничего делать. Пусть ребенок будет, не бойся, пойдем домой. Хорошо, что я тебя встретила! Ты подожди меня только, вместе пойдем, когда я схожу к врачу!» У этой мамы был рак, вот и все. Вот она и пришла на прием после операции. И встретила Злату… В общем, была свадьба, а потом мальчик родился. Очень милый. А Гришу через год из армии отпустили – вышел новый закон, чтобы отпускать студентов. И мама его не умерла, а выздоровела, вот. И я лет пять назад встретила бровастую пожилую женщину вместе со Златой. Которая располнела и тоже брови стали такие, ностальгические; они похожи стали со свекровью. А с ними был бородатый юноша, молодая женщина, ребенок в коляске и мужчина с проседью. Мы обнялись у эскалатора в торговом центре. И они пошли в магазин покупать ребенку игрушки. Я не спросила, кто этот ребенок, – какая разница? Просто милый ребенок. И просто хорошая история вспомнилась…
